Zangaro Today

​​🇺🇬 «Короли гетто». Контексты угандийского популизма

Белоруссия сейчас — это Уганда завтра. Страна готовится к намеченным на начало 2021 г. выборам, проходят праймериз и формируются альянсы.

Не насытившийся пятым сроком 75-летний Йовери Мусевени (M7) вновь выдвинулся от бессменного «Движения национального сопротивления». Но 34 года — слишком много даже для Африки, а особенно для страны, где 78% жителей не перевалили за тридцатник и ощущают глубокий поколенческий разрыв с правящими элитами.

Угасающая «аналоговая» популярность героя войны, революционера и «альтруиста» Мусевени держится не столько на штыках, сколько на постоянном прирастании зависимых от бюджетных ассигнований административных округов — с 34 в 1991 г. до 135 (?) в году нынешнем (не считая сотен городских советов и подрайонов).

Тем не менее от stayism'a — неофициальной идеологии Мусевени, подкрепленной kulya kaasi («поедание денег») — устали абсолютно все. В Уганде давно принято ругать M7 даже на самом высоком уровне — критика звучит всюду, от высоких приемных покоев до передач местных радиостанций. Но ругать — одно, а творить политику — совсем другое.

Именно тридцатилетнее отсутствие реальной политики объясняет появление «Республики Кавемпе», провозглашенной в 2018 г. молодежью одного не самого благополучного и изрядно пропахшего мочой квартала, пульс которого определяет давно зародившийся в стране социокультурный молодежный архетип муйаайе.

Это вор, плут, трикстер и модник, встреча с которым болезненна и для иностранца-музунгу, и для деревенщины, и для завсегдатая Acacia mall с его KFC и 3D-кинозалом. С недавних пор этот изъясняющийся на кампальском «углише» и тайном языке луйаайе, жующий кат и курящий марихуану боксирующий меломан обрел своего кандидата от народа — 38-летнего «Президента Гетто», исполнителя регги Боби Вайна (в миру Роберт Киагуланьи Ссентаму).

В столице любят говорить, что «Кампала — не место для дураков. Дураки тут помирают с голода». В навигации по миру маскулинности, изобретательности, самопального шика, где из покрышек делают туфли, а из жестянок — парафиновые лампы и бигуди, сталкиваешься с «президентами», «армиями», «командующими» и даже общественными классами — угандийское общество вообще помешано на статусах, и гетто с его «Королями», «Императорами», «Генералами», «Боссами», «Президентами» — не исключение.

Пробившийся на вершину этого мира Боби Вайн научился говорить с молодым городом на одном языке, на изменчивом арго луйаайе — смеси луганда, суахили, английского и кенийского сленга шенг. Восхождение его началось в острой конкуренции на музыкальной сцене — капитализировавав уличный дискурс, победив конкурентов и разбогатев, он в 2017 г. прошел в парламент, основал и возглавил движение «Власть народа». Воспетая Боби Вайном киваани — «фейковость» — емко схватывает все многообразие язв Уганды от «молокосодержащих продуктов» до пасторов-шарлатанов и, конечно же, политиков, быстро натравивших на него репрессивную машину.

В сентябре власти даже объявили фирменный красный берет «элементом военной формы» и пригрозили арестом любому его носителю, а М7 в интервью BBC назвал Вайна «врагом прогресса» и иностранным агентом. Спецслужбы даже приобрели шпионское оборудование у Huawei для слежки за оппозиционерами и не побрезговали прямым насилием — так, был убит его сторонник-музыкант Зигги Вайн.

Тем не менее на базе «Народной власти» в июле этого года Боби Вайн основал партию — «Платформу национального единства», уже склонившую симпатии ряда системных политиков. Именно Вайна многие теперь видят вероятным единым кандидатом от оппозиционных сил. Но радоваться рано: в борющейся с престарелым автократом «поп-звезде» проклевывается профиль авторитарного националиста-буганда и популиста, на митингах не звучит ничего кроме пошлой критики коррупции и bad governance. Выборы рискуют стать битвой двух гетто — гетто городского, молодежного, и гетто из сплотившихся вокруг M7 сельских лоялистов, окружных функционеров, силовиков и прочего дипстейта.

www.group-telegram.com/us/zangaro.com/949

16.5K viewsAug 14, 2020 at 09:55

​​🇺🇬 «Короли гетто». Контексты угандийского популизма

Белоруссия сейчас — это Уганда завтра. Страна готовится к намеченным на начало 2021 г. выборам, проходят праймериз и формируются альянсы.

