Рождаемость в Китае упала до уровня 1,03 ребенка на женщину – пишет WSJ. Это ниже, чем в Японии, где коэффициент фертильности – 1,2 ребенка. Для КНР – это демографическая катастрофа, особенно для южного Китая.
Сегодня Шанхай, Пекин, Гуанчжоу – мегаполисы, обеспечивающие жизнедеятельность десяткам миллионов людей. Для этого созданы гигантские системы водоснабжения, энергетики, транспорта, образования, медицины, безопасности и т.д. Все эти системы оптимальны и эффективны при имеющемся населении. Как только оно начнет снижаться, тут же начнутся процессы деградации инфраструктуры. Меньшая загрузка – это повышение тарифов (налогов) для оставшихся пользователей. Это в свою очередь вызывает уже отток населения из «дорогих» мегаполисов и новый рост тарифов, при ухудшении качества услуг: от ржавой воды из крана до стрельбы на улице.
Современная история знает аналоги таких процессов – например, Детройт. Но учитывая китайские масштабы, вероятно, это будет похоже на бронзовый коллапс или упадок средневекового Рима.
Рождаемость в Китае упала до уровня 1,03 ребенка на женщину – пишет WSJ. Это ниже, чем в Японии, где коэффициент фертильности – 1,2 ребенка. Для КНР – это демографическая катастрофа, особенно для южного Китая.
Сегодня Шанхай, Пекин, Гуанчжоу – мегаполисы, обеспечивающие жизнедеятельность десяткам миллионов людей. Для этого созданы гигантские системы водоснабжения, энергетики, транспорта, образования, медицины, безопасности и т.д. Все эти системы оптимальны и эффективны при имеющемся населении. Как только оно начнет снижаться, тут же начнутся процессы деградации инфраструктуры. Меньшая загрузка – это повышение тарифов (налогов) для оставшихся пользователей. Это в свою очередь вызывает уже отток населения из «дорогих» мегаполисов и новый рост тарифов, при ухудшении качества услуг: от ржавой воды из крана до стрельбы на улице.
Современная история знает аналоги таких процессов – например, Детройт. Но учитывая китайские масштабы, вероятно, это будет похоже на бронзовый коллапс или упадок средневекового Рима.
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. READ MORE On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from ye
