#Поговаривают, что поводом для увольнения стали «косяки» Ильи Владиславовича при проведении конкурсных процедур по очередным «кладбищенским» торгам. Дескать, он не обеспечил убедительную победу нужных подрядчиков.
Изучив документы госзакупок становится понятно, что конкурс на право строительства очередной секции городского кладбища был размещён на портале в конце августа. И уже даже был объявлен победитель, однако один из претендентов подал жалобу в ФАС. Антимонопольный орган, в свою очередь, уже на стадии заключения договора, приостановил эту процедуру, что фактически привело к отмене всей закупки. Отмечу, что начальная цена контракта составляла ₽ 109+ млн, в то время как победитель готов был построить новый сектор кладбища за ₽ 82,6 млн.
Надо отметить, что жалоба была подана от имени компании «Строй-Норд», учредителем которой является Рушан Карапетян, а директором – Гагик Барсегян. То есть, можно предположить, что именно «жалобщик» и должен был выйти победителем.
Вероятнее всего, именно эта ситуация и стала для Абоимова фатальной. Вполне возможно, что он руководствовался буквой закона, а не сложившейся на данный момент времени обстановкой в сфере закупок, когда контракты априори уходят туда, куда надо. Возможно также, что по этой причине ему одному из немногих выплатили компенсацию при увольнении – своего рода золотой парашют, способствующий молчанию.
И ещё. Увольнением Ильи Абоимова сити-менеджер Мурманска дал понять, в чью кассу он играет.
#Поговаривают, что поводом для увольнения стали «косяки» Ильи Владиславовича при проведении конкурсных процедур по очередным «кладбищенским» торгам. Дескать, он не обеспечил убедительную победу нужных подрядчиков.
Изучив документы госзакупок становится понятно, что конкурс на право строительства очередной секции городского кладбища был размещён на портале в конце августа. И уже даже был объявлен победитель, однако один из претендентов подал жалобу в ФАС. Антимонопольный орган, в свою очередь, уже на стадии заключения договора, приостановил эту процедуру, что фактически привело к отмене всей закупки. Отмечу, что начальная цена контракта составляла ₽ 109+ млн, в то время как победитель готов был построить новый сектор кладбища за ₽ 82,6 млн.
Надо отметить, что жалоба была подана от имени компании «Строй-Норд», учредителем которой является Рушан Карапетян, а директором – Гагик Барсегян. То есть, можно предположить, что именно «жалобщик» и должен был выйти победителем.
Вероятнее всего, именно эта ситуация и стала для Абоимова фатальной. Вполне возможно, что он руководствовался буквой закона, а не сложившейся на данный момент времени обстановкой в сфере закупок, когда контракты априори уходят туда, куда надо. Возможно также, что по этой причине ему одному из немногих выплатили компенсацию при увольнении – своего рода золотой парашют, способствующий молчанию.
И ещё. Увольнением Ильи Абоимова сити-менеджер Мурманска дал понять, в чью кассу он играет.
The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from us
