Тут в комментариях под последним постом мне напомнили про пожертвования, предложив прикрепить реквизиты. Решил написать отдельный микро-пост на эту тему. Итак, если хотите поблагодарить автора канала за труды, поддержать дальнейшее создание контента и проспонсировать приобретение и аккумуляцию новых книг по эпохе - можете отправить копеечку, сколько не жалко будет, по номеру телефона 89652960433 (ВТБ, Тинькофф, Альфа) или по номеру карты 2200240760724241 (ВТБ). Буду рад любой сумме, куплю и съем за ваше здоровье кусок наполеона :))

Наполеон и ислам

Вступив на землю Египта, Бонапарт... попытался использовать религию в своих политических целях. В распространявшихся на арабском языке прокламациях и в устных обращениях к шейхам Каира он подчеркивал приверженность французов исламу. Уже в первой из таких прокламаций, опубликованной сразу после высадки, Бонапарт заявлял: «Египтяне, вам скажут, что я пришел, чтобы погубить вашу религию; не верьте этому! Ответьте, что я пришел, чтобы восстановить вас в ваших правах, наказать узурпаторов, что я больше, чем мамлюки, чту Аллаха, его пророка Мухаммада и славный Коран!». В некоторых из подобных обращений Бонапарт даже приписывал себе сверхчеловеческие качества пророка последних времен – махди: «Знайте также, что я могу открыть то, что таится в сердце каждого из вас, потому что, как только я взгляну на человека, я проникаю в его душу и познаю то, что в ней сокрыто, хотя бы я ни словом не обменялся с ним. Однако придет время, настанет день и вы убедитесь воочию, что все сделанное и учрежденное мною есть предначертания Бога, которые неминуемо осуществляются».

Однако неуклюжие попытки французского главнокомандующего разыграть религиозную карту воспринимались местными жителями с явным недоверием. По свидетельству находившегося при французском штабе Никулы ат-Турка, сирийского христианина, оккупантам, «несмотря на все их усилия, не удалось вселить доверие в сердца [египтян]. Мусульмане затаили ненависть против них, желая им горя и страдания…». А попытки Бонапарта присвоить себе сверхчеловеческие способности арабский хронист аль-Джабарти охарактеризовал как «обман, слабоумную ложь и наглые притязания на пророчество и появление махди».

Некоторые же из заявлений Бонапарта, продиктованные существовавшими в Европе стереотипами Востока, и вовсе приводили к прямо противоположному результату, чем предполагался. Например, исходя из распространенного клише об имманентной враждебности мусульман к христианству, Бонапарт попытался завоевать их доверие, похваставшись тем, что уничтожил власть Римского Папы и Ордена госпитальеров: «Кади, шейхи, чорбаджи, скажите народу, что мы – истинные мусульмане. Не мы ли ниспровергли Папу, говорившего, что надо вести войну против мусульман? Не мы ли ниспровергли Мальтийских рыцарей за то, что эти безумцы верили, будто Бог желает, чтобы они вели войну с мусульманами?». Однако вместо одобрения со стороны приверженцев ислама, на которое Бонапарт рассчитывал, его бахвальство вызвало их осуждение. Мусульмане, по свидетельству шейха аль-Джабарти, сделали из этих слов вывод, что французы «не согласны ни с христианами, ни с мусульманами и не придерживаются никакой религии. Они безбожники, отрицающие загробную жизнь и Воскресение, пророков и Мессию». Показательно, что даже христианин ат-Турк называл в своей хронике французов «неверными».

Наиболее веским аргументом, опровергавшим утверждение Бонапарта о приверженности французов исламу, стали их повседневные практики, вступавшие в непримиримое противоречие с местными обычаями. Вот что пишет на сей счет ат-Турк: «Каир стал похож на Париж. Женщины без стеснения выходили с французами, везде распивали вино и крепкие спиртные напитки, происходили также другие вещи, которые Господь наш не одобряет». Женщин обязывали ходить с открытыми лицами, повсеместно продавался запрещенный в мусульманском обществе алкоголь, мечети и прочие святилища безжалостно разрушались при строительстве военной инфраструктуры. <...>

Антифранцузское сопротивление египтян, развернувшееся под религиозными лозунгами священной войны джихада, ни на день не прекращалось в течение всех трех лет оккупации. Большую часть времени оно носило характер перманентной партизанской войны, но иногда выплескивалось в городские мятежи, наиболее масштабным и продолжительным из которых стало Второе Каирское восстание 1800 г.

Из работы А.В. Чудинова.

