📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш";

✅ Специально для канала КОТ ДОБРОХОД

Тилидин и трамадол: почему эти таблетки предают при ампутации

Представьте: боец с оторванной ногой. Он кричит так, что звенит в ушах. Вы судорожно роетесь в аптечке, находите блистер с надписью «трамадол» или «тилидин». Кажется, спасение! Стоп. Это не обезболивание. Это — жестокая ложь в пластиковой упаковке. Вот что видят хирурги в прифронтовых госпиталях, когда к ним поступают «обезболенные» этими препаратами ампутанты:

Цифры, снимающие маски:
- Трамадол 100 мг в/м не дотягивает даже до 10 мг морфина. Его анальгетический потолок — как у ибупрофена при переломе пальца.
- Тилидин в таблетках начинает действовать через 40 минут.
- В исследовании 142 случаев ампутаций в СВО:
• 68% бойцов, получивших трамадол/тилидин на поле, требовали экстренного введения кетамина или морфина в пути — боль прорывалась как лава;
• 29% развили неконтролируемую рвоту от ложного «обезболивания»;
• У 12% трамадол спровоцировал судороги на фоне болевого синдрома.

Почему они не работают? Физиология предательства:

1. Стенка боли: Травматическая ампутация активирует все болевые рецепторы нерва. Требуется «артиллерия» — опиоиды (морфин, фентанил) или диссоциатики (кетамин). Трамадол — это «плевок» из водяного пистолета в горящий дом.
2. Кровь — враг таблеток: При шоке периферические сосуды сужены. Таблетка тилидина застрянет в холодном желудке на час. Укол трамадола в мышцу не всосется — кровотока нет.
3. Смертельный самообман: «Дайте две таблетки!» — кричит санитар. Но передозировка трамадолом (400 мг+) вызывает:
- Эпилептические припадки (30% случаев);
- Остановку дыхания при сочетании с шоком;
- Серотониновый шторм — паника, галлюцинации, агрессия.

Чем убивать боль по-настоящему?
1. Кетамин в/в — король поля боя:
- 25 мг струйно → сознание сохранено, боль отключена за 20 секунд;
- Не угнетает дыхание;
- Поднимает давление (плюс при шоке!).
2. Морфин в/в (если нет угрозы дыханию):
- 10 мг медленно → эффект через 3 минуты;
- Повтор через 10 мин до эффекта.
3. Фентанил в нос:
- 200–400 мкг → работает через 5 мин;
- Без игл.

Случай из чата медиков СВО:

«Рядовой В. с ампутацией стопы. Санинструктор дал 2 таблетки тилидина + вколол 100 мг трамадола. Через 25 минут боец бился в конвульсиях от боли. В БМП ввели 50 мг кетамина — через 60 секунд он уснул со словами «Спасибо». Трамадол сжег время и добавил осложнений».

Жесткие правила:

- Трамадол/тилидин — не для ампутаций!Только для ран средней тяжести (перелом без смещения, ожог 10%).
- Ампутация = немедленный венозный доступ. Нет вены? — Вводите кетамин внутрикостно (грудина, большеберцовая кость).
- Нет сильных анальгетиков? Жгут выше раны (если ампутация) + 4–6 таблеток ибупрофена + диазепам 10 мг в/м (снимет панику, но не боль).

Запомните:

«Дать тилидин при оторванной руке — все равно что стрелять по танку из травмата. Вы не поможете. Вы продлите агонию.»
В сумке каждого санинструктора должен лежать кетамин. Он не требует холода, действует мгновенно, спасает от болевого синдрома. Трамадол оставьте для тыловых постов — там, где боль не ревет, а ноет. Когда земля залита кровью, а человек кричит так, что немеет душа — только сила остановит ад. Не обманывайте себя слабыми таблетками. Выбирайте оружие, которое бьет наверняка.

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш";

🐱 Специально для канала «Рамзай»;

Миф о спасительном карабине: почему стропа не вытащит раненого в реальном бою

В учебках нам показывают картинку: боец цепляет карабин к бронежилету на спине товарища и героически тащит его под огнём. Реальность в зоне СВО жестоко разбивает этот сценарий. Вот почему тратить время на карабин и стропу — смертельная ошибка:

Почему MOLLE не выдержит?

Система креплений на бронежилете — не буксировочный крюк. Её прочность рассчитана на подвес снаряжения (магазины, аптечки), а не рывковую нагрузку в сотни килограммов. Когда вы тянете раненого (80 кг + снаряжение + мокрый грунт), происходит нечто предсказуемое:
- Прямой отрыв: Карабин выдёргивает петлю MOLLE вместе с тканью броника.
- «Расползание»: Стропа перетирает тонкие нейлоновые стежки креплений.

Физика против вас:
Представьте волочение мешка с бетоном по:
- Колейности от БМП
- Окопному хламу
- Колючей проволоке
- Воронкам и щебню

Каждый выступ — это рывок. Стропа цепляется за препятствия, резко увеличивая нагрузку. Бронежилет раненого превращается в якорь, а не «салазки». Попытка тащить создаёт сверхнагрузку на точку крепления — она не выдерживает даже на ровном полигоне, не говоря о поле боя.

Что происходит вместо спасения:
1. Вы теряете драгоценные секунды на пристёгивание карабина.
2. После первых 5 метров крепление отрывается.
3. Раненый остаётся под огнём, а вы — без защиты (руки заняты стропой).
4. Противник, видя ваши манипуляции, фокусирует огонь на «спасателе».

Где стропа реально нужна:
Только в условиях контролируемой среды:
- Штурм зданий с ровными полами без препятствий.

Алгоритм, который работает в поле:
1. Огневое подавление — первое и обязательное действие. Без него любая эвакуация = самоубийство. Закройте дымом, заставьте противника уйти в укрытие огнём РПГ/пулемёта.
2. Волок за подмышки — схватите раненого под плечи со спины. Его броник — щит для вас обоих.
3. Плащ-палатка/тент — раненого кладут на ткань, 2-4 человека тянут за углы.
4. Ремни от оружия — снять 2-3 ремня, связать кольцом под мышками раненого. Тащить за эту импровизированную петлю.

Жёсткая правда:
Из 47 задокументированных случаев попыток эвакуации карабином в СВО:
- 41 раз крепление оторвалось в первые 10 метров.
- В 4 случаях карабин зацепился за препятствие, оставив раненого под обстрелом.
- Только 2 успеха — на абсолютно ровном асфальте в пригороде.

