Псковская область, 10/N. Вторые и третьи национальности

Честно говоря, анализ этнического состава таких территорий, как Псковская область, вызывает у меня ассоциации с современной электоральной географией России: есть одна жёстко доминирующая категория, существующие различия в процентовке невелики и могут объясняться простой случайностью, а общее качество и правдоподобие данных вызывает сомнения. Однако имеем то, что имеем.

В Псковской области (да и не только в ней) происходит любопытный процесс, который лично у меня вызывает геологические ассоциации: разрушение вышележащих горизонтов (снижение численности украинцев и белорусов в результате ассимиляции) обнажает нижележащие, и из-под сплошного трёхслойного «одеяла» восточных славян начинают проглядывать совсем уж малочисленные этнические группы, которые теперь занимают вторые и третьи места во многих районах и поселениях Псковщины. В результате на этнической карте становятся заметными цыгане, армяне, азербайджанцы и другие народы, которые на самом деле насчитывают максимум одну-две тысячи человек во всём регионе. В то же время во многих волостях численность населения столь мала, а его этнический состав настолько однороден, что даже вторую после русских этническую общность представляют менее десяти человек. Для таких территорий я не указывал вторую национальность, считая их условно мононациональными.

Некоторые территориальные закономерности проглядываются. Белорусы в основном продолжают оставаться вторым народом в южных волостях, около белорусской же границы. Несколько волостей в пригородах Пскова облюбовали армяне. В Печорском районе, близ эстонской границы, заметны эстонцы, причём не простые, а эстонцы-сету (подробнее поговорим об их специфике в отдельном посте). Кроме того, в центральной и южной частях области неожиданно много волостей, где вторыми после русских оказались цыгане.

На карте третьих мест ещё больше волостей, где соответствующая этническая группа не набрала и десяти представителей, а в остальном третьи места чаще всего занимают те же украинцы и белорусы. Единственная деталь, поразившая меня — невесть откуда взявшиеся в Дедовичском районе эвенки (sic!). Это не выдумка переписчиков, во всяком случае, не в последнюю перепись: в 2010 году их было 13 человек, а в 2021 — уже 16. К сожалению, никаких упоминаний об этих людях в прессе я не нашёл, хотя, если они действительно там живут, история должна быть умопомрачительная.

Псковская область, 11/13. Белорусы и украинцы

Вторым народом Псковской области остаются украинцы, а третьим — белорусы, однако продолжающаяся ассимиляция способствует быстрому сокращению их численности. Если в 2010 г. первые составляли 1,33% населения, указавшего национальную принадлежность, а вторые — 1,04%, то в 2021 г. доля украинцев сократилась до 0,64%, а белорусов — до 0,54%. За счёт этого, кстати, подросла и доля русских: было 95,01%, а стало 95,78%. При этом в сумме доля восточных славян стала меньше, чем была, опустившись с 97,39% до 96,97%.

Украинцы на Псковщине — это, конечно, в подавляющем большинстве мигранты XX–XXI веков. Распределены они довольно равномерно, с небольшим смещением к северу. В 2010 году в 99 из 185 городских и сельских поселений Псковской области насчитывался хотя бы 1% украинцев, а кое-где даже 3–5%; сейчас из 112 уцелевших поселений только в 21 украинское меньшинство ещё заметно. Одна из самых высоких долей украинцев (1,8%) — в пгт Сосновый Бор, бывшем военном городке ядерного арсенала, а ныне пристанище исправительной колонии. Как это часто бывает, украинцы тяготеют к всяким государственным учреждениям.

У сохранившегося белорусского населения география вполне очевидная: доля белорусов повышена в южных районах, ранее входивших в Витебскую губернию и граничащих с Республикой Беларусь. Впрочем, белорусское меньшинство распределено по области довольно равномерно, так что волости с повышенной его долей встречаются вплоть до северных окраин Псковщины. Отдельный сюжет — Утроинская волость Пыталовского района, где расположен упоминавшийся ранее посёлок Белорусский, основанный строителями из БССР. Сейчас доля белорусов в посёлке весьма скромная (5,1% — 39 чел. из 764), но и этого достаточно, чтобы волость выделялась на областной карте.

