Спец по специям

Forwarded from 9292

Главный итог года: деление русского общества на две неравные и полярные части. Нет, не на тех, кто "за" и кто "против". Отнюдь. А на тех, кто духовно не остался в стороне от событий, и тех, кому всё безразлично. Первых существенное меньшинство, вторых — абсолютное большинство.

Казалось бы, за Двадцать четвёртым февраля должен был последовать взрыв политизации, пристального внимания за происходящим, резкое наращивание требований оказать влияние на властей. Но поток событий оказался таким плотным, действия и высказывания — ответственными, а обстановка (для людей, и прежде слабо во всём ориентирующихся) — сложной, что единственно возможным исходом могла стать только полная изоляция от внешнего мира ("не пускай негатив в свою жизнь"). Причём под лозунгами "против" очень часто скрывается это самое желание сбежать в уютное, сытое прошлое.

Эти слои русского общества уже навряд ли когда-то найдут друг с другом общий язык. Первые, переживающие, никогда уже не смогут простить массе того равнодушия, бегства от действительности; вторые, индифферентные, навсегда нарекут первых "фанатиками" и "одержимыми". И оба слоя будут обвинять друг друга в соучастии в "преступлении" и потребует, в конечном итоге, тотальной люстрации оппонентов: удалившиеся обвинят "симпатизантов" (причём без разницы, какому лагерю) в моральной подготовке конфликта, его раздувании, а "симпатизанты" удалившихся — в пассивности и гражданском дезертирстве.

Этот раскол будет выражать два вектора развития государства: первый — почвеннический, устаревающий и всё более слабый, второй — номадический, становящийся (пока) всё более популярным. И Россия, при всех своих претензиях на самобытность, таким образом, от коллективно пережитого страха, может стать в авангард номадизма.

www.group-telegram.com/us/EbuldinSkySpez.com/10906

587 viewsDec 31, 2022 at 13:26

Главный итог года: деление русского общества на две неравные и полярные части. Нет, не на тех, кто "за" и кто "против". Отнюдь. А на тех, кто духовно не остался в стороне от событий, и тех, кому всё безразлично. Первых существенное меньшинство, вторых — абсолютное большинство.

Казалось бы, за Двадцать четвёртым февраля должен был последовать взрыв политизации, пристального внимания за происходящим, резкое наращивание требований оказать влияние на властей. Но поток событий оказался таким плотным, действия и высказывания — ответственными, а обстановка (для людей, и прежде слабо во всём ориентирующихся) — сложной, что единственно возможным исходом могла стать только полная изоляция от внешнего мира ("не пускай негатив в свою жизнь"). Причём под лозунгами "против" очень часто скрывается это самое желание сбежать в уютное, сытое прошлое.

Эти слои русского общества уже навряд ли когда-то найдут друг с другом общий язык. Первые, переживающие, никогда уже не смогут простить массе того равнодушия, бегства от действительности; вторые, индифферентные, навсегда нарекут первых "фанатиками" и "одержимыми". И оба слоя будут обвинять друг друга в соучастии в "преступлении" и потребует, в конечном итоге, тотальной люстрации оппонентов: удалившиеся обвинят "симпатизантов" (причём без разницы, какому лагерю) в моральной подготовке конфликта, его раздувании, а "симпатизанты" удалившихся — в пассивности и гражданском дезертирстве.

Этот раскол будет выражать два вектора развития государства: первый — почвеннический, устаревающий и всё более слабый, второй — номадический, становящийся (пока) всё более популярным. И Россия, при всех своих претензиях на самобытность, таким образом, от коллективно пережитого страха, может стать в авангард номадизма.

BY Спец по специям