Если образы светлого и тёмного Средневековья рассматривать, в том числе, и как визуальные образы, где каждому из них свойственен специфический выбор цветов, оттенков или ракурсов, можно обратить внимание на то, что даже одни и те же сюжеты в культуре и искусстве могут встречаться в двух видах. Ярким примером тут являются разнообразные работы на тему семи смертных грехов, среди которых можно вспомнить, с одной стороны, яркие и замысловатые образы Тани Пёникер в серии «Семь», будто перерабатывающей на современный лад иллюстрации бестиариев, а с другой, например, серию украшений мастерской «Извне», словно пытающейся поймать в них мрачных дух «тёмного времени».
Упомянув об украшениях как предметах искусства, нельзя не отметить, что когда мы говорим о средневековом искусстве, важным аспектом является его «бытовой» характер. Ему свойственна утилитарность, оно в этом смысле противостоит концепту «искусства ради искусства», появившемуся позже. Витражи, иллюстрации бестиариев или маргиналии на полях, причудливые здания храмов и детализированные предметы быта — всё это служит, прежде всего, вполне практическим целям. Средневековое искусство в этом отношении часто близко к работе ремесленников или к рукоделию, в том числе современному, которому в настоящее время посвящаются отдельные фестивали и выставки. Это не то искусство, которое тщательно охраняется в специально подготовленном зале музея за прочным стеклом. Это искусство, которое носят, из которого пьют чай, в которое ставят цветы, в котором проводят богослужения. Утилитарное искусство. Бытовое, если хотите. Интересно, что эта идея так или иначе находит своё отражение в настоящем времени, когда особую ценность приобретает ручной труд на фоне массового производства.
т.н.
Иллюстрации:
1. Концепт арт к «Спящей красавице» Диснея. Эйвинд Эрл, 1958 г.
2. Святой Георгий и дракон. Master of Guillebert de Mets, около 1450-55 гг.
3. «Зависть», Таня Пёникер
4. Серия «Семь», мастерская «Извне»
#renovatio_disquisition
Упомянув об украшениях как предметах искусства, нельзя не отметить, что когда мы говорим о средневековом искусстве, важным аспектом является его «бытовой» характер. Ему свойственна утилитарность, оно в этом смысле противостоит концепту «искусства ради искусства», появившемуся позже. Витражи, иллюстрации бестиариев или маргиналии на полях, причудливые здания храмов и детализированные предметы быта — всё это служит, прежде всего, вполне практическим целям. Средневековое искусство в этом отношении часто близко к работе ремесленников или к рукоделию, в том числе современному, которому в настоящее время посвящаются отдельные фестивали и выставки. Это не то искусство, которое тщательно охраняется в специально подготовленном зале музея за прочным стеклом. Это искусство, которое носят, из которого пьют чай, в которое ставят цветы, в котором проводят богослужения. Утилитарное искусство. Бытовое, если хотите. Интересно, что эта идея так или иначе находит своё отражение в настоящем времени, когда особую ценность приобретает ручной труд на фоне массового производства.
т.н.
Иллюстрации:
1. Концепт арт к «Спящей красавице» Диснея. Эйвинд Эрл, 1958 г.
2. Святой Георгий и дракон. Master of Guillebert de Mets, около 1450-55 гг.
3. «Зависть», Таня Пёникер
4. Серия «Семь», мастерская «Извне»
#renovatio_disquisition
Пирр
Чего хотят цари? Чтоб я, презрев обычай,
Делиться с ними стал военною добычей?
Нет, мальчик — мой трофей, и право лишь за мной
Решать его судьбу и быть ему судьей!
Когда в дыму, в крови, у стен пылавшей Трои
Делили пленников ахейские герои,
Велением судьбы досталась мне она,
Астианакса мать и Гектора жена.
Кассандру в Аргос взял преславный сын Атрея,
Гекуба умерла в плену у Одиссея;
Сколь ни был горестен несчастных женщин путь,
На пленников чужих я смел ли посягнуть?
Дитяти малого вся Греция боится:
Твердят, что Илион с ним может возродиться,
Что, возмужав, меня Астианакс убьет...
Зачем так далеко загадывать вперед?
Ведь Троя — помните? — была славна когда-то,
Обширна и пышна, героями богата.
Она владела всем... А что она теперь?
Не сосчитать ее несчастий и потерь.
Сгоревшие дома, разрушенные башни,
Не вспаханы поля, пустыня — сад вчерашний,
В оковах царский сын... Бессильная, она
Уже не сможет быть никем отомщена.
А если мальчика вы умертвить желали,
Зачем же целый год терпели и молчали?
С Приамом вместе пусть растерзан был бы он
И в груде мертвых тел бесславно погребен.
Тогда ведь гибло все: ахейской рати сила
Ни новорожденных, ни старцев не щадила,
Победа, вопли, кровь пьянили нас в ночи;
Не выбирали жертв разящие мечи.
Я сам свирепствовал: все на войне свирепы;
Когда ж стихает гнев — жестокости нелепы.
Я ныне не казнить, но миловать хочу
И рук в младенческой крови не омочу.
Коль греков так томит слепая жажда мести,
Пусть утоленья ей в ином поищут месте.
Победой горд Эпир, во прахе Илион...
Но здесь не губят тех, кто там был пощажен.
Жан Расин, «Андромаха»,
фрагмент
#renovatio_for_fun
В качестве иллюстрации — «Андромаха в плену» Фредерика Лейтона.
Чего хотят цари? Чтоб я, презрев обычай,
Делиться с ними стал военною добычей?
Нет, мальчик — мой трофей, и право лишь за мной
Решать его судьбу и быть ему судьей!