Не верьте красивым картинкам. Ваши руки, плащ-палатка и огневое превосходство спасут там, где дорогая стропа предаст. Бросьте карабин в рюкзак — пусть лежит до штурма здания. В поле же выживают по старинке: прикрывая товарища огнём и волоча его на себе. Это не героизм — это физика и боевой опыт.

⚡️⚡️⚡️⚡️

☺️ РАМЗАЙ

⚡️ Друзья, сегодня просто катастрофически устал… нет сил написать что-то… пропустил сегодняшние ежедневные посты, потому что человек… надо выдохнуть… завтра за два дня дам отчет по сбору… но честно сбор идет очень плохо… если есть возможность и желание помочь, то вот ссылка на сбор по состоянию на вчерашний день… всем доброй ночи

https://www.group-telegram.com/tacticalmedicinecourses.com/4184

⚡️⚡️⚡️⚡️

⚡️ Минутка внезапного контента. На повестке у нас книга. Автор - Александр Харченко, военкор и просто хороший мужик. Книга - про войну в Сирии.

Зачем читать? Разберетесь, что такое ближневосточная война (сейчас как никогда актуально); пройдетесь по древним развалинам, где уже полыхали войны много веков назад; и узнаете, что быть военкором - это заодно быть классным писателем и отменно владеть великим и могучим русским языком.

У меня уже есть авторский экземпляр, а заказать можно здесь. Очень рекомендую.

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта «Курсы тактической медицины» с позывным «Латыш»;

🪂 Специально для канала Крылатые.

Тихая осада организма: фармакопея окопной жизни и грани разумного самолечения

Часть 1.

Тишина блиндажа обманчива. Она не приносит покоя, а лишь заглушает фон войны до монотонного гула – артиллерийской какофонии где-то за горизонтом, треска горящих веток, капели конденсата со скрепленных бревен потолка. Воздух тяжел, пропитан запахом сырой земли, пота, ржавеющего металла, горючего и вечной затхлости. Тело, зажатое в тесном пространстве между земляными стенами, уже не дрожит от адреналина после последнего налета, но ощущает иную, глубокую усталость. Не острую, а хроническую, въедливую. Голова чуть тяжела, в горле першит, хотя вроде и не болит, суставы ломит от сырости и неподвижности, а где-то в глубине груди – странная слабость, будто все ресурсы выкачаны до дна. Это не ранение, не конкретная болезнь. Это состояние на грани, предболезненное бытие, ставшее нормой для бойца, запертого в окопах и блиндажах зоны СВО неделями и месяцами. Организм здесь существует в режиме перманентной мобилизации всех систем: иммунная борется с постоянным потоком патогенов из грязи, скученности, антисанитарии; нервная – с непрерывным стрессом ожидания; эндокринная – с гормональными бурями страха и напряжения; мышечная – с гиподинамией, сменяющейся взрывными перегрузками при тревоге. Запасы витаминов, минералов, внутренних резервов истощаются медленно, но неумолимо. И тогда тело посылает сигналы бедствия: разбитость, апатия, частые «простуды», долго не заживающие царапины, обострение старых болячек. Это и есть «окопная хандра», преддверие серьезного срыва. И встает вопрос: что может сам боец, понимая невозможность эвакуации по такому «пустяку», применить из доступного арсенала лекарств, чтобы не свалиться окончательно? Какие иммуномодуляторы имеют хоть какой-то смысл, и главное – допустимо ли в этих адских условиях самовольно браться за антибиотики или противовирусные при банальном ОРВИ?

Предболезненное состояние: анатомия окопного истощения

Чтобы понять, чем можно разумно помочь, нужно осознать масштаб агрессии, которой подвергается организм:

1. Иммунная система под прессом:
• Хронический стресс: кортизол и адреналин, постоянно циркулирующие в крови, напрямую угнетают функцию иммунных клеток (лимфоцитов, макрофагов), делая организм уязвимым к любым инфекциям.
• Недосып: глубокий восстановительный сон – критичен для работы иммунитета. Его отсутствие разрушает тонкие механизмы иммунного ответа.
• Антисанитария и скученность: постоянный контакт с патогенами (вирусы ОРВИ, гриппа, бактерии, вызывающие ангины, кишечные инфекции, грибки) в условиях невозможности полноценной гигиены. Земля, пыль, общие предметы быта – все это рассадник инфекции.
• Неполноценное питание: дефицит критических для иммунитета нутриентов – белка, витаминов (особенно С, D, группы В), цинка, селена – ослабляет защитные барьеры и выработку антител.
• Переохлаждение/Перегрев: постоянное нахождение в сырости или, наоборот, в душном блиндаже летом, резкие перепады температур нарушают терморегуляцию и ослабляют местный иммунитет слизистых (нос, горло).
• Физическое истощение: марш-броски, рытье, переноска грузов – все это требует энергии, которую иммунная система тоже отчаянно нуждается.

2. Нервная система на грани: постоянная тревога, страх, невозможность расслабиться ведут к неврозам, тревожным расстройствам, паническим атакам, депрессии. Это не только психологическая проблема; это прямой удар по вегетативной нервной системе, регулирующей тонус сосудов, пищеварение, иммунный ответ.

3. Опорно-двигательный аппарат: гиподинамия в сочетании с сыростью и холодом – прямой путь к обострению остеохондроза, артритов, миозитам (воспаление мышц), невралгиям.

Результат – организм существует в состоянии перманентного «предболезненного» фона. Любая дополнительная нагрузка – легкий сквозняк, минутное переохлаждение на посту, контакт с чуть более заразным соседом = заболевание.

⚡️⚡️⚡️⚡️

@russian_airborne

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш";

📌 Специально для канала От Мариуполя до Карпат

Жгут: ослабить немедленно! Хроника ишемии и статистика ампутаций

Жгут, наложенный на этапе М, спас жизнь, остановив катастрофическую кровопотерю. Но он же – источник смертельной угрозы для конечности. Пережатие артерии прекращает приток кислорода к тканям ниже жгута. Начинается ишемия. Метаболизм у раненого бойца уже нарушен! Шок, кровопотеря, боль, стресс, возможная гипотермия – все это делает ткани ГОРАЗДО более уязвимыми к ишемическому повреждению, чем у здорового человека в мирных условиях. Ждать 1-2 часа до ослабления жгута – преступление!