Не насытившийся пятым сроком 75-летний Йовери Мусевени (M7) вновь выдвинулся от бессменного «Движения национального сопротивления». Но 34 года — слишком много даже для Африки, а особенно для страны, где 78% жителей не перевалили за тридцатник и ощущают глубокий поколенческий разрыв с правящими элитами.

Угасающая «аналоговая» популярность героя войны, революционера и «альтруиста» Мусевени держится не столько на штыках, сколько на постоянном прирастании зависимых от бюджетных ассигнований административных округов — с 34 в 1991 г. до 135 (?) в году нынешнем (не считая сотен городских советов и подрайонов).

Тем не менее от stayism'a — неофициальной идеологии Мусевени, подкрепленной kulya kaasi («поедание денег») — устали абсолютно все. В Уганде давно принято ругать M7 даже на самом высоком уровне — критика звучит всюду, от высоких приемных покоев до передач местных радиостанций. Но ругать — одно, а творить политику — совсем другое.

Именно тридцатилетнее отсутствие реальной политики объясняет появление «Республики Кавемпе», провозглашенной в 2018 г. молодежью одного не самого благополучного и изрядно пропахшего мочой квартала, пульс которого определяет давно зародившийся в стране социокультурный молодежный архетип муйаайе.

Это вор, плут, трикстер и модник, встреча с которым болезненна и для иностранца-музунгу, и для деревенщины, и для завсегдатая Acacia mall с его KFC и 3D-кинозалом. С недавних пор этот изъясняющийся на кампальском «углише» и тайном языке луйаайе, жующий кат и курящий марихуану боксирующий меломан обрел своего кандидата от народа — 38-летнего «Президента Гетто», исполнителя регги Боби Вайна (в миру Роберт Киагуланьи Ссентаму).

В столице любят говорить, что «Кампала — не место для дураков. Дураки тут помирают с голода». В навигации по миру маскулинности, изобретательности, самопального шика, где из покрышек делают туфли, а из жестянок — парафиновые лампы и бигуди, сталкиваешься с «президентами», «армиями», «командующими» и даже общественными классами — угандийское общество вообще помешано на статусах, и гетто с его «Королями», «Императорами», «Генералами», «Боссами», «Президентами» — не исключение.

Пробившийся на вершину этого мира Боби Вайн научился говорить с молодым городом на одном языке, на изменчивом арго луйаайе — смеси луганда, суахили, английского и кенийского сленга шенг. Восхождение его началось в острой конкуренции на музыкальной сцене — капитализировавав уличный дискурс, победив конкурентов и разбогатев, он в 2017 г. прошел в парламент, основал и возглавил движение «Власть народа». Воспетая Боби Вайном киваани — «фейковость» — емко схватывает все многообразие язв Уганды от «молокосодержащих продуктов» до пасторов-шарлатанов и, конечно же, политиков, быстро натравивших на него репрессивную машину.

В сентябре власти даже объявили фирменный красный берет «элементом военной формы» и пригрозили арестом любому его носителю, а М7 в интервью BBC назвал Вайна «врагом прогресса» и иностранным агентом. Спецслужбы даже приобрели шпионское оборудование у Huawei для слежки за оппозиционерами и не побрезговали прямым насилием — так, был убит его сторонник-музыкант Зигги Вайн.

Тем не менее на базе «Народной власти» в июле этого года Боби Вайн основал партию — «Платформу национального единства», уже склонившую симпатии ряда системных политиков. Именно Вайна многие теперь видят вероятным единым кандидатом от оппозиционных сил. Но радоваться рано: в борющейся с престарелым автократом «поп-звезде» проклевывается профиль авторитарного националиста-буганда и популиста, на митингах не звучит ничего кроме пошлой критики коррупции и bad governance. Выборы рискуют стать битвой двух гетто — гетто городского, молодежного, и гетто из сплотившихся вокруг M7 сельских лоялистов, окружных функционеров, силовиков и прочего дипстейта.

BY Zangaro Today