Когда в дыму, в крови, у стен пылавшей Трои
Делили пленников ахейские герои,
Велением судьбы досталась мне она,
Астианакса мать и Гектора жена.
Кассандру в Аргос взял преславный сын Атрея,
Гекуба умерла в плену у Одиссея;
Сколь ни был горестен несчастных женщин путь,
На пленников чужих я смел ли посягнуть?
Дитяти малого вся Греция боится:
Твердят, что Илион с ним может возродиться,
Что, возмужав, меня Астианакс убьет...
Зачем так далеко загадывать вперед?
Ведь Троя — помните? — была славна когда-то,
Обширна и пышна, героями богата.
Она владела всем... А что она теперь?
Не сосчитать ее несчастий и потерь.
Сгоревшие дома, разрушенные башни,
Не вспаханы поля, пустыня — сад вчерашний,
В оковах царский сын... Бессильная, она
Уже не сможет быть никем отомщена.
А если мальчика вы умертвить желали,
Зачем же целый год терпели и молчали?
С Приамом вместе пусть растерзан был бы он
И в груде мертвых тел бесславно погребен.
Тогда ведь гибло все: ахейской рати сила
Ни новорожденных, ни старцев не щадила,
Победа, вопли, кровь пьянили нас в ночи;
Не выбирали жертв разящие мечи.
Я сам свирепствовал: все на войне свирепы;
Когда ж стихает гнев — жестокости нелепы.
Я ныне не казнить, но миловать хочу
И рук в младенческой крови не омочу.
Коль греков так томит слепая жажда мести,
Пусть утоленья ей в ином поищут месте.
Победой горд Эпир, во прахе Илион...
Но здесь не губят тех, кто там был пощажен.
Жан Расин, «Андромаха»,
фрагмент
#renovatio_for_fun
В качестве иллюстрации — «Андромаха в плену» Фредерика Лейтона.
Сегодня есть возможность послушать нашего друга, Станислава Нарановича, в прямом эфире и задать ему вопросы. Рекомендуем!
Forwarded from παραχαράττειν τὸ νόμισμα
Сегодня в 19 в таком вот стриме принимаю участие — присоединяйтесь, обсудим, какие философские упражнения были в Античности, что понимал под духовными упражнениями Пьер Адо и во что превратили его идеи модерн стоики и современные софисты https://www.youtube.com/watch?v=daKjeTXGSUg
YouTube
Обсуждаем античную философию как духовные упражнения со Станиславом Нарановичем
Давайте взглянем на философию греков и римлян как на "практики себя"
Донат:
Donation Allerts — https://www.donationalerts.ru/r/yaldabogov12
DonatePay — https://new.donatepay.ru/@Yaldabogov
СБЕРБАНК ОНЛАЙН: 5469 3801 2747 1786 (Master Card) и…
Донат:
Donation Allerts — https://www.donationalerts.ru/r/yaldabogov12
DonatePay — https://new.donatepay.ru/@Yaldabogov
СБЕРБАНК ОНЛАЙН: 5469 3801 2747 1786 (Master Card) и…
Рассказ Солона о великом счастье Телла возбудил дальнейшее любопытство Креза, и царь спросил его: «Кто же самый счастливый после Телла?», совершенно уверенный, что уж по крайней мере на втором месте Солон укажет его. Но Солон сказал: «После Телла самые счастливые — Клеобис и Битон. Родом из Аргоса, они имели достаточно средств к жизни и к тому же отличались большой телесной силой. Помимо того, что оба они были победителями на атлетических состязаниях, о них рассказывают еще вот что: у аргосцев есть празднество в честь Геры Аргосской. Их мать, [жрицу богини], нужно было обязательно привезти на повозке в святилище богини. Однако быки их не успели вернуться с поля. Медлить было нельзя, и юноши сами впряглись в ярмо и потащили повозку, в которой ехала их мать. 45 стадий пробежали они и прибыли в святилище. После этого подвига, совершенного на глазах у всего собравшегося на праздник народа, им суждена была прекрасная кончина. И божество дало ясно этим понять, что смерть для людей лучше, чем жизнь. Аргосцы, обступив юношей, восхваляли их силу, а женщины — их мать за то, что она обрела таких сыновей. Мать же, возрадовавшись подвигу сыновей и народной молве о них, стала перед кумиром богини и молилась даровать ее сыновьям Клеобису и Битону, оказавшим ей столь великий почет, высшее благо, доступное людям. После этой молитвы и жертвоприношения и пиршества юноши заснули в самом святилище и уже больше не вставали, но нашли там свою кончину. Аргосцы же велели поставить юношам статуи и посвятить в Дельфы за то, что они проявили высшую доблесть».
Геродот, «История»,
фрагмент
#renovatio_for_fun
Геродот, «История»,
фрагмент
#renovatio_for_fun
Что такое «то ти эн эйнай» (τὸ τί ἦν εἶναι) Аристотеля?