Физиология Ишемии:
• 0-30 минут: обратимые изменения. Боль, онемение.
• 30 мин - 2 часа: нарастание необратимых повреждений мышц и нервов. Начинается некроз.
• 2-4 часа: массивный некроз мышц, необратимое повреждение нервов. Риск ампутации резко возрастает.
• >4-6 часов: практически гарантированная необратимая ишемия, требующая ампутации. Развивается синдром реперфузионного повреждения: при восстановлении кровотока токсины из погибших тканей вымываются в системный кровоток, вызывая шок, почечную недостаточность, ДВС-синдром, часто смерть.

Протокол ослабления жгута на этапе С (после введения ТХА и остановки других кровотечений!):
1.  Подготовка: убедиться, что все другие источники кровотечения на конечности контролируются (тугая тампонада, давящая повязка). Иметь под рукой материал для быстрого повторного наложения жгута.
2.  Фиксация времени: знать точное время наложения жгута.
3.  Ослабление: медленно ослабить жгут/турникет (раскрутить вороток CAT/SOFTT-W, ослабить витки Эсмарха) до восстановления дистального пульса (на стопе/кисти) или появления капиллярного наполнения (побелевший ноготь розовеет за 2 сек). Не снимать жгут полностью! Он остается на конечности в ослабленном состоянии («на контакте»).
4.  Наблюдение: внимательно следить за раной и состоянием конечности ниже жгута в течение 2-5 минут. Если кровотечение ВОЗОБНОВЛЯЕТСЯ:
• Немедленно затянуть жгут до полной остановки!
• Повторно оценить раны ниже, усилить тампонаду/повязки.
• Рассмотреть возможность наложения второго жгута.
• Повторно ввести ТХА (если прошло время и есть показания).
• Записать время повторного наложения.
5.  Если кровотечения нет: жгут остается ослабленным («на контакте») на конечности как напоминание и для быстрого использования при возобновлении кровотечения во время транспортировки. Цель: полное снятие жгута на этапе квалифицированной медицинской помощи (МПП, госпиталь) после окончательного гемостаза.

Статистика ампутаций в СВО (ВС РФ): точные, детализированные официальные данные засекречены. Однако, по оценкам военных медиков и независимых экспертов, основанным на отчетах госпиталей и реабилитационных центров:
• Значительная доля ампутаций связана именно с поздней эвакуацией и длительной ишемией (жгут >2 часов без попыток ослабления), а не с абсолютной невосстановимостью конечности сразу после ранения.
• Частота ампутаций выше при ранениях нижних конечностей (особенно бедра) по сравнению с верхними.
• Использование ТХА и строгое соблюдение протокола ослабления жгута на этапе С существенно снижает процент ампутаций, вызванных ишемией, по сравнению с ранними периодами конфликта.
• Общий уровень ампутаций остается высоким из-за характера ранений (минно-взрывные травмы с массивным разрушением тканей, где ампутация первично неизбежна).

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта «Курсы тактической медицины» с позывным «Латыш»;

✅ Специально для канала «СИЛОВИКИ 🇷🇺»

Химические источники света

Часть 2

Поиск раненых в зоне СВО редко полагается только на самообозначение ХИСами. Это элемент системы, который работает в связке с другими методами. Поисковая группа сама активно использует ХИСы для скрытной маркировки пути своего движения (оставляя их через определенные интервалы как ориентиры для отхода или подхода подкрепления), для обозначения безопасных проходов через минные поля или заграждения (хотя здесь чаще используются специализированные знаки), или для подачи сигналов на расстояние (например, встряхнутый ХИС, поднятый на руке или шесте, может быть условным сигналом «все чисто» или «тревога» в пределах видимости). Важнейшей задачей группы является не только найти раненого, но и организовать его безопасную эвакуацию. И здесь ХИСы снова незаменимы. Обозначив местонахождение раненого ХИСом (часто уже своим, установленным медиком или бойцами прикрытия), группа может выставить ХИСы по периметру, чтобы обозначить зону сбора или эвакуационный коридор для подходящего транспорта (БТР, эвакуатор) или вертолета. Видимый с воздуха стабильный световой сигнал – гораздо более надежный ориентир для экипажа, чем радиопеленг или описание местности, особенно ночью и на незнакомой территории. Цвета могут использоваться для кодирования: например, зеленый – точка посадки/погрузки, красный – раненый здесь, синий – направление безопасного подъезда.

Выбор конкретного типа ХИСа и тактики его применения зависит от множества факторов: задачи (самообозначение, маркировка пути, сигнал), требуемой дальности видимости, необходимого времени свечения, условий окружающей среды (открытое поле, лес, городские руины), тактической обстановки (близость противника, наличие у него ПНВ).

Универсального решения нет. Каждое применение ХИСа – это взвешивание риска демаскировки и пользы от быстрого обнаружения или координации действий. Тренировки в использовании ХИСов должны быть неотъемлемой частью подготовки любого подразделения, действующего в зоне СВО. Бойцы должны уметь быстро и бесшумно активировать ХИС разными способами, знать оптимальные точки крепления на снаряжении для самообозначения, уметь использовать их для подачи простых сигналов, понимать значение цветов и главное – выработать инстинктивное понимание, когда светить безопасно и полезно, а когда это смертельно опасно.

Медики и санитарные инструкторы должны отрабатывать протоколы маркировки раненых: где и как установить ХИС, чтобы его было видно с разных направлений, как минимизировать демаскирующий эффект (например, прикрыв частично свет или используя ХИСы с менее заметным спектром, если такие есть, хотя видимые цвета наиболее эффективны для своих), как комбинировать ХИСы с другими средствами (например, светоотражающими знаками, видимыми только в луч ПНВ с ИК-подсветкой, но это менее универсально).

В конечном счете, поиск пострадавшего в зоне СВО ночью – это гонка со временем в условиях предельного риска. Химические источники света, при всех своих недостатках, прежде всего – риске выдать позицию, являются одним из немногих доступных, надежных и относительно скрытных средств, способных кардинально ускорить этот процесс и спасти жизнь. Их холодный, немигающий свет в ночи – это не просто физическое явление хемилюминесценции; для раненого бойца это луч надежды в кромешной тьме, а для его товарищей – четкий ориентир, указывающий, куда нужно прорваться сквозь опасность, чтобы выполнить свой долг. Но это инструмент, требующий мудрости, осторожности и постоянной оценки меняющейся тактической картины. Свет ХИСа может привести к спасению, но он же может привлечь смерть. Искусство его применения в условиях СВО заключается в умении найти эту грань и использовать его силу именно тогда, когда польза для товарища безоговорочно перевешивает неизбежный риск.

