Последние три года мы все привыкли жить моментом: как дела на фронте, с кем встретился Путин, куда упал Байден, что сказал Трамп.
Сегодня у нас гостевой пост. Наш читатель, специалист по международным отношениям, заглядывает в будущее и размышляет о России, нашем месте в мире, а главное — наших необходимых действиях после СВО. Важная и своевременная тема.
Главный позитивный итог Специальной военной операции: на данном этапе долгой гибридной войны Россия устояла на поле боя в военном плане и экономически, сохранила свой суверенитет и территориальную целостность, не потерпела "стратегическое поражение", благодаря активной дипломатии сохранила статус игрока глобального уровня. США при Трампе не занимают откровенно антироссийской позиции, как при Байдене.
Однако без достижения заявленных целей мы понесем репутационные потери: вести многомесячные бои на своей территории на третьем году операции — не тот план, о котором говорилось.
Последние три года мы все привыкли жить моментом: как дела на фронте, с кем встретился Путин, куда упал Байден, что сказал Трамп.
Сегодня у нас гостевой пост. Наш читатель, специалист по международным отношениям, заглядывает в будущее и размышляет о России, нашем месте в мире, а главное — наших необходимых действиях после СВО. Важная и своевременная тема.
Главный позитивный итог Специальной военной операции: на данном этапе долгой гибридной войны Россия устояла на поле боя в военном плане и экономически, сохранила свой суверенитет и территориальную целостность, не потерпела "стратегическое поражение", благодаря активной дипломатии сохранила статус игрока глобального уровня. США при Трампе не занимают откровенно антироссийской позиции, как при Байдене.
Однако без достижения заявленных целей мы понесем репутационные потери: вести многомесячные бои на своей территории на третьем году операции — не тот план, о котором говорилось.
The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from ye