Одно из самых загадочных слов аристотелевское философии — это, бесспорно, τὸ τί ἦν εἶναι или, как говорили схоласты, quidditas. А одно из самых толковых разъяснений его смысла можно найти в старом английском комментарии к «Никомаховой этике», написанного учеником Бенджамина Джоуэтта сэром Александром Грантом в 19 веке. Вот что пишет Грант:
«Формула τὸ τί ἦν εἶναι … появляется в его работах как нечто уже известное… Ее метафизическое значение обсуждается в «Метафизике» (7 книга, 4-11 главы), откуда мы можем заключить, 1. что τί ἦν εἶναι подразумевает сущностную природу вещи (ἕκαστον ὃ λέγεται καθ’ αὑτό), когда все случайные свойства исключены; 2. это определение вещи, но оно есть не у всех вещей, поскольку исключает любую связь с материей, таким образом, например, курносости нельзя приписать τί ἦν εἶναι; 3. это не просто абстракция, но она тесно связана с индивидуальным существованием, подразумевая то, что немцы зовут Dasein; поэтому она отлична от καθόλου, т.е. от общего в вещи: она его в себя включает, но кроме него и еще кое-что. В силу конкретности своей природы она отлична от платоновской идеи, с которой имеет много общего, будучи нематериальной, первичной и архетипическим законом бытия вещей; 4. «Знание вещи» — говорит Аристотель — «состоит в знании ее τί ἦν εἶναι». С этой важной в истории теории познания и теории существования концепцией мы до некоторой степени можем сравнить «Формы» Бэкона, которые несомненно были заимствованы отсюда. Но чтобы полностью понять эту формулу, нужно, конечно, овладеть всей метафизической системой Аристотеля…»
Чего мы вам всем от души желаем!
#renovatio_for_fun
P.S. В качестве иллюстрации к тексту — «Аллегория истины» Тинторетто.
Одно из самых загадочных слов аристотелевское философии — это, бесспорно, τὸ τί ἦν εἶναι или, как говорили схоласты, quidditas. А одно из самых толковых разъяснений его смысла можно найти в старом английском комментарии к «Никомаховой этике», написанного учеником Бенджамина Джоуэтта сэром Александром Грантом в 19 веке. Вот что пишет Грант:
«Формула τὸ τί ἦν εἶναι … появляется в его работах как нечто уже известное… Ее метафизическое значение обсуждается в «Метафизике» (7 книга, 4-11 главы), откуда мы можем заключить, 1. что τί ἦν εἶναι подразумевает сущностную природу вещи (ἕκαστον ὃ λέγεται καθ’ αὑτό), когда все случайные свойства исключены; 2. это определение вещи, но оно есть не у всех вещей, поскольку исключает любую связь с материей, таким образом, например, курносости нельзя приписать τί ἦν εἶναι; 3. это не просто абстракция, но она тесно связана с индивидуальным существованием, подразумевая то, что немцы зовут Dasein; поэтому она отлична от καθόλου, т.е. от общего в вещи: она его в себя включает, но кроме него и еще кое-что. В силу конкретности своей природы она отлична от платоновской идеи, с которой имеет много общего, будучи нематериальной, первичной и архетипическим законом бытия вещей; 4. «Знание вещи» — говорит Аристотель — «состоит в знании ее τί ἦν εἶναι». С этой важной в истории теории познания и теории существования концепцией мы до некоторой степени можем сравнить «Формы» Бэкона, которые несомненно были заимствованы отсюда. Но чтобы полностью понять эту формулу, нужно, конечно, овладеть всей метафизической системой Аристотеля…»
Чего мы вам всем от души желаем!
#renovatio_for_fun
P.S. В качестве иллюстрации к тексту — «Аллегория истины» Тинторетто.
О картографии в Средние века
Поразительное разнообразие средневековых карт, порой напоминающих скорее причудливые иллюстрации, чем предметы картографической науки в современном её понимании, объясняется тем, что в Средние века не существовало представления о карте как о предмете, рассчитанном на максимально широкий спектр применений. Было скорее наоборот: существовало несколько различных типов карт, каждому из которых соответствовали не только определённые традиции, но и определённые цели. Более того, та или иная карта могла быть сделана с одной-единственной целью или для какого-то конкретного случая, что сильно усложняет вопрос исторической интерпретации: строго говоря, чтобы прочитать карту и интерпретировать её содержание, исследователь должен хорошо знать контекст её создания и цель применения.
Так, mappa mundi создавались, прежде всего, с философскими и богословскими целями, они были картами-назиданиями, направленными на демонстрацию содержания Писания и отношений людей с Богом, на обучение зрителей основам христианского вероучения. Именно поэтому на них можно было одновременно увидеть, например, изображение Парижа и Эдема или Ноевого ковчега: такая карта вмещала в себя исторические события, мифологические и библейские сюжеты. Географическая точность тут не была целью, хотя надо отметить, что среди данного жанра встречаются в том числе и крайне проработанные в географическом аспекте экземпляры. Среди них уместно вспомнить невероятно детализированную карту Фра Мауро площадью около четырех квадратных метров, над которой создатель работал в течение нескольких лет.
Региональные и морские карты или карты-портуланы (от portolano — «относящийся к портам/гаваням») часто служили единой цели — помощи путешественникам — однако манера изображения местности и/или маршрута у них разительно отличается. Пол Харви поясняет специфику изображения в зависимости от цели на примере позднесредневековой карты острова Великобритания:
«Всё, что было необходимо для того, чтобы карта Гофа служила своей цели (помощь в путешествиях по суше по главным дорогам – прим.), — это схема дорожной сети, демонстрирующая, каким образом маршруты соединяются, через какие места они проходят и (…) насколько далеко одно место находится от другого. Показывать направления и расстояния между местами вне этих маршрутов, то есть, предоставлять полномасштабную карту страны, было бы неуместно, учитывая цель её создания. С другой стороны, карты-портуланы должны были быть полезны для навигации свободно перемещающегося по воде судна, поэтому они должны были показывать направления и расстояния между неограниченным количеством точек, и единственный способ сделать это — использовать масштабную карту с береговыми очертаниями, нарисованными как можно точнее. Карта-портулан выглядит как карта, какой мы ее знаем, карта Гофа не соответствует нашим современным ожиданиям относительно того, какой должна быть карта. Тем не менее, каждая из них служила своей цели с одинаковой эффективностью» (P. D. A. Harvey, The Hisrory of Catrography, перевод т.н.)
т.н.
#renovatio_disquisition
На изображениях: приближенные отрывки карты-портулана (1) и карты Гофа (2)
Поразительное разнообразие средневековых карт, порой напоминающих скорее причудливые иллюстрации, чем предметы картографической науки в современном её понимании, объясняется тем, что в Средние века не существовало представления о карте как о предмете, рассчитанном на максимально широкий спектр применений. Было скорее наоборот: существовало несколько различных типов карт, каждому из которых соответствовали не только определённые традиции, но и определённые цели. Более того, та или иная карта могла быть сделана с одной-единственной целью или для какого-то конкретного случая, что сильно усложняет вопрос исторической интерпретации: строго говоря, чтобы прочитать карту и интерпретировать её содержание, исследователь должен хорошо знать контекст её создания и цель применения.
Так, mappa mundi создавались, прежде всего, с философскими и богословскими целями, они были картами-назиданиями, направленными на демонстрацию содержания Писания и отношений людей с Богом, на обучение зрителей основам христианского вероучения. Именно поэтому на них можно было одновременно увидеть, например, изображение Парижа и Эдема или Ноевого ковчега: такая карта вмещала в себя исторические события, мифологические и библейские сюжеты. Географическая точность тут не была целью, хотя надо отметить, что среди данного жанра встречаются в том числе и крайне проработанные в географическом аспекте экземпляры. Среди них уместно вспомнить невероятно детализированную карту Фра Мауро площадью около четырех квадратных метров, над которой создатель работал в течение нескольких лет.
Региональные и морские карты или карты-портуланы (от portolano — «относящийся к портам/гаваням») часто служили единой цели — помощи путешественникам — однако манера изображения местности и/или маршрута у них разительно отличается. Пол Харви поясняет специфику изображения в зависимости от цели на примере позднесредневековой карты острова Великобритания:
«Всё, что было необходимо для того, чтобы карта Гофа служила своей цели (помощь в путешествиях по суше по главным дорогам – прим.), — это схема дорожной сети, демонстрирующая, каким образом маршруты соединяются, через какие места они проходят и (…) насколько далеко одно место находится от другого. Показывать направления и расстояния между местами вне этих маршрутов, то есть, предоставлять полномасштабную карту страны, было бы неуместно, учитывая цель её создания. С другой стороны, карты-портуланы должны были быть полезны для навигации свободно перемещающегося по воде судна, поэтому они должны были показывать направления и расстояния между неограниченным количеством точек, и единственный способ сделать это — использовать масштабную карту с береговыми очертаниями, нарисованными как можно точнее. Карта-портулан выглядит как карта, какой мы ее знаем, карта Гофа не соответствует нашим современным ожиданиям относительно того, какой должна быть карта. Тем не менее, каждая из них служила своей цели с одинаковой эффективностью» (P. D. A. Harvey, The Hisrory of Catrography, перевод т.н.)
т.н.
#renovatio_disquisition
На изображениях: приближенные отрывки карты-портулана (1) и карты Гофа (2)
Сон Атоссы
Все время сны мне снятся по ночам с тех пор,
Как сын мой, войско снарядив, отправился
Опустошать и грабить Ионийский край.
Но не было еще такого ясного
Сна, как минувшей ночью. Расскажу его.
Мне две нарядных женщины привиделись:
Одна в персидском платье, на другой убор
Дорийский был, и обе эти нынешних
И ростом, и чудесной красотой своей
Превосходили, две единокровные
Сестры. Одной в Элладе постоянно жить
Назначил жребий, в варварской стране — другой.
Узнав, — так мне приснилось, — что какие-то
Пошли у них раздоры, сын, чтоб спорящих
Унять и успокоить, в колесницу впряг
Обеих и надел обеим женщинам
Ярмо на шею. Сбруе этой радуясь,
Одна из них послушно удила взяла,
Зато другая, взвившись, упряжь конскую
Разорвала руками, вожжи сбросила
И сразу же сломала пополам ярмо.
Упал тут сын мой, и стоит, скорбя, над ним
Его родитель Дарий. Увидав отца,
Ксеркс рвет одежды на себе неистово.
Вот это нынче ночью и приснилось мне.
Затем я встала, руки родниковою
Водой ополоснула и, неся в руках
Лепешку, жертву отворотным демонам,
Как требует обычай, к алтарю пришла.
Гляжу: орел у жертвенника Фебова
Спасенья ищет. Онемев от ужаса,
Стою и вижу: ястреб на орла, свистя
Крылами, с лету падает и в голову
Ему вонзает когти.
«Персы» Эсхила,
фрагмент
Все время сны мне снятся по ночам с тех пор,
Как сын мой, войско снарядив, отправился
Опустошать и грабить Ионийский край.
Но не было еще такого ясного
Сна, как минувшей ночью. Расскажу его.
Мне две нарядных женщины привиделись:
Одна в персидском платье, на другой убор
Дорийский был, и обе эти нынешних
И ростом, и чудесной красотой своей
Превосходили, две единокровные
Сестры. Одной в Элладе постоянно жить
Назначил жребий, в варварской стране — другой.
Узнав, — так мне приснилось, — что какие-то
Пошли у них раздоры, сын, чтоб спорящих
Унять и успокоить, в колесницу впряг
Обеих и надел обеим женщинам
Ярмо на шею. Сбруе этой радуясь,
Одна из них послушно удила взяла,
Зато другая, взвившись, упряжь конскую
Разорвала руками, вожжи сбросила
И сразу же сломала пополам ярмо.
Упал тут сын мой, и стоит, скорбя, над ним
Его родитель Дарий. Увидав отца,
Ксеркс рвет одежды на себе неистово.
Вот это нынче ночью и приснилось мне.
