Инспекция — не миф. По правилам, представители МУПа — отделения для иностранцев или обычного районного — должны проверять соответствие поданных данных. Для этого, в том числе, они ходят по адресу, указанном в «досье».
До 2022 года инспекция ходила ко всем иностранцам; после — рук стало не хватать, и проверки стали проводиться выборочно. Однако «на нет» они не сошли.
✔️ Сначала проверка была проведена в виртуальном офисе: туда приходили налоговики. Затем инспекция пришла по адресу регистрации пары. Беседа заняла около 20 минут; английский + сербский языки.
«Проверили паспорта, чем занимаетесь, на кого учились, где были до Сербии, почему решили переехать, что здесь делаете»: это — самые обычные вопросы. Годами инспекция, приходя на дом, спрашивает именно это.
‼️ А теперь — нововведение нынешних реалий. Прозвучал вопрос «Организуете ли митинги, ходите ли на них?», и всех обладателей ВНЖ просим выводы сделать самостоятельно.
Инспекция — не миф. По правилам, представители МУПа — отделения для иностранцев или обычного районного — должны проверять соответствие поданных данных. Для этого, в том числе, они ходят по адресу, указанном в «досье».
До 2022 года инспекция ходила ко всем иностранцам; после — рук стало не хватать, и проверки стали проводиться выборочно. Однако «на нет» они не сошли.
✔️ Сначала проверка была проведена в виртуальном офисе: туда приходили налоговики. Затем инспекция пришла по адресу регистрации пары. Беседа заняла около 20 минут; английский + сербский языки.
«Проверили паспорта, чем занимаетесь, на кого учились, где были до Сербии, почему решили переехать, что здесь делаете»: это — самые обычные вопросы. Годами инспекция, приходя на дом, спрашивает именно это.
‼️ А теперь — нововведение нынешних реалий. Прозвучал вопрос «Организуете ли митинги, ходите ли на них?», и всех обладателей ВНЖ просим выводы сделать самостоятельно.
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups.
from ye