Захват орла 8-го полка французской линейной пехоты 87-м британским пехотным полком в битве при Чиклана-Барроса, 1810 год. В ходе этого сражения 5 тысяч британо-португальских сил генерала Грэма разгромили 10 тысяч французских войск маршала Виктора, которые блокировали Кадис – главный политический центр и столицу испанского сопротивления. Французы потеряли примерно 2400 человек, их противники – почти в два раза меньше. Тем не менее, из-за бездействия испанских войск генерала Ла Пеньи союзникам не удалось развить успех и осада Кадиса продолжилась.

Атака конных гренадеров императорской гвардии против кавалергардов в ходе битвы при Аустерлице, 1805 год. Худ: А. Ежов.
После того, как конные егеря и мамелюки французской гвардии атаковали русскую гвардейскую пехоту, на помощь ей выдвинулись кавалергарды, смяв лёгкую кавалерию французов, к которой на помощь, в свою очередь, пришла тяжелая гвардейская кавалерия, нанесшая поражение кавалергардам, для абсолютного большинства из которых этот бой был боевым крещением. При атаке французские конные гренадеры кричали «Заставим плакать петербургских дам!» – кавалергарды действительное понесли очень большие потери убитыми, израненный командир полка – генерал-майор Н.И. Волконский попал в плен.

Веллингтон в наступлении

В течение 1809–1810 годов Уэлсли приходилось действовать от обороны. Лишь в 1811 году он, наконец, смог позволить себе думать о наступлении, и только в славном 1812 году, когда состоялись Сьюдад-Родриго, Бадахос и Саламанка, планы воплотились в жизнь. Из-за этого появился стереотип, что Веллингтон только обороняться и может. Это представление о нём неверно; как показали события 1812–1813 годов, когда имелся благоприятный случай, Уэлсли мог наносить самые смелые удары и с яростной энергией бросать свою армию на врага. Но в первые годы своего командования он всегда был в безнадежном меньшинстве и ему приходилось скорее парировать, чем наносить удары. Он не мог рисковать своей драгоценной маленькой армией, от 30 000 британских солдат зависела оборона всего Пиренейского полуострова: если бы они были уничтожены, заменить их было бы нечем. По соглашению, которое Веллингтон заключил с Каслри, когда ему впервые предстояло отправиться в Лиссабон, чтобы принять командование, с этими 30 000 человек он будет продолжать войну столько, сколько необходимо. Если бы он, пойдя на большой риск, потерял 15 000 или хотя бы 10 000 человек, то правительство отозвало бы его домой и прекратило бы войну. Таким образом, Уэлсли сражался с сознанием того, что одна катастрофа может разрушить не только его собственные планы, но и все дело союзников в Испании. Неудивительно, что его действия кажутся такими осторожными! Тем не менее, даже в 1810-1811 годах он шел на некоторые серьезные риски, как в битвах при Буссако и Фуэнтес-де-Оньоро.

Когда даже частичное поражение означало бы его собственный отзыв и эвакуацию британских войск из Португалии, требовалась немалая решимость даже для того, чтобы выйти на бой с теми шансами, какие были у Веллингтона в приведенных выше битвах. Благодаря своему спокойному и уравновешенному характеру Уэлсли мог четко определить, какое действие будет обоснованным и хорошо продуманным, а какое опрометчивым, это чутье никогда его не подводило.

Поэтому тем более поразительным был внезапный переход к наступательным действиям, ознаменовавшим начало победоносного 1812 года. Шанс наконец появился: Наполеон перестал присылать подкрепления в Испанию, ведь совсем близко было начало войны с Россией...

Продолжение в комментариях👇

Сапёр французской пехоты не рекомендует музыканту своего полка пить в воскресенье с утра, намекая на последствия в виде головной боли и похмелья в ходе тяжелого дня маршевых переходов. Начало позапрошлого века, "фото в цвете".

В этот день, 31 марта 1814 года, войска коалиции взяли Париж, защищаемый разбитыми несколькими днями ранее при Фер-Шампенуазе корпусами Мармона и Мортье, а также национальной гвардией под командованием Монсея. После штурма 30 марта, закончившегося относительным успехом союзников, французское командование осознало бессмысленность сопротивления и, дабы не разрушать столицу, пошло на капитуляцию города без сдачи в плен военных подразделений, которые покидали Париж с оружием в руках. Переговоры были завязаны маршалом Мармоном, и во многом из-за этого на него потом попытаются возложить ответственность за сдачу, однако приказ был отдан главнокомандующим – Жозефом Бонапартом, который имел право санкционировать капитуляцию, Мармон же был лишь исполнителем и никакой ответственности нести не может, на тот момент никто и не предъявлял ему претензий - ни Наполеон, ни маршалы и генералы. 31 марта союзные войска во главе с Александром I торжественно вступили в Париж, встретивший их весьма дружелюбно и даже с ликованием.

