➡️ Участок, на котором расположен КБТУ, находится во временном возмездном долгосрочном землепользовании АО «Казахстанско-Британский технический университет», а также АО «Алатау Жарық Компаниясы» (для обслуживания электроподстанции).
Земля в скверах с западной, северной и восточной сторон КБТУ – государственная. Постоянным землепользователем сквера выше площади является управление госактивов Алматы. Однако в юго-восточной части сквера мы все же обнаружили частный земельный участок площадью 13,6 сотки.
🦢 Он расположен выше фонтана, где в советское время находилось популярное кафе «Акку». В 1995 году — при Шалбае Кулмаханове — эта земля была передана в постоянное землепользование АО «Иссык». С 2000 по 2001 годы (уже при Викторе Храпунове) участок находился во временном возмездном краткосрочном землепользовании ТОО «Иссык-2005».
В 2003 году акимат продал землю ТОО «KazReallnkom». Сумма сделки неизвестна, но кадастровая стоимость участка составила 12,6 млн тенге.
➡️ Участок, на котором расположен КБТУ, находится во временном возмездном долгосрочном землепользовании АО «Казахстанско-Британский технический университет», а также АО «Алатау Жарық Компаниясы» (для обслуживания электроподстанции).
Земля в скверах с западной, северной и восточной сторон КБТУ – государственная. Постоянным землепользователем сквера выше площади является управление госактивов Алматы. Однако в юго-восточной части сквера мы все же обнаружили частный земельный участок площадью 13,6 сотки.
🦢 Он расположен выше фонтана, где в советское время находилось популярное кафе «Акку». В 1995 году — при Шалбае Кулмаханове — эта земля была передана в постоянное землепользование АО «Иссык». С 2000 по 2001 годы (уже при Викторе Храпунове) участок находился во временном возмездном краткосрочном землепользовании ТОО «Иссык-2005».
В 2003 году акимат продал землю ТОО «KazReallnkom». Сумма сделки неизвестна, но кадастровая стоимость участка составила 12,6 млн тенге.
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from ye