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш";

✅ Специально для канала Запорожский Фронт

Временные рамки выполнения алгоритма тактической медицины MARCH-PAWS (или его аналога КУЛАК-БАРИН)

Часть 2.

Трудности и статистика: суровая реальность против идеала.

Достижение 10-минутного идеала в реальных условиях СВО или других локальных конфликтов сталкивается с огромными трудностями:

Огневое воздействие: оказание помощи под минометным, артиллерийским обстрелом или прицельным огнем снайпера делает невозможным немедленный подход к раненому, часто задерживая начало помощи на критические минуты ("задержка подхода").

Сложная местность и условия: грязь, разрушения, минная опасность, необходимость вытаскивать раненого из БМП/БТР или из-под завалов резко увеличивают время доступа и начала оказания помощи.

Множественные санитарные потери: Один медик или санинструктор физически не может одновременно полноценно оказать помощь нескольким тяжелораненым в сжатые сроки. Требуется эффективная сортировка, но это также отнимает время.

Нехватка обученного персонала: не все военнослужащие владеют навыками TCCC на необходимом уровне, особенно в стрессовой ситуации.

Ограниченность ресурсов: необходимость поиска жгута, аптечки, наложения повязки в темноте или при ограниченной подвижности.

Физическое и психологическое истощение: усталость личного состава снижает скорость и точность действий.

Статистика конфликтов (включая СВО) свидетельствует:

Среднее время от ранения до начала оказания квалифицированной первой помощи на поле боя часто превышает 10-15 минут, а в сложных условиях может достигать 30 минут и более.

Значительная доля предотвратимых смертей (от кровотечения из конечностей, напряженного пневмоторакса, обструкции дыхательных путей) происходит именно в этот "золотой" период первых минут после ранения, до эвакуации на следующий этап.

Данные анализа санитарных потерь подчеркивают, что своевременное и правильное наложение жгута (в первые 1-3 минуты) остается самым значимым фактором выживаемости при артериальном кровотечении.

Идеальное время для полного и успешного выполнения алгоритма MARCH-PAWS/КУЛАК-БАРИН – 10 минут с момента начала оказания помощи. Это амбициозная, но жизненно важная цель, основанная на физиологических сроках обратимости критических состояний. Основной акцент в тренировках должен делаться на доведении до автоматизма навыков остановки массивного кровотечения и обеспечения проходимости дыхательных путей в условиях максимально приближенных к боевым, включая сильнейший стресс и дефицит времени. Статистика современных конфликтов, включая СВО, безжалостно указывает на разрыв между этим идеалом и реальностью, где факторы поля боя постоянно удлиняют критическое время до оказания помощи, напрямую влияя на выживаемость. Преодоление этого разрыва – ключевая задача тактической медицины, требующая постоянных, интенсивных и реалистичных тренировок всего личного состава.

⚡️⚡️⚡️⚡️

⚡️ Ну ты серьезно сейчас что-ли?

Напомню, товарищу Якеменко, что недавно с телевизора он всячески оскорблял «срочносборщиков», рассказывал какие они негодяи сплошь и рядом и наживаются на людях.

Именно поэтому мы объявляем экстренный марафон по сбору средств…

Бляяяя)))) «экстренномарафонщики»
🤣🤣🤣🤣

⚠️Если что я первый патентую это слово!!!!

P.S. Какая-то у вас карта Украины-курильщика… Думаю жителям новых регионов России понравится, что вы их опять в состав Украины вернули

https://www.group-telegram.com/yakemenko/19104

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш";

🪂 Специально для канала Дневник Десантника🇷🇺

Согревание пострадавшего в приграничных районах

Методы согревания существенно различаются в зависимости от удаленности от зоны боевых действий и доступности ресурсов. В гражданской среде, далеко от зоны конфликта, возможности максимальны. После первоначальной изоляции от холода (изотермическое одеяло, сухая одежда) и применения химических грелок, пострадавшего можно транспортировать в теплое помещение.

Там согревание продолжается активными методами: помещение в предварительно прогретое помещение, использование принудительного обдува теплым воздухом (специальные медицинские устройства типа Bair Hugger), подача теплого увлажненного кислорода через маску, внутривенное введение подогретых инфузионных растворов (кристаллоидов, иногда подогретой крови), теплые ванны (только при легкой гипотермии и постоянном мониторинге, из-за риска «послепадения» и аритмий).

Медицинский персонал имеет возможность постоянного мониторинга температуры тела (ректально), ЭКГ, жизненных функций и коррекции возникающих осложнений (аритмии, коагулопатия).

В приграничных районах с зоной СВО ситуация сложнее. Здесь действуют ограничения, схожие с полевыми, но с большим доступом к ресурсам, чем на передовой. Эвакуация часто проходит через пункты сбора раненых или полевые медицинские пункты (ПМП), развернутые в уцелевших зданиях или палатках.

Основной упор делается на пассивное согревание и изоляцию: интенсивное использование изотермических одеял (включая многослойное укутывание), теплоизоляционных ковриков, создание «теплых гнезд» из одеял и спальников. Активно применяются химические и тактические грелки в больших количествах. Если позволяет безопасность и инфраструктура, возможно использование переносных нагревателей (на бензине, газе) для обогрева помещения, где находятся раненые, с обязательным обеспечением вентиляции для отвода продуктов горения.

Организуется подача теплого питья в больших объемах (если нет противопоказаний). Медицинский персонал на ПМП может начать внутривенное введение подогретых растворов, используя простые методы подогрева (емкость с теплой водой). Возможно применение теплых влажных ингаляций. Однако возможности активного внутреннего согревания (внутривенное введение больших объемов теплых растворов, обдув теплым воздухом) все еще ограничены по сравнению со стационаром.

Ключевая задача – стабилизировать температуру, не допустить дальнейшего падения и подготовить раненого к дальнейшей эвакуации в тыловой госпиталь, где есть возможности для экстракорпорального согревания крови (в тяжелейших случаях) и полного комплекса интенсивной терапии. Риски остаются высокими: возможны обстрелы районов дислокации ПМП, перебои с поставками топлива для обогревателей, нехватка грелок и одеял при массовом поступлении раненых, сложности с поддержанием тепла во время транспортировки в тыл.

⚡️⚡️⚡️⚡️

Дневник Десантника
Подписаться

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш"

📌 Специально для канала Лыня

Сталь и дыхание: физическая подготовка спасателя в условиях реального риска

Тишина разорвана криком: «Раненый! Нужна помощь!». Не на беговой дорожке фитнес-клуба под ритмичную музыку, не на ухоженном стадионе, а в грязи, под дождем, в дыму, на склоне, изрытом воронками, или в тесном проходе разрушенного здания. Ситуация, где каждая секунда промедления – это невосполнимая потеря крови, шансов на выживание. И в этот момент все, что остается между жизнью и смертью помимо навыков и удачи, – это физические возможности спасателя. Его тело становится главным инструментом спасения. Оно должно быть способно мгновенно сорваться с места, преодолеть сложную преграду, поднять, вытащить, протащить, нести на себе вес другого человека, часто превышающий его собственный, на значительное расстояние, под огнем или в условиях предельного стресса и усталости. Физическая подготовка спасателя, особенно в контексте зоны СВО или любой другой горячей точки, – это не абстрактное понятие «здорового образа жизни». Это суровая, прагматичная необходимость, выверенная до граммов поднимаемого веса, до сантиметров преодолеваемого препятствия, до ударов сердца в критической зоне пульса. Это превращение тела в надежный, выносливый, мощный механизм, способный функционировать на пределе и за пределами обычных человеческих возможностей, когда на кону стоит чужая жизнь.

Представьте сцену: после многочасового патрулирования или тяжелого боя, под обстрелом, спасатель (медик, санитар, боец, выполняющий эвакуацию) добирается до раненого товарища. Раненый без сознания, в полном снаряжении – бронежилет, шлем, оружие, разгрузка. Общий вес легко переваливает за 100 кг. Нет носилок. Нет помощников поблизости. Эвакопункт – километр через открытое поле или полкилометра по лесу, изрытому воронками и заваленному ветками. Вражеский снайпер или минометный расчет могут начать работу в любой момент. Какие физические качества требуются здесь и сейчас? Во-первых, абсолютная силовая выносливость. Не просто разово поднять 100 кг на штанге в идеальных условиях спортзала, а суметь закинуть этот мертвый вес себе на плечи (или применить другой метод переноски) и двигаться с ним, сохраняя относительную скорость и маневренность, минуту за минутой, преодолевая неровности почвы, спотыкаясь, скользя. Мышцы спины, ног, кора (пресс, поясница, мышцы-стабилизаторы) должны работать как единый, не знающий отказа механизм, не допуская критической просадки, которая приведет к падению и новым травмам для обоих. Во-вторых, мощная кардиореспираторная система. Сердце и легкие должны обеспечивать работающие мышцы огромным количеством кислорода под запредельной нагрузкой. Пульс за 180 – не редкость в такой ситуации. Дыхание становится хриплым, частым, но оно должно быть глубоким и эффективным, чтобы избежать гипоксии, головокружения, потери координации. В-третьих, функциональная сила и ловкость. Нужно не просто бежать по прямой. Нужно перелезть через завал, спуститься в воронку и выбраться из нее с грузом на плечах, пролезть под упавшей балкой, сохраняя равновесие на скользком склоне. Это требует не только силы, но и координации, гибкости, умения мгновенно адаптировать положение тела под меняющийся рельеф и вес ноши. В-четвертых, психофизическая устойчивость. Усталость будет колоссальной. Боль в мышцах, жжение в легких, страх, адреналин – все это пытается сломить волю. Тело должно быть закалено тренировками настолько, чтобы разум мог сохранять концентрацию на задаче – донести, спасти – даже когда кажется, что сил уже нет. И, наконец, скоростно-силовые качества. Иногда нужно не нести, а протащить, резко дернуть, быстро перетащить в укрытие под огнем. Взрывная сила ног и спины критически важна.
Исходя из этих суровых реалий, физическая подготовка спасателя должна быть комплексной, многогранной и максимально приближенной к условиям будущей работы.

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш";

✅  Специально для канала CatNews

Психостимуляторы в жерле специальной военной операции – эфемерная бодрость и неизбежная расплата

Часть 2.

Запрещенные и крайне опасные препараты (применяемые нелегально):

1.  Амфетамины и Метамфетамины («Фен», «Первитин», «Винт»): это главные «герои» теневого применения стимуляторов в зоне СВО. Несмотря на строжайшие запреты и уголовную ответственность, их нелегальное распространение и употребление солдатами – открытый секрет. Источники разнообразны: контрабанда, кустарное производство (особенно метамфетамин), трофейные запасы, нелегальные поставки. Амфетамины (смесь солей) дают мощный и относительно длительный (4-8 часов) стимулирующий эффект: эйфория (особенно вначале), резкое повышение физической и умственной активности, исчезновение потребности во сне и еде, повышенная уверенность и разговорчивость. Метамфетамин действует еще сильнее и дольше (до 12-24 часов), вызывая более интенсивную эйфорию и еще более разрушительные последствия. Плюсы (иллюзорные с точки зрения долгосрочной эффективности): Мощное и длительное подавление потребности во сне, временное повышение выносливости и уверенности, снижение страха. Минусы (катастрофические):

• Физиологические: чудовищная нагрузка на сердечно-сосудистую систему (гипертонические кризы, инфаркты, инсульты, аритмии), гипертермия (перегрев), обезвоживание, истощение ресурсов организма, токсическое поражение печени и почек, разрушение зубов («метамфетаминовый рот»), риск заражения ВИЧ/гепатитом при инъекционном введении.

• Психиатрические: паранойя, тактильные и зрительные галлюцинации («мания преследования», «насекомые под кожей»), психозы, неконтролируемая агрессия, тяжелая депрессия и суицидальные мысли на «отходе», необратимые когнитивные нарушения (ухудшение памяти, внимания, мышления), быстрое развитие толерантности и сильнейшей физической/психической зависимости.

• Тактические: иллюзия «неуязвимости» и гиперуверенность приводят к неоправданному риску и гибели не только самого потребителя, но и его сослуживцев. Нарушение восприятия реальности (галлюцинации, паранойя) ведет к «дружественному огню» и неадекватной оценке угрозы. После окончания действия наступает глубочайший крах, делающий бойца полностью недееспособным на длительный срок, что критично в боевых условиях. Риск передозировки и смерти.

