Карен Араевич написал несколько интересных книг – большинство из них все еще находится в моей домашней библиотеке (несмотря на несколько волн расхламлений).
Ему принадлежит комментарий, редактура и (частично) перевод двухтомника Ницше 1990 года выпуска (первого серьезного издания сочинений немца после десятилетий тоталитарной цензуры).
Последние 30 с лишним лет Свасьян жил и преподавал в Швейцарии. Символично, что он ушел из жизни в Базеле – там же, где прошла академическая карьера Ницше.
У меня всегда было сложное отношение к его идеям – ни Гёте (как ученый), ни Гуссерль, ни Кассирер, ни тем паче Штайнер мне, мягко говоря, не близки. Но читать его интересно – из книг выделю «Растождествления» и «Становление европейской науки». С этими произведениями интересно вести внутренний диалог.
В «Маргиналиях» Свасьяну посвящены два текста – один связан с ним опосредованно, а второй является критикой его научно-философской программы. Думаю, есть смысл познакомить вас и с ней самой, и с моими возражениями против нее.
Карен Араевич написал несколько интересных книг – большинство из них все еще находится в моей домашней библиотеке (несмотря на несколько волн расхламлений).
Ему принадлежит комментарий, редактура и (частично) перевод двухтомника Ницше 1990 года выпуска (первого серьезного издания сочинений немца после десятилетий тоталитарной цензуры).
Последние 30 с лишним лет Свасьян жил и преподавал в Швейцарии. Символично, что он ушел из жизни в Базеле – там же, где прошла академическая карьера Ницше.
У меня всегда было сложное отношение к его идеям – ни Гёте (как ученый), ни Гуссерль, ни Кассирер, ни тем паче Штайнер мне, мягко говоря, не близки. Но читать его интересно – из книг выделю «Растождествления» и «Становление европейской науки». С этими произведениями интересно вести внутренний диалог.
В «Маргиналиях» Свасьяну посвящены два текста – один связан с ним опосредованно, а второй является критикой его научно-философской программы. Думаю, есть смысл познакомить вас и с ней самой, и с моими возражениями против нее.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted.
from ye