Пеший гренадер старой гвардии Наполеона. Худ: Пьер Конрад.

Маршал Бон Адриен Жанно де Монсей – краткий анализ военной карьеры

В 1793-1795 годах Монсей очень успешно воевал на Пиренейском фронте, в так называемой Руссильонской войне, за несколько месяцев поднявшись от командира батальона до главнокомандующего армией Западных Пиренеев. Будучи бригадным генералом, он берет несколько городов, прежде всего ему сдается хорошо укрепленная крепость Сан-Себастьян. Назначенный вскоре после захвата Толосы главнокомандующим армии, он наносит испанцам ряд поражений - в долине Бастан, при Орбайсете; в итоге французская армия вышла в центр страны, на линию реки Эбро, после чего Испания попросила мира.

В 1800 году Монсей пересекает перевал Сен-Готард и успешно действует на независимом направлении, а затем командует группой войск в армии Брюна в Северной Италии, отмечается отличными действиями в сражении при Поццоло. В 1801 году Монсей назначается на военно-административную должность главного инспектора жандармерии.

В 1808 вновь отправляется на Пиренейский полуостров, возглавляет корпус и с переменным успехом сражается против войск Ла Романы. Он одерживает победы в сражениях при Отриэле, при Альмансе, но терпит неудачу в деле взятия Валенсии, после чего принимает активное участвие в битве при Туделе, где Ланн разбил Кастаньоса, именно Монсей временно заменит обессиленного после падения с лошади Ланна во главе корпуса и организует преследование противника, после примет участие в осаде Сарагосы.

В 1814 старый солдат оборонял Париж, защищая во главе Национальной гвардии заставу Клиши. Во главе этого разношерстного войска Монсей весь день отражает атаки противника. Однако сопротивление было обречено, французская армия капитулировала. Монсей вывел из Парижа контингент своих войск, с которыми прибыл к Наполеону.

Через 8 лет после окончания наполеоновских войн престарелый маршал снова отправится на Пиренейский полуостров, подавлять испанскую революцию.

Хороший командующий для республиканской эпохи, несколько менее успешный в имперское время, Монсей является вполне достойным, однако вместе с этим одним из самых неизвестных представителей наполеоновского маршалата.

Текст - админы, С.Г. и Р.Г.

О государственном военном терроре

Военный террор осуществлялся не одними якобинцами... и Директория, и Консульство требовали, чтобы армия активно участвовала в подавлении любой политической оппозиции. Действительно, армия уже играла важную роль в «системе государственной безопасности» (термин Говарда Брауна), разросшейся в годы Революции и сохраненной Наполеоном. Бандит был вечным «Другим», человеком вне закона, отрицавшим юрисдикцию республики, не признававшим в силу испорченности или по невежеству благодеяний революционного общества. А худшими из бандитов были вандейцы, против которых была направлена вся военная мощь армии.

С точки зрения солдат, отправленных в западные области для борьбы с мятежниками, последние заслуживали одного лишь презрения – в них видели воплощение невежества и суеверия, а то и вовсе диких зверей, которых можно отыскать, если ходить неподалеку от их логова. Даже термины, которые использовали солдаты, были террористическими, это был дискурс исключения, стремившийся дегуманизировать врага, изобразив его не человеком, которого следует обратить на свою сторону или наказать, а зверем, которого надо убить.

Воспламененные антивандейской пропагандой и опытом гражданской войны, которая часто велась весьма варварскими способами, солдаты могли нарушать дисциплину и жестоко обходиться с теми, кто попадал в их руки. Буасе, муниципальный офицер, сопровождавший первый батальон Жиронды на западе, писал: в Вандее «немыслима идея, что врага можно простить». Солдаты, по его словам, не любили выполнять свой долг, без энтузиазма относились к массовым убийствам, в которых участвовали, но понимали всю необходимость таких действий. «Батальон находится в Вандее, где мы как следует побили бандитов, — писал молодой волонтер из Нантского госпиталя, — мы жгли и убивали мужчин, женщин и детей, и вообще всех, кто появлялся перед нашей армией, вот только бедных детей было особенно жаль»...

Продолжение в комментариях👇

Орлоносец 1-го полка пеших егерей Старой гвардии Наполеона. Худ: Люсьен Руссело. Егерей гвардии можно отличить от гренадеров по отсутствию налобной бляхи, а также по зеленым цветам в элементах униформы – султане и эполетах. Однако в случае орлоносца последнее не работает, его султан белый, а эполеты золотые. Зато на его перевязи мы можем разглядеть рожок – символ легкой пехоты. В случае с гренадером это была бы пылающая граната.