Затем я встала, руки родниковою
Водой ополоснула и, неся в руках
Лепешку, жертву отворотным демонам,
Как требует обычай, к алтарю пришла.
Гляжу: орел у жертвенника Фебова
Спасенья ищет. Онемев от ужаса,
Стою и вижу: ястреб на орла, свистя
Крылами, с лету падает и в голову
Ему вонзает когти.
«Персы» Эсхила,
фрагмент
Forwarded from ЦАСФиН
Уважаемые коллеги!
Центр античной и средневековой философии и науки
Института философии РАН,
http://iphras.ru/campas.htm
приглашает на заседание семинара
«ФИЛОСОФИЯ АНТИЧНОСТИ И СРЕДНИХ ВЕКОВ».
4 февраля 2025 г., в 16:00
Дмитрий Владимирович БУГАЙ (МГУ)
https://philos.msu.ru/node/299
выступит с докладом
«Греческие комментарии к “Никомаховой этике”: от Аспасия до византийцев (Михаил Эфесский, Евстратий Никейский и др.)»
Аннотация: В докладе речь пойдет о традиции истолкования главного памятника аристотелевской этической мысли в поздней античности и Византии. Будут рассмотрены сохранившиеся тексты комментариев, проблемы их филиации, сходства и различия в методах и подходах, значение в том или ином случае исторического и философского контекста, значение для дальнейшей, западноевропейской, комментаторской традиции. На примере анализа интерпретации некоторых книг НЭ будет показано значение греческих комментариев для понимания аристотелевской этической мысли.
Место проведения семинара:
Институт философии РАН, Гончарная ул., д. 12/1, комн. 424.
Интернет-страница семинара на сайте ИФ РАН:
http://iphras.ru/campas_sem.htm
Страница ЦАСФиН в Телеграм:
https://www.group-telegram.com/CAMPaS_IPh
Центр античной и средневековой философии и науки
Института философии РАН,
http://iphras.ru/campas.htm
приглашает на заседание семинара
«ФИЛОСОФИЯ АНТИЧНОСТИ И СРЕДНИХ ВЕКОВ».
4 февраля 2025 г., в 16:00
Дмитрий Владимирович БУГАЙ (МГУ)
https://philos.msu.ru/node/299
выступит с докладом
«Греческие комментарии к “Никомаховой этике”: от Аспасия до византийцев (Михаил Эфесский, Евстратий Никейский и др.)»
Аннотация: В докладе речь пойдет о традиции истолкования главного памятника аристотелевской этической мысли в поздней античности и Византии. Будут рассмотрены сохранившиеся тексты комментариев, проблемы их филиации, сходства и различия в методах и подходах, значение в том или ином случае исторического и философского контекста, значение для дальнейшей, западноевропейской, комментаторской традиции. На примере анализа интерпретации некоторых книг НЭ будет показано значение греческих комментариев для понимания аристотелевской этической мысли.
Место проведения семинара:
Институт философии РАН, Гончарная ул., д. 12/1, комн. 424.
Интернет-страница семинара на сайте ИФ РАН:
http://iphras.ru/campas_sem.htm
Страница ЦАСФиН в Телеграм:
https://www.group-telegram.com/CAMPaS_IPh
Грех «переинтерпретации»
Как известно, лучшее лежит обычно между двумя пороками: избытком и недостатком. Это общее правило распространяется и на практику комментирования античных текстов. Каждому приходилось держать в руках книги, где в «примечаниях» сообщается важная информация: остров Делос — остров в Средиземном море; Сократ — известный философ, учитель философа Платона; Платон — известный философ, основатель объективного идеализма, ученик Сократа. Такого рода «недостаточные» комментарии ничего, собственно, не комментируют и ни о чем не сообщают, разве что о желании «научного редактора» как-то оправдать свое высокое звание и тяжкое бремя, которое он взвалил на себя nummorum recipiendorum causa.
Гораздо интереснее случай «избыточных» комментариев, которые принадлежат увлеченным своим делом специалистам, готовым увидеть в тексте и то, чего в нем нет. Тогда Плотин пишет стихи, спуск в Пирей намекает на миф о пещере, Протарх подразумевает Аристотеля и многое другое.
В одном из самых лучших комментариев к «Никомаховой этике», созданном Рене Антуаном Готье и Жаном Ивом Жолифом, можно найти классический пример «переинтерпретации». Аристотель, рассуждая о действиях, которые происходят невольно, вопреки желанию действующего лица, различает два вида таких действий: действия под влиянием внешней силы («насильственные действия») и действия по незнанию. Далее он пишет: «насильственным кажется то, начало чего лежит вовне, а тот, кто действует или претерпевает, не привносит в него ничего от себя. Например, когда кого-то куда-нибудь унесет ветер (πνεῦμα) или люди, обладающие властью» (1110а 2-4).
Готье не без иронии приводит мнение Роберта Гроссетеста, который видел в этой «пневме» дух или ангела, схватившего за волосы пророка Аввакума и поставившего его «в Вавилоне над рвом” (Дан 14:36). Действительно, забавный курьез. Но сам Готье без тени иронии пишет по поводу этого места следующее: «На самом деле (en fait), возможно, что Аристотель думал о злоключениях Платона, когда в 388-387 гг. корабль, который вез его из Сицилии, был бурей выброшен на берег острова Эгины, — Эгина тогда воевала с Афинами — и Платона там чуть не продали в рабство». В подтверждение Готье ссылается на пятую книгу «Метафизики» (1025а 26-30) и книгу Леона Робэна «Платон», где на 10 странице в издании 1935 года об этом идет речь. В указанном месте «Метафизики» можно прочесть, что «случайно окажется на Эгине тот, кто не собирался туда, но его выбросило бурей или захватили пираты». Робэн же описывает конец первой платоновской поездки на Сицилию так: «И вот одним прекрасным утром Платона сажают на корабль, который вез на родину посла Спарты. Правда ли, что Дионисий тайно сговорился с тем о том, чтобы корабль сделал неожиданную остановку на Эгине? Или буря заставила их там причалить?». Робэн, таким образом, первым связал бурю и Эгину «Метафизики» и Платона.