2.  Эфедрон: кустарно изготавливаемый из лекарств, содержащих эфедрин (например, от кашля), психостимулятор, распространенный на постсоветском пространстве. Эффекты схожи с амфетаминами, но зачастую еще более токсичны из-за примесей. Все минусы амфетаминов многократно усилены риском отравления побочными продуктами кустарного синтеза.

3.  Кокаин: менее распространен из-за высокой стоимости, но также встречается в нелегальном обороте. Дает короткий, но интенсивный стимулирующий и эйфоризирующий эффект. Минусы: крайне высокий потенциал зависимости, тяжелый «откат» с депрессией и усталостью, кардиотоксичность, риск инсульта, носовые кровотечения, паранойя.

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш";

✅ Специально для канала «🇷🇺 Дневник Мракоборцев | Z 🇷🇺 (Группа Аида СпН «Ахмат» МО РФ/друзья/тыл)»

Часть 2.

Оценка кровопотери по локализации травмы (ориентировочные объемы):

4. Таз – Наибольшая потенциальная кровопотеря:

Таз – это кольцо. Его стабильность обеспечивается связками. Перелом нарушает целостность кольца и рвет богатую венозную сеть (пресакральное, превезикальное сплетения) и артерии (ветви внутренней подвздошной – верхняя и нижняя ягодичные, запирательная, внутренняя половая). Кровь изливается в обширное ретроперитонеальное пространство (забрюшинное), способное вместить огромный объем.
• Переломы переднего полукольца (лобковые, седалищные кости): кровопотеря умеренная, но значительная (500-1500 мл). Источник – ветви запирательной и внутренней половой артерий, венозные сплетения.
• Переломы заднего полукольца (крестец, подвздошная кость, область крестцово-подвздошного сочленения - КПС): очень значительная кровопотеря (1000-2500 мл и более). Повреждаются крупные ветви внутренней подвздошной артерии (верхняя ягодичная) и обширные венозные сплетения вокруг крестца. Повреждение КПС особенно коварно.
• Нестабильные (вертикальные, ротационные, «открытая книга») переломы, затрагивающие оба полукольца: катастрофическая кровопотеря (1500-4000 мл и более). Разрушение тазового кольца ведет к массивному разрыву сосудов и венозных сплетений по всему объему. Это основная причина смерти при тяжелой травме таза. Кровь теряется в ретроперитонеальное пространство и может не проявляться внешне, пока не разовьется глубочайший шок. Сопутствующее повреждение уретры, мочевого пузыря, прямой кишки добавляет кровопотери и инфицирования.
• Оценка: клинически – признаки шока, баллотирование таза (симптом «вертлюга» - боль при сдавлении), боль. Рентген/КТ подтверждают нестабильность. Такие пациенты требуют максимально быстрой стабилизации таза (тазовый бандаж, C-зажим) и агрессивной инфузии ОБЪЕМАМИ КРОВИ, а не только кристаллоидов, с самого начала.

5. Предплечье:

• Закрытый перелом одной кости (лучевой или локтевой): кровопотеря умеренная (250-500 мл) в мышцы предплечья.
• Закрытый перелом обеих костей: 500-1000 мл. Увеличивается площадь повреждения и риск травмы межкостной артерии.
• Открытый перелом, переломы в дистальной трети (ближе к лучезапястному суставу): 750-1500 мл. Риск повреждения лучевой или локтевой артерии.
• Травматическая ампутация: кровопотеря значительная (800-1500 мл), зависит от уровня и повреждения артерий (лучевая, локтевая).

6. Кисть:

• Множественные переломы пястных костей, фаланг: Кровопотеря умеренная, но может суммироваться (200-500 мл). Капиллярное и венозное кровотечение. Опасность – компартмент-синдром кисти.
• Травматическая ампутация пальцев/кисти: кровопотеря значительная (500-1000 мл для кисти, 100-300 мл на палец). Повреждение пальцевых, пястных, лучевой/локтевой артерий на запястье.

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта «Курсы тактической медицины» с позывным «Латыш»

✅ Специально для канала «Русский Легион»

Энергетики в зоне СВО

Мы, те, кто бросается в самое пекло за раненым, кто принимает решение под огнем, кто должен действовать быстро, четко, хладнокровно – мы обязаны быть хозяевами своего тела и разума. Энергетические напитки – это ложный друг, мина замедленного действия, заложенная под нашу способность спасать. Вот как они убивают изнутри и снаружи:

1. Обман бодрости и неминуемый обвал: да, кофеин и сахар в энергетике дают резкий, как удар током, всплеск активности. На 20-30 минут ты чувствуешь себя сверхчеловеком: сон как рукой сняло, усталость испарилась. Но это – иллюзия, химический обман. Организм не получает реальной энергии (как от пищи), он лишь экстренно выгребает последние резервы нейромедиаторов (дофамин, норадреналин), заставляя нервную систему работать на износ. Когда этот искусственный «допинг» заканчивается (а это происходит резко, как обрыв троса), наступает катастрофический «откат». Усталость возвращается втройне, сонливость сковывает тело и разум свинцовой тяжестью, концентрация падает до нуля. Представь: ты только что вытащил раненого из под обстрела, потратив последние силы на этот рывок. Тебе нужно срочно оценить его состояние, остановить кровотечение, начать инфузию. И в этот момент накрывает волна абсолютной апатии и тумана в голове. Ты смотришь на аптечку и не можешь вспомнить, в каком кармане турникет. Твои пальцы не слушаются. Это не просто усталость. Это физиологический крах, спровоцированный химией. И пострадавший рядом может просто не дождаться, пока ты «отойдешь». Его время истекает, а ты беспомощен.

2. Дрожь и потеря мелкой моторики: кофеин в лошадиных дозах (а в энергетиках его часто столько же, сколько в 3-4 чашках крепкого кофе, плюс другие стимуляторы вроде таурина и гуараны) – прямой путь к тремору. Тонкое дрожание рук – это смерть для спасателя. Попробуй вставить периферический катетер в спавшуюся вену у гиповолемичного раненого, когда твои пальцы пляшут джигу. Попробуй наложить точный шов на рваную артерию под лупой или ПНВ, когда рука не держит иглодержатель. Попробуй провести интубацию, когда каждая миллиметровая погрешность может стоить жизни. Энергетик делает эти жизненно важные манипуляции практически невозможными или крайне рискованными. Одна дрожь – и игла уходит мимо вены, повреждая ткани. Один неточный разрез – и ты усугубляешь ранение. Потеря мелкой моторики под действием стимуляторов – это не статистика, это реальные трупы, которые могли бы выжить.

3. Тахикардия, аритмия и слепота к сигналам собственного тела: бешеный пульс под 120-140 ударов в минуту в состоянии относительного покоя – обычное дело после энергетика. Сердце колотится, словно пытается выпрыгнуть из груди. Добавь сюда адреналин реальной боевой ситуации – и ты получаешь гремучую смесь, чреватую наджелудочковой или желудочковой тахикардией, мерцательной аритмией. В лучшем случае – сильнейшая одышка, боль за грудиной, паника. В худшем – инфаркт или остановка сердца прямо над раненым. И самое страшное: под кайфом от энергетика и стресса ты можешь просто не почувствовать эти угрожающие симптомы. Кофеин притупляет ощущения. Боль в груди? «Это просто нервы». Сильная одышка? «Я устал». Пока ты игнорируешь сигналы собственного изношенного сердца, ты не только рискуешь сам рухнуть замертво, но и гарантированно не сможешь оказать квалифицированную помощь. Твоя собственная сердечно-сосудистая система становится бомбой, заложенной под тебя и под того, кого ты спасаешь.

4. Обезвоживание и сгущение крови: кофеин – мощный диуретик. Он заставляет почки выводить воду с бешеной скоростью. Энергетик + стресс + физическая нагрузка (тащить раненого, работать в бронежилете) = катастрофическое обезвоживание. Кровь густеет, становится вязкой.


⚡️⚡️⚡️⚡️

👉Присоединяйся к СВОим❗️Набор добровольцев👈

Подписаться | ЧАТ | Обратная связь |Проголосовать за канал

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта "Курсы тактической медицины" с позывным "Латыш";

✅ Специально для канала НОВОСТИ ЛНР Z

Как нести: наука о четырех руках и одной жизни

В «зеленой зоне» появляется роскошь координации. Если вас двое или больше, носилки – предпочтительный метод. И тут встает вопрос: головой или ногами вперед?

Классика (Ноги вперед): традиционно рекомендуется. Аргументы: Идущие сзади (у головы) видят путь, могут предупредить о препятствиях; при подъеме в гору голова выше ног (хотя это спорно при неровной местности). В СВО оказалось, что минусы перевешивают:
• Цепляние ногами: Сапоги, торчащие вперед, постоянно цепляются за кочки, кусты, проволоку, мусор. Это замедляет движение, дергает носилки, причиняет боль пострадавшему.
• Контроль только сзади: Двое несущих сзади (у головы) видят лицо, могут заметить ухудшение (потеря сознания, рвота, кровотечение). Двое спереди (у ног) видят только сапоги. Они не могут оперативно среагировать на состояние. Связь криком в условиях необходимости тишины затруднена.

Опыт СВО (Голова вперед): практика показала, что этот способ часто эффективнее:
• Ноги не цепляются: ноги пострадавшего направлены назад, вдоль тела несущих спереди. Риск зацепиться минимален.
• Все видят лицо: все четыре носильщика идут лицом в одну сторону – по направлению движения. Все видят лицо пострадавшего! Любое изменение (побледнел, закатил глаза, начал синеть, открыл рану) видно сразу всем. Можно мгновенно среагировать – остановиться, поправить повязку, дать воды, проверить пульс. Это критически важно для контроля состояния в длительном переходе.
• Психологический комфорт пострадавшего: Он видит, куда его несут, видит лица товарищей, а не их спины. Это снижает панику.
Правила несения (головой вперед):
1. Координация: четко назначить ведущего (обычно самый опытный или идущий первым слева). Он задает темп, предупреждает о препятствиях, решает, когда остановиться. Остальные строго следуют за ним.

2. Синхронность: подъем, спуск, преодоление препятствия – только по команде ведущего («Поднимаем!», «Шаг!», «Стоп!»). Все движения плавные, синхронные. Резкие рывки – источник боли и риска уронить.

3. Захват ручек: крепко, всей кистью. Часто менять руки (если ручки позволяют), перехватываться, чтобы не онемели. При длительном переходе – меняться позициями (передние/задние), если позволяет ситуация.

4. Контроль состояния: непрерывно следить за лицом пострадавшего, дыханием, состоянием повязок. Останавливаться для краткого осмотра, коррекции шин, смены тура (если время подходит) по мере возможности. Давать пить маленькими глотками (если в сознании, нет травм живота, не было рвоты).
5. Тишина: минимум разговоров. Жесты. Шепот.

Один в «Зеленой зоне»: тяжелый выбор

Бывает, что помощи ждать неоткуда или некогда. Ты один, и надо тащить. Варианты:

1. Волокуши (Если есть): надежно зафиксировать пострадавшего на волокуше ремнями (через грудь, таз, бедра). Тащить за собой, используя лямки. Экономит силы, но травматично для пострадавшего на неровностях. Только если состояние позволяет и путь относительно ровный.

2. На «Закорках» (Пожарный захват): пострадавший сидит у тебя на спине, его руки скрещены у тебя на груди. Ты держишь его за руки или за запястья. Твои руки относительно свободны (можно держать оружие). Плюсы: относительно быстро, хороший контроль над пострадавшим. Минусы: крайне тяжело физически даже для сильного человека на дистанции. Пострадавший должен быть в сознании и способен хоть немного держаться. Не подходит при травмах груди, живота, позвоночника, таза, бедер.

3. «Цапля» (Поддержка под руку): пострадавший стоит на здоровой ноге, ты стоишь сбоку, обняв его за талию, его рука перекинута через твое плечо. Вы двигаетесь прыжками на здоровой ноге пострадавшего. Плюсы: можно двигаться относительно быстро. Минусы: только при травме одной ноги/стопы. Пострадавший должен быть в сознании, сильным и мотивированным. Крайне утомительно для обоих.

⚡️⚡️⚡️⚡️

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта «Курсы тактической медицины» с позывным «Латыш»;

✅ Специально для канала bullBSN

Почему подкожные инъекции часто делают в область живота?

Подкожные инъекции – распространенный метод введения лекарств, когда препарат доставляется в слой жировой ткани, расположенный непосредственно под кожей и над мышцами. Этот путь используется для множества препаратов: инсулина при диабете, некоторых гормонов (например, при заместительной терапии), антикоагулянтов, вакцин и других средств, требующих медленного и постепенного всасывания в кровоток. Хотя инъекции можно делать в разные области тела (наружная поверхность плеча, передняя поверхность бедра, подлопаточная область, верхняя часть ягодиц), область живота является одной из самых предпочтительных зон, особенно для регулярного самостоятельного введения. С чем же это связано?

