Штрафы за использование VPN в будущем, конечно же, не исключены, но пока это страшилка. И не более того. Для того, чтобы штрафовать граждан за использование VPN нужно менять законодательную базу.
Однако есть и масса технических барьеров. Например, существующие технологии для анализа сетевого трафика могут идентифицировать использование VPN. Но полномасштабное отслеживание каждого пользователя потребует гигантских ресурсов и усилит сомнения граждан в конфиденциальности доступа к информации.
Тем не менее, и то, и другое возможно, если будет такая необходимость. Роскомнадзор уже дал понять, что будет активно и разными методами бороться против VPN. На обновление инфраструктуры уже анонсированы траты в размере 60 млрд рублей.
Дальше вопрос политической воли. Если политруководство решит, что нужно блокировать системы VPN – это будет сделано. По примеру китайской фаирвол. Но идёт работа по ограничению обходных манёвров, а не тотальному запрету. И, тем более, штрафах за использование VPN. Этот вопрос будет решаться небыстро и по мере необходимости. Задачи запрещать, запрещать и ещё раз запрещать нет. Есть политическая целесообразность.
Штрафы за использование VPN в будущем, конечно же, не исключены, но пока это страшилка. И не более того. Для того, чтобы штрафовать граждан за использование VPN нужно менять законодательную базу.
Однако есть и масса технических барьеров. Например, существующие технологии для анализа сетевого трафика могут идентифицировать использование VPN. Но полномасштабное отслеживание каждого пользователя потребует гигантских ресурсов и усилит сомнения граждан в конфиденциальности доступа к информации.
Тем не менее, и то, и другое возможно, если будет такая необходимость. Роскомнадзор уже дал понять, что будет активно и разными методами бороться против VPN. На обновление инфраструктуры уже анонсированы траты в размере 60 млрд рублей.
Дальше вопрос политической воли. Если политруководство решит, что нужно блокировать системы VPN – это будет сделано. По примеру китайской фаирвол. Но идёт работа по ограничению обходных манёвров, а не тотальному запрету. И, тем более, штрафах за использование VPN. Этот вопрос будет решаться небыстро и по мере необходимости. Задачи запрещать, запрещать и ещё раз запрещать нет. Есть политическая целесообразность.
BY Друид
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from ye