Битва при Кацбахе, 1813. Художник: Эдуард Кемпфер. В этом сражении русско-прусская Силезская армия Блюхера разгромила французскую армию маршала Макдональда, нанеся ей тяжелые потери и отбросив от реки Кацбах, которую пытались форсировать французы. Сражение стало важным элементом исполнения Трахенбергского плана союзников по победе над Наполеоном путем избегания соприкосновений с армией, руководимой лично им, но при этом нападений на его маршалов и генералов. Таким образом достигалось ослабление Великой Армии без серьезных рисков для коалиции, тем более, что Наполеон назначал на крупные руководящие посты таких горе-полководцев, как Макдональд, Ней и Удино, каждый из которых был побит в течение кампании. Один раз план союзников дал осечку – при Дрездене, когда Наполеон совершил стремительный марш-бросок в сторону Богемской армии, собиравшейся навалиться на корпус Сен-Сира, и французы одержали яркую и убедительную победу. Однако на один Дрезден пришлись 4 победы коалиции - Гросс-Бееран, Кацбах, Кульм, Денневиц.

Нидерланды как часть Французской империи, революция 1813 г. и возникновение независимого королевства

Амстердам [после аннексии в 1810 году] стал третьим городом империи после Парижа и Рима. Нидерланды должны были посылать в Париж шесть сенаторов, шесть депутатов в Государственный совет, двадцать пять депутатов в Законодательный корпус, двух судей в Кассационную палату. Страна была поделена на семь департаментов, армия и флот вошли в состав французских вооруженных сил. Нидерландская таможенная служба была подчинена французской, и сотни французских таможенников и жандармов отыскивали и сжигали все обнаруженные ими в портах и на побережье английские товары. Эти меры вызвали наибольший гнев местного населения. К тому же почти 20 лет участия Нидерландов в наполеоновских войнах истощили государственную казну, присоединение к континентальной блокаде разоряло нидерландскую промышленность и сельское хозяйство. За период с 1800 г. поступления в государственную казну сократились почти на 30%, резко вырос государственный долг. Высокие налоги, карточная система на продукты первой необходимости, произвол французской администрации и особенно введение обязательной службы в армии — все это вызвало недовольство населения, выливавшееся в голодные бунты и антифранцузские выступления.

Но в целом введение на территории Нидерландов норм французского законодательства имело прогрессивное значение: было установлено равенство граждан перед законом, отменены привилегии торговых компаний, установлена единая налоговая система и т.д.

Период французского господства в Нидерландах закончился в 1813 г. Поражение Наполеона в битве под Лейпцигом и последовавшее затем вступление русской и прусской армий в Нидерланды заставили французские войска спешно эвакуироваться. Повсюду, откуда они уходили, местное население громило ненавистные таможни и вывешивало флаги Оранской династии. Начавшиеся в Амстердаме и Гааге волнения, хорошо продуманные и организованные теоретиком оранжистского движения Гейсбертом Карелом ван Хогендорпом, подготовили почву для быстрого формирования временного правительства, главной целью которого должно было стать восстановление в стране власти Оранских.

Образование Королевства Нидерландов и становление структур управления.

Сложившийся в Нидерландах к началу 1813 г. антинаполеоновский блок включал как представителей «патриотов», инициаторов революции 1795 г. и создания Батавской республики, так и оранжистов. Но волнения в центральных городах страны в апреле-мае, вызванные новым набором в армию в нидерландских департаментах Французской империи, практически перевесили чашу весов в пользу оранжистов. Ненависть к французам объединила всех и сделала лозунгом антинаполеоновской борьбы имя принца Вильгельма, сына статхаудера Вильгельма V. 30 ноября 1813 г. принц Вильгельм прибыл в Нидерланды. 2 декабря временное правительство, возглавляемое Ван Хогендорпом, провозгласило его суверенным государем Нидерландов под именем Вильгельма I. Согласно временной Конституции 1814 г Вильгельм I стал главой исполнительной власти. Законодательная власть принадлежала Генеральным штатам, которым было возвращено их прежнее название. Гражданское равенство, свобода совести, ежегодное вотирование налогов, несменяемость судебных чинов придавали конституции относительно либеральный характер...

Продолжение постом ниже👇

...Некоторые важные элементы новой нидерландской политической системы восходили к французскому периоду, когда произошла замена местных провинциальных законодательств общенациональным, были проведены коренная реформа и централизация правовой системы; изменена административная система. Но самое главное, была ликвидирована система независимых провинций. Если до 1795 г. страна представляла собой рыхлую федерацию (Республика Соединенных провинций), то после ухода французов она превратилась в унитарную монархию, и Генеральные штаты отныне представляли не семь независимых провинций, как было прежде, а всю нацию в целом.

По решению Венского конгресса в 1815 г. Нидерланды и Южные Нидерланