Выросшие ставки на кредиты отправили европейский рынок недвижимости в глубокий кризис. Во многих ведущих странах – Франции, Германии, Швеции – строительная активность на минимумах за десятилетие. В отличие от предыдущего кризиса недвижимости, прокатившегося преимущественно по странам южной Европы, сейчас он разворачивается в северной - промышленно развитых странах. Строители Испании и Португалии, в частности пока, чувствуют себя вполне комфортно. А вот рынок Германии в эпицентре деструктивных процессов. В разных странах Европы, рынок недвижимости устроен по разному, поэтому схлопывание спроса здесь не синонимично кризису рынка ипотечных долгов. Однако, стройка – это важнейший элемент внутренней экономики: без роста рынка недвижимости не может расти ни одна развитая экономика. Поэтому недвижимость прекрасный лакмус протекающих в ЕС процессов: инфляция делает свое дело – загоняя прежних лидеров ЕС в структурный кризис, легкого выхода из которого нет. Казалось бы, причем здесь российский газ?
Выросшие ставки на кредиты отправили европейский рынок недвижимости в глубокий кризис. Во многих ведущих странах – Франции, Германии, Швеции – строительная активность на минимумах за десятилетие. В отличие от предыдущего кризиса недвижимости, прокатившегося преимущественно по странам южной Европы, сейчас он разворачивается в северной - промышленно развитых странах. Строители Испании и Португалии, в частности пока, чувствуют себя вполне комфортно. А вот рынок Германии в эпицентре деструктивных процессов. В разных странах Европы, рынок недвижимости устроен по разному, поэтому схлопывание спроса здесь не синонимично кризису рынка ипотечных долгов. Однако, стройка – это важнейший элемент внутренней экономики: без роста рынка недвижимости не может расти ни одна развитая экономика. Поэтому недвижимость прекрасный лакмус протекающих в ЕС процессов: инфляция делает свое дело – загоняя прежних лидеров ЕС в структурный кризис, легкого выхода из которого нет. Казалось бы, причем здесь российский газ?
Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers.
from ye