1. Анатомические преимущества: толщина и доступность

Хорошо развитый подкожно-жировой слой: живот (особенно его боковые и нижние части, примерно на расстоянии 5 см от пупка) обычно обладает достаточно выраженным и равномерным слоем подкожной жировой клетчатки у большинства взрослых людей. Это критически важно, так как цель подкожной инъекции – попасть именно в этот слой, а не в мышцу или внутрикожно. Достаточная толщина жировой прослойки на животе снижает риск случайного внутримышечного введения, которое может изменить скорость всасывания препарата и вызвать дискомфорт или осложнения.

Минимум крупных сосудов и нервов: в выбранных для инъекций зонах живота (условный квадрат вокруг пупка, исключая сам пупок и линию по центру живота) относительно мало крупных кровеносных сосудов, нервных стволов и жизненно важных органов по сравнению с некоторыми другими областями. Это делает инъекции здесь более безопасными с точки зрения риска повреждения важных структур.

Удобство доступа для самоинъекции: для людей, которым необходимо вводить препараты самостоятельно (например, инсулин несколько раз в день), область живота является наиболее удобной и доступной. Ее легко обнажить, визуализировать, обработать антисептиком и свободно манипулировать шприцем одной или двумя руками. Сделать инъекцию в плечо или ягодицу себе самостоятельно значительно сложнее и менее удобно.

2. Физиологические преимущества: скорость и предсказуемость всасывания

Более быстрое и стабильное всасывание: многочисленные исследования и клинический опыт показывают, что лекарственные препараты, введенные подкожно в область живота, всасываются в системный кровоток быстрее и более предсказуемо по сравнению с некоторыми другими зонами, такими как бедро. Это особенно важно для таких препаратов, как инсулин, где скорость начала действия и пика концентрации напрямую влияет на контроль уровня сахара в крови. Предсказуемость всасывания позволяет точнее дозировать препарат и прогнозировать его эффект.

Лучшее кровоснабжение: подкожная клетчатка живота имеет достаточно развитую сеть кровеносных капилляров, что способствует эффективному и относительно равномерному всасыванию лекарств.

3. Практические аспекты: ротация мест инъекций

Большая площадь для ротации: область живота предоставляет значительную поверхность кожи, что крайне важно для людей, делающих инъекции постоянно (например, ежедневно или несколько раз в день). Это позволяет легко соблюдать принцип ротации мест инъекций. Ротация (последовательная смена точек укола) является обязательным правилом для предотвращения осложнений:

Липодистрофия: повторные инъекции в одно и то же место могут привести к изменениям подкожной жировой клетчатки – образованию уплотнений (липогипертрофия) или, реже, впадин (липоатрофия). Эти изменения нарушают нормальное всасывание препарата, делая его непредсказуемым (слишком быстрым или слишком медленным), что снижает эффективность лечения и может потребовать коррекции дозы.

Раздражение и дискомфорт: частые уколы в одну точку усиливают болезненность и могут привести к местному воспалению или микротравмам.

⚡️⚡️⚡️⚡️

#tacmed

📆 Еженедельная авторская колонка;

⚡️ Руководителя проекта «Курсы тактической медицины» с позывным «Латыш»;

✅  Специально для канала "Военный округ"

Разнообразие последствий подрыва на противопехотной мине в зоне СВО: факторы и примеры повреждений

Часть 2.

Статистические тенденции и примеры повреждений:

Доминирующие травмы: по данным анализа МВТ в различных конфликтах, включая СВО, преобладают множественные и сочетанные ранения. Доля изолированных повреждений одной конечности относительно невелика.

Нижние конечности: травмы ног (одной или обеих) – наиболее частый результат подрыва на фугасной мине нажимного действия. Примеры: размозжение стопы с потерей пальцев и плюсневых костей; открытый многооскольчатый перелом голени с обширной потерей мягких тканей; полная ампутация голени или бедра; тяжелые повреждения коленного и тазобедренного суставов.

Статистически, ампутации на уровне голени встречаются чаще, чем на уровне бедра, но при мощных минах или массивных жертвах возможны и высокие ампутации.

Травмы промежности, таза, живота: при подрыве на фугасной мине часто страдают уретра, прямая кишка, половые органы, мочевой пузырь. Возможны открытые переломы костей таза, ранения органов брюшной полости (кишечник, сосуды). Эти травмы крайне тяжелы, сопряжены с высоким риском инфекции и сложны в лечении.

Осколочные ранения: при подрыве на осколочных минах (выпрыгивающих, натяжных) или при вторичном поражении осколками от фугасной мины характерны многочисленные раны различной глубины и локализации по всему телу. Особенно опасны ранения шеи, грудной клетки (с повреждением легких, сердца, крупных сосудов), брюшной полости и головы. Осколки могут заносить глубоко в ткани грязь и обрывки одежды.

Сопутствующие повреждения:

Баротравма: повреждение легких (разрывы, кровоизлияния), перфорация барабанных перепонок, реже – кишечника. Чаще встречается при взрывах осколочных мин вблизи или при подрыве на мощной фугасной мине.

Термические ожоги: от пламени и горячих газов взрыва, обычно поверхностные, но на фоне других травм усугубляют состояние.

Черепно-мозговая травма (ЧМТ): чаще контузия или ушиб мозга от падения или ударной волны, реже – прямое осколочное ранение. При подрыве на выпрыгивающей мине осколочные ранения головы встречаются часто.

Повреждения глаз: от осколков или ударной волны, приводящие к снижению или потере зрения.

Психологическая травма: посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) – почти неизбежное последствие.

Картина травм после подрыва на противопехотной мине в зоне СВО чрезвычайно вариабельна – от тяжелейших, несовместимых с жизнью повреждений при прямом попадании на мощную мину, до относительно локальных (хотя и инвалидизирующих) травм ног при подрыве на маломощном фугасе. Статистика подтверждает преобладание тяжелых сочетанных и множественных ранений, с высокой частотой ампутаций нижних конечностей и сложных повреждений таза. Каждый случай уникален и зависит от стечения конкретных факторов в момент взрыва. Лечение таких ранений длительное, многоэтапное и требует огромных усилий как медиков, так и самого пострадавшего.

⚡️⚡️⚡️⚡️