Но стоило ли это делать? Вставал ли перед глазами Аристотеля образ несчастного Платона, бредущего на невольничий рынок, всякий раз, когда он упоминал Эгину? Вряд ли.
Как известно, лучшее лежит обычно между двумя пороками: избытком и недостатком. Это общее правило распространяется и на практику комментирования античных текстов. Каждому приходилось держать в руках книги, где в «примечаниях» сообщается важная информация: остров Делос — остров в Средиземном море; Сократ — известный философ, учитель философа Платона; Платон — известный философ, основатель объективного идеализма, ученик Сократа. Такого рода «недостаточные» комментарии ничего, собственно, не комментируют и ни о чем не сообщают, разве что о желании «научного редактора» как-то оправдать свое высокое звание и тяжкое бремя, которое он взвалил на себя nummorum recipiendorum causa.
Гораздо интереснее случай «избыточных» комментариев, которые принадлежат увлеченным своим делом специалистам, готовым увидеть в тексте и то, чего в нем нет. Тогда Плотин пишет стихи, спуск в Пирей намекает на миф о пещере, Протарх подразумевает Аристотеля и многое другое.
В одном из самых лучших комментариев к «Никомаховой этике», созданном Рене Антуаном Готье и Жаном Ивом Жолифом, можно найти классический пример «переинтерпретации». Аристотель, рассуждая о действиях, которые происходят невольно, вопреки желанию действующего лица, различает два вида таких действий: действия под влиянием внешней силы («насильственные действия») и действия по незнанию. Далее он пишет: «насильственным кажется то, начало чего лежит вовне, а тот, кто действует или претерпевает, не привносит в него ничего от себя. Например, когда кого-то куда-нибудь унесет ветер (πνεῦμα) или люди, обладающие властью» (1110а 2-4).
Готье не без иронии приводит мнение Роберта Гроссетеста, который видел в этой «пневме» дух или ангела, схватившего за волосы пророка Аввакума и поставившего его «в Вавилоне над рвом” (Дан 14:36). Действительно, забавный курьез. Но сам Готье без тени иронии пишет по поводу этого места следующее: «На самом деле (en fait), возможно, что Аристотель думал о злоключениях Платона, когда в 388-387 гг. корабль, который вез его из Сицилии, был бурей выброшен на берег острова Эгины, — Эгина тогда воевала с Афинами — и Платона там чуть не продали в рабство». В подтверждение Готье ссылается на пятую книгу «Метафизики» (1025а 26-30) и книгу Леона Робэна «Платон», где на 10 странице в издании 1935 года об этом идет речь. В указанном месте «Метафизики» можно прочесть, что «случайно окажется на Эгине тот, кто не собирался туда, но его выбросило бурей или захватили пираты». Робэн же описывает конец первой платоновской поездки на Сицилию так: «И вот одним прекрасным утром Платона сажают на корабль, который вез на родину посла Спарты. Правда ли, что Дионисий тайно сговорился с тем о том, чтобы корабль сделал неожиданную остановку на Эгине? Или буря заставила их там причалить?». Робэн, таким образом, первым связал бурю и Эгину «Метафизики» и Платона.
Но стоило ли это делать? Вставал ли перед глазами Аристотеля образ несчастного Платона, бредущего на невольничий рынок, всякий раз, когда он упоминал Эгину? Вряд ли.
Незадолго до бури и пиратов Эгина упоминается в «Метафизике» (та же самая пятая книга 1015а 25) в обычном, житейском, коммерческом контексте: кто-то вынужден плыть на Эгину, чтобы забрать свои деньги. Этот остров лежит совсем близко к Афинам, ок. 50 километров от Пирея, поэтому любая непогода могла привести афинский корабль именно туда. А это было довольно опасно: эгинеты полтора века воевали с афинянами за господство на море. Кстати, и пираты, о которых пишет Аристотель, вполне могли быть знаменитыми эгинетскими корсарами, грабившими афинские торговые суда. Наконец, ни один античный автор не знал ни о какой буре, отнесшей корабль с Платоном к берегам Эгины. В наиболее подробной версии Диогена Лаэртского (III 19) Дионисий Старший сперва принудил Платона к сожительству (не здесь ли истоки тяжелой психологической травмы, приведшей к созданию теории идей (способ вытеснения) и антитиранического пафоса 9 книги «Государства» (отложенная месть)? (Шутка.)
После сбоя в их коммуникации Дионисий передал Платона спартанскому посланнику Поллиду, чтобы тот его продал в рабство (ὥστε ἀποδόσθαι), что тот и сделал, приплыв на находящуюся в союзе со Спартой Эгину. В других версиях («Гермодор» Элий Аристид, Олимпиодор в комментарии к «Горгию», Георгий Синкелл и др.) меняются кое-какие детали, но нигде нет и намека на то, что прибытие Платона на Эгину было случайностью, да еще вызванной погодными условиями. Одним словом, историческая фантазия Робэна и Готье, увидевшая в безобидном и совершенно понятном без комментариев тексте Аристотеля намек на перипетии платоновской судьбы, ничуть не лучше ангела Роберта Гроссетеста. Честно говоря, ангел куда милее…
д.б.
#renovatio_studies
В качестве иллюстрации — старая карта Греции.
После сбоя в их коммуникации Дионисий передал Платона спартанскому посланнику Поллиду, чтобы тот его продал в рабство (ὥστε ἀποδόσθαι), что тот и сделал, приплыв на находящуюся в союзе со Спартой Эгину. В других версиях («Гермодор» Элий Аристид, Олимпиодор в комментарии к «Горгию», Георгий Синкелл и др.) меняются кое-какие детали, но нигде нет и намека на то, что прибытие Платона на Эгину было случайностью, да еще вызванной погодными условиями. Одним словом, историческая фантазия Робэна и Готье, увидевшая в безобидном и совершенно понятном без комментариев тексте Аристотеля намек на перипетии платоновской судьбы, ничуть не лучше ангела Роберта Гроссетеста. Честно говоря, ангел куда милее…
д.б.
#renovatio_studies
В качестве иллюстрации — старая карта Греции.
О «гражданине Стоике»
Конституционный строй демократического правового государства имеет своей необходимой предпосылкой взаимное уважение граждан и признание каждым из них непреходящей ценности достоинства человека и его прав. Так, ч. 3 ст. 17 Конституции РФ запрещает такое осуществление прав и свобод человека и гражданина, при котором нарушаются права и свободы других лиц. Ст. 124 УК РФ предусматривает уголовное наказание за неоказание помощи больным, а ст. 125 — за оставление человека в опасности. П. 3 ч. 1 ст. 3 Федерального закона «Об образовании» провозглашает воспитание взаимоуважения и бережного отношения к природе и окружающей среде основополагающими принципами образовательной системы. Таким образом, взаимоуважительное сожительство, деятельное участие в жизни сограждан и посильный вклад в совместные усилия по устранению опасностей и ликвидации их последствий и вообще все те установки, которые принято называть «активной гражданской позицией», возводятся в ранг государственных добродетелей и наделяются высоким юридическим статусом.
Вышеописанный гражданский идеал исключает любые формы эскапизма и «идиотизма» (в платоновском понимании слова). Что же тогда сказать о стоиках? В самом деле, можно ли ожидать следования доводам гражданского долга от человека, считающего совершенным состоянием «апатию» — невосприимчивость к изменениям внешних обстоятельств, искоренение чувственных волнений и приоритет доводов разума по отношению к эмоциональным импульсам? Услышит ли он просьбу бедствующего, станет ли на защиту нуждающегося, воспримет ли он мольбы и чаяния людей, составляющих его окружение? Итак, может ли стоик быть добропорядочным гражданином современного государства?
Инстинкт самосохранения, «первичная склонность» (οἰκεíωσις) в терминологии стоиков и исходный пункт стоической этики, имеет своим необходимым следствием фиксацию на собственной личности и, как следствие, примат эгоистических мотивов. Однако включенность человека в сообщества себе подобных упраздняет природный эгоизм: ведь если даже животные прилагают усилия «в воспитании и сохранении жизни тех, которых они произвели на свет» (Цицерон, О природе богов), то способный к абстрактному мышлению индивидуум уж точно должен рано или поздно отрешиться от шор онтологической самозамкнутости, диагностировать наличие разветвлённых родственных связей и в конечном итоге осознать себя частью единого человечества. Таким образом, ценностные представления человека подвергаются корректировке: самосохранение, рассматриваемое как абсолютная цель на ранней ступени развития личности и наделяемое безусловным приоритетом по отношению к любым внешним факторам, обрастает этическими ограничителями в соответствии со средой обитания и уровнем развития общественных отношений. Формулируется нравственно-этическая максима — μóνον τὸ καλὸν ἀγαθóν — и определение блага как состояния соответствия человеческого естества природному логосу, причём оба положения могут быть действительны лишь в случае принятия антропологической аксиомы: человек есть «существо общественное» (κοινωνικὸν ζῷον).
Затруднения может вызывать формулировка конечной цели человеческой жизни: «жить согласно природе» (Зенон) либо «жить, следуя природе» (Хрисипп), так как это, как кажется, вновь возвращает человека к инстинкту самосохранения, то есть в область «первичной склонности» и эгоизма. Однако природа вовсе не ограничивается инстинктами и иными механистическими процессами: она деятельна, разумна (логосна), телеологична; по меткому замечанию А. А. Столярова, «бог», «логос-разум», «природа» и «пневма» являются понятиями, определяемыми через друг друга. Таким образом, следование природе одновременно оказывается и следованием разуму, причем теперь уже достижение состояния единения с природой рассматривается как конечная цель, а личностное самосовершенствование в соответствии с разумом/природой — как нравственная добродетель.
Конституционный строй демократического правового государства имеет своей необходимой предпосылкой взаимное уважение граждан и признание каждым из них непреходящей ценности достоинства человека и его прав. Так, ч. 3 ст. 17 Конституции РФ запрещает такое осуществление прав и свобод человека и гражданина, при котором нарушаются права и свободы других лиц. Ст. 124 УК РФ предусматривает уголовное наказание за неоказание помощи больным, а ст. 125 — за оставление человека в опасности. П. 3 ч. 1 ст. 3 Федерального закона «Об образовании» провозглашает воспитание взаимоуважения и бережного отношения к природе и окружающей среде основополагающими принципами образовательной системы. Таким образом, взаимоуважительное сожительство, деятельное участие в жизни сограждан и посильный вклад в совместные усилия по устранению опасностей и ликвидации их последствий и вообще все те установки, которые принято называть «активной гражданской позицией», возводятся в ранг государственных добродетелей и наделяются высоким юридическим статусом.
Вышеописанный гражданский идеал исключает любые формы эскапизма и «идиотизма» (в платоновском понимании слова). Что же тогда сказать о стоиках? В самом деле, можно ли ожидать следования доводам гражданского долга от человека, считающего совершенным состоянием «апатию» — невосприимчивость к изменениям внешних обстоятельств, искоренение чувственных волнений и приоритет доводов разума по отношению к эмоциональным импульсам? Услышит ли он просьбу бедствующего, станет ли на защиту нуждающегося, воспримет ли он мольбы и чаяния людей, составляющих его окружение? Итак, может ли стоик быть добропорядочным гражданином современного государства?
Инстинкт самосохранения, «первичная склонность» (οἰκεíωσις) в терминологии стоиков и исходный пункт стоической этики, имеет своим необходимым следствием фиксацию на собственной личности и, как следствие, примат эгоистических мотивов. Однако включенность человека в сообщества себе подобных упраздняет природный эгоизм: ведь если даже животные прилагают усилия «в воспитании и сохранении жизни тех, которых они произвели на свет» (Цицерон, О природе богов), то способный к абстрактному мышлению индивидуум уж точно должен рано или поздно отрешиться от шор онтологической самозамкнутости, диагностировать наличие разветвлённых родственных связей и в конечном итоге осознать себя частью единого человечества. Таким образом, ценностные представления человека подвергаются корректировке: самосохранение, рассматриваемое как абсолютная цель на ранней ступени развития личности и наделяемое безусловным приоритетом по отношению к любым внешним факторам, обрастает этическими ограничителями в соответствии со средой обитания и уровнем развития общественных отношений. Формулируется нравственно-этическая максима — μóνον τὸ καλὸν ἀγαθóν — и определение блага как состояния соответствия человеческого естества природному логосу, причём оба положения могут быть действительны лишь в случае принятия антропологической аксиомы: человек есть «существо общественное» (κοινωνικὸν ζῷον).
Затруднения может вызывать формулировка конечной цели человеческой жизни: «жить согласно природе» (Зенон) либо «жить, следуя природе» (Хрисипп), так как это, как кажется, вновь возвращает человека к инстинкту самосохранения, то есть в область «первичной склонности» и эгоизма. Однако природа вовсе не ограничивается инстинктами и иными механистическими процессами: она деятельна, разумна (логосна), телеологична; по меткому замечанию А. А. Столярова, «бог», «логос-разум», «природа» и «пневма» являются понятиями, определяемыми через друг друга. Таким образом, следование природе одновременно оказывается и следованием разуму, причем теперь уже достижение состояния единения с природой рассматривается как конечная цель, а личностное самосовершенствование в соответствии с разумом/природой — как нравственная добродетель.
Очевидно, что такая добродетель не допускает отвлеченной созерцательности; «материя добродетели» (ὕλη τῆς ἀρετῆς), тождественная «материи» любого действия, должна «воплощаться» в поступках, т. е. в нравственном выборе. Искажения выбора, обусловленные ошибочными этическими силлогизмами — страстями, — надлежит врачевать исследованием причин заблуждений и их искоренением, т. е. разумной (в смысле соответствующей природному разуму — логосу) познавательной деятельностью, конечной целью которой является достижение и поддержание состояния бесстрастия (ἀπαθεία). Однако поскольку человек не способен объять своим разумом всю совокупность причинных связей, его задачей является возращение и укоренение в себе аналитико-поведенческих начал, которые позволят ему распознавать истинное значение слов и поступков и избирать добродетельную модель поведения при любом повороте событий. Стоик бесстрастен в отношении превратностей судьбы, но не бездеятелен; его добродетели проявляются, манифестируются в соответствующих поведенческих паттернах, дополняют внутреннюю «теорию» внешней «практикой». Апатия отнюдь не тождественна мизантропическому индифферентизму или этическому солипсизму; напротив, она есть следствие стоического космополитизма, осознания себя не только гражданином государства, но и членом единой человеческой общности со всеми вытекающими обязанностями по отношению к другим её членам.
ю.с.
#renovatio_disquisition
В качестве иллюстрации — «Прометей» за авторством Григория Михайлова
ю.с.
#renovatio_disquisition
В качестве иллюстрации — «Прометей» за авторством Григория Михайлова
Напоминаем о том, что деятельность проекта Renovatio всегда можно поддержать голосом или донатом. Голоса помогут нам развиваться как канал Telegram, а донаты пойдут на запись интеллектуального подкаста Renovatio.
Первые выпуски подкаста спортивной части Renovatio (о тех, кто сделал историческое фехтование в России) уже появились в социальной сети Вконтакте и на Яндекс.Музыке. Мы многому научились, исправили технические ошибки и продолжим развиваться дальше.
Отдать голос за Renovatio: https://www.group-telegram.com/boost/renovatio_conf.com
Задонатить проекту Renovatio можно благодаря подпискам Вконтакте и Boosty, а также напрямую на карту Т-Банка: 2200 7013 8890 1024
СБП по номеру +79258625641 (Ильина Александра Сергеевна)
Спасибо, что поддерживаете Renovatio! Оставайтесь с нами, помогайте нам обновляться.
Первые выпуски подкаста спортивной части Renovatio (о тех, кто сделал историческое фехтование в России) уже появились в социальной сети Вконтакте и на Яндекс.Музыке. Мы многому научились, исправили технические ошибки и продолжим развиваться дальше.
Отдать голос за Renovatio: https://www.group-telegram.com/boost/renovatio_conf.com
Задонатить проекту Renovatio можно благодаря подпискам Вконтакте и Boosty, а также напрямую на карту Т-Банка: 2200 7013 8890 1024
СБП по номеру +79258625641 (Ильина Александра Сергеевна)
Спасибо, что поддерживаете Renovatio! Оставайтесь с нами, помогайте нам обновляться.