The Seven Moons of Maali Almeida by Shehan Karunatilaka (2022)
25 лет на Шри-Ланке шла гражданская война, которая закончилась только в 2009 году победой правительственных сил. Десятки стран поставляли оружие разным сторонам, кто-то просто держал свечку. Кто прав, а кто - нет, как всегда, поди разбери. Восставшая сторона этнического конфликта, тамилы, которых окрестили боевиками, так как они выступали против дискриминационной политики сингальского правительства, требовали независимости для своего региона.
Маали Алмеида - молодой фотограф, в котором течет и тамильская, и сингальская кровь, зарабатывает на жизнь тем, что ездит по очагам боевых действией и снимает. Но нет. Стойте-ка. Это мы уже узнаем потом, а сначала Маали обнаруживает себя умершим. Небесная канцелярия дает ему семь лун (семь суток) на то, чтобы вернуться духом на землю и решить две основных свои задачи: узнать при каких обстоятельствах он умер и кто его убил и сказать последние слова своей матери и возлюбленному ДиДи.
Автор ставит читателя в интересное положение, делая его самого Маали - повествование ведется от второго лица. Неспокойным духом ты мечешься между своими любимыми людьми, работодателями, убийцами всех мастей, полицейскими, пытаешься что-то им всем проорать в ухо, но тебя никто не слышит. У тебя всего семь дней, а потом связь с земным миром будет разорвана.
Калейдоскоп проблем в романе, такой, что кружится голова: гражданская война, отношения детей и родителей, неприятие гомесксуальности главного героя, этика, религия. Ты все ставишь под вопрос, во всем сомневаешься, ты ищешь правду, но порой и себе не можешь признаться в том, что думаешь на самом деле. В смысле не ты, а Маали. Или все-таки читатель?
The Seven Moons… роман остроумный и остросоциальный, смешной и грустный, занимательный и страшный одновременно. На фотографиях Маали читатель видит все ужасы войны - сожженных заживо, расстрелянных женщин, детей, стариков. Но в фотографическом наследии погибшего есть секрет, который хранится в коробке из-под обуви под его кроватью. За этим секретом и охотятся все, кто могут приложить к нему руку.
Это и детектив, и социальная сатира, и магический реализм. Здесь есть все, что может сделать роман настоящим, как говорят импортные критики, tour-de-force по землям далекой Шри-Ланки и по запутанной жизни самого Маали, обличье которого примеряет на себя читатель.
The Seven Moons of Maali Almeida by Shehan Karunatilaka (2022)
25 лет на Шри-Ланке шла гражданская война, которая закончилась только в 2009 году победой правительственных сил. Десятки стран поставляли оружие разным сторонам, кто-то просто держал свечку. Кто прав, а кто - нет, как всегда, поди разбери. Восставшая сторона этнического конфликта, тамилы, которых окрестили боевиками, так как они выступали против дискриминационной политики сингальского правительства, требовали независимости для своего региона.
Маали Алмеида - молодой фотограф, в котором течет и тамильская, и сингальская кровь, зарабатывает на жизнь тем, что ездит по очагам боевых действией и снимает. Но нет. Стойте-ка. Это мы уже узнаем потом, а сначала Маали обнаруживает себя умершим. Небесная канцелярия дает ему семь лун (семь суток) на то, чтобы вернуться духом на землю и решить две основных свои задачи: узнать при каких обстоятельствах он умер и кто его убил и сказать последние слова своей матери и возлюбленному ДиДи.
Автор ставит читателя в интересное положение, делая его самого Маали - повествование ведется от второго лица. Неспокойным духом ты мечешься между своими любимыми людьми, работодателями, убийцами всех мастей, полицейскими, пытаешься что-то им всем проорать в ухо, но тебя никто не слышит. У тебя всего семь дней, а потом связь с земным миром будет разорвана.
Калейдоскоп проблем в романе, такой, что кружится голова: гражданская война, отношения детей и родителей, неприятие гомесксуальности главного героя, этика, религия. Ты все ставишь под вопрос, во всем сомневаешься, ты ищешь правду, но порой и себе не можешь признаться в том, что думаешь на самом деле. В смысле не ты, а Маали. Или все-таки читатель?
The Seven Moons… роман остроумный и остросоциальный, смешной и грустный, занимательный и страшный одновременно. На фотографиях Маали читатель видит все ужасы войны - сожженных заживо, расстрелянных женщин, детей, стариков. Но в фотографическом наследии погибшего есть секрет, который хранится в коробке из-под обуви под его кроватью. За этим секретом и охотятся все, кто могут приложить к нему руку.
Это и детектив, и социальная сатира, и магический реализм. Здесь есть все, что может сделать роман настоящим, как говорят импортные критики, tour-de-force по землям далекой Шри-Ланки и по запутанной жизни самого Маали, обличье которого примеряет на себя читатель.
В этом году роман получил Букера.
#анастасия #английский #перевелось
BY Не перевелись ещё
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from ye