Псковская область, 12/13. Эстонцы

На рубеже XIX–XX вв. эстонское население на территории современной Псковской области было довольно многочисленным — где-то 35–40 тыс. чел., или около 2,5–3% от общего числа (по переписи 1897 года). Особо велика была доля эстонцев на севере Псковщины, в т. ч. в уездах юго-запада Санкт-Петербургской губернии — Лужском и Гдовском. Каждый девятый житель Гдова в ту пору считал эстонский родным языком: это всего 250 человек в крохотном уездном городке, но сейчас, например, население Гдова в полтора раза больше, а эстонец в городе всего один.

На Гдовщине переселенцы с западного берега Чудского озера появились уже на рубеже XVII–XVIII вв., во второй половине XVIII столетия они уже обживали окрестности Печор и Изборска, а после отмены крепостного права в Остзейском крае (этот процесс растянулся на всю первую половину XIX в.) поток переселенцев многократно возрос. Эстонцы потянулись не только в ближайшие уезды, Псковский и Гдовский, но и дальше на восток — в Торопецкий и Холмский уезды Псковской губернии, ныне в основном расположенные в пределах Тверской области. О гдовских и торопецких эстонцах прекрасно и весьма подробно написал российско-эстонский исследователь Сергей Тамби, к нему вас и отсылаю: раз, два.

Кроме того, задолго до начала эстонской миграции близ Печор проживали сету — потомки то ли группы эстов, обращённой в православие миссионерами Псково-Печерского монастыря, то ли напрямую летописной чуди. Сету существуют и сейчас, хотя в России их осталось всего несколько сотен, и говорят по-сетуски — то ли это южноэстонский диалект, то ли, как считают сами сету, самостоятельный язык. Их численность доходила до 17 тыс. чел., но сейчас в России всего две сотни человек считают себя сету, из них 130 — в Печорском районе.

Всего эстонцы дают около 1,1% населения Печорского района, в следовых количествах встречаются в северных районах (бывшие Гдовский и Лужский уезды), а на юге области почти совсем отсутствуют. Некогда весьма крупное эстонское меньшинство почти бесследно исчезло, сократившись по численности в сотню раз: кто-то ещё в столыпинские годы уехал в Енисейскую губернию (эстонских переселенцев там были многие тысячи), многие чуть позже предпочли Псковщине историческую родину, немало эстонцев пали жертвами потрясений XX века (двух мировых войн и одной гражданской, но также репрессий и депортаций), а многие, в особенности православные сету, просто ассимилировались.

Псковская область, 13/13. Заслуживают упоминания

Помимо восточнославянской троицы и эстонцев, всего два народа дают хотя бы 1% населения хотя бы в одном районе Псковской области: это армяне и цыгане. Первые появились недавно, в основном приехали в девяностые годы; предки вторых прибыли из Польши ещё в XVIII веке. Сейчас численность обеих народностей на Псковщине сокращается.

Армяне в каком-то количестве есть почти везде по области, но тяготеют больше всего к региональному центру: в Пскове и Псковском районе проживает под 60% армянской диаспоры в области (1170 чел.), ещё под две сотни в Великих Луках. Цыгане, напротив, не слишком пристрастны к большим городам и предпочитают малые либо вообще сельскую местность. Численно их больше всего в Невельском районе (300 чел., почти все в Невеле), но наиболее заметны они в центре области, в Новоржевском и Пушкиногорском районах: 2,9% населения Новоржевского района составляют цыгане, а в самом Новоржеве их доля достигает 4,0% (хотя это всего 129 человек). В двух десятках небольших деревень и вовсе отмечается цыганское большинство.

Кажется, армяне прижились на псковской земле более-менее безболезненно, а вот с цыганами, несмотря на долгое соседство, ещё не так давно были проблемы: невельчане до сих пор вспоминают про первую в истории русско-цыганскую войну (см. скрин и ссылку), а милиция в нулевые годы жаловалась на чрезвычайно высокий уровень криминала.