В детстве я был большим ворюжкой, воровал все, что плохо лежит, выносил из дома, карманы гостей подчищал, на рынках, ларьки, и подельник у меня был, короче — лихие девяностые. Родители боролись с этим моим недугом всячески, но основой репрессивных мер были разъяснительные беседы, без какого-либо рукоприкладства, чисто давление на психику. Нужно сказать, что отца я очень уважал, и когда он садился напротив и смотрел на меня в упор, это было жестче любой физической расправы.
Доводил он меня такими беседами до белого каления, и чтобы хоть как-то спастись от сверления в моем сознании дырки, я имитировал припадок: закатывал глаза, задыхался, терял сознание. Надо сказать, делал это так успешно, что уже и сам не понимал: это я специально или реально хватала меня падучая. Не могу точно вспомнить, но после таких пяти случаев было решено вести меня к бабке.
Бабка понавыливала на воске чертей, яиц накатала, нашептала, набурчала и пришла к выводу, что надо меня крестить. На том и порешали. Выбрал себе крестного из школы, физкультуру у нас вел, классный дядька, к спорту нас страстил, возился с нами. И крестную мне дали по связям отца: дружили семьями с интеллигентами, так я ее представлял, хоть и общения близкого на тот момент не имел, помню, видеомагнитофон у них в квартире был и фильмы разные, что, конечно, меня впечатляло неимоверно. Таким составом и пришли в церковь.
Я стою, дылда, мне 12 лет, а по бокам по младенцу. Думаю, ну, я тип.. сам напридумывал себе вот такое, стыдно, не могу. Как сейчас помню купель, куда окунали.
В итоге, как бы это удивительно ни звучало, но воровать я перестал, может, потому, что партнёра моего по этаким проделкам посадили, может, крест животворящий свое дело сделал, но все закончилось, как и не было, и припадки мои улетучились.
Потом как-то все закрутилось, завертелось, и на 20 лет связь была потеряна с крестными. Но когда пришло тяжелое время в жизни, и от меня отвернулись все, в том числе и родители, как из ниоткуда появились эти вторые родители, данные мне судьбой, и поддержали меня, сами того, наверное, не понимая. Эдуард Викторович, как отдавал себя детям, так по сей день работает в школе, а Наталия Григорьевна оказалась доцентом кафедры культурологии и культурологического образования в Луганском государственном педагогическом университете.
Такое вот мое крещение, такое вот непостижимое провидение. Всех с праздником!
В детстве я был большим ворюжкой, воровал все, что плохо лежит, выносил из дома, карманы гостей подчищал, на рынках, ларьки, и подельник у меня был, короче — лихие девяностые. Родители боролись с этим моим недугом всячески, но основой репрессивных мер были разъяснительные беседы, без какого-либо рукоприкладства, чисто давление на психику. Нужно сказать, что отца я очень уважал, и когда он садился напротив и смотрел на меня в упор, это было жестче любой физической расправы.
Доводил он меня такими беседами до белого каления, и чтобы хоть как-то спастись от сверления в моем сознании дырки, я имитировал припадок: закатывал глаза, задыхался, терял сознание. Надо сказать, делал это так успешно, что уже и сам не понимал: это я специально или реально хватала меня падучая. Не могу точно вспомнить, но после таких пяти случаев было решено вести меня к бабке.
Бабка понавыливала на воске чертей, яиц накатала, нашептала, набурчала и пришла к выводу, что надо меня крестить. На том и порешали. Выбрал себе крестного из школы, физкультуру у нас вел, классный дядька, к спорту нас страстил, возился с нами. И крестную мне дали по связям отца: дружили семьями с интеллигентами, так я ее представлял, хоть и общения близкого на тот момент не имел, помню, видеомагнитофон у них в квартире был и фильмы разные, что, конечно, меня впечатляло неимоверно. Таким составом и пришли в церковь.
Я стою, дылда, мне 12 лет, а по бокам по младенцу. Думаю, ну, я тип.. сам напридумывал себе вот такое, стыдно, не могу. Как сейчас помню купель, куда окунали.
В итоге, как бы это удивительно ни звучало, но воровать я перестал, может, потому, что партнёра моего по этаким проделкам посадили, может, крест животворящий свое дело сделал, но все закончилось, как и не было, и припадки мои улетучились.
Потом как-то все закрутилось, завертелось, и на 20 лет связь была потеряна с крестными. Но когда пришло тяжелое время в жизни, и от меня отвернулись все, в том числе и родители, как из ниоткуда появились эти вторые родители, данные мне судьбой, и поддержали меня, сами того, наверное, не понимая. Эдуард Викторович, как отдавал себя детям, так по сей день работает в школе, а Наталия Григорьевна оказалась доцентом кафедры культурологии и культурологического образования в Луганском государственном педагогическом университете.
Такое вот мое крещение, такое вот непостижимое провидение. Всех с праздником!
BY Философия Бардаша
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices.
from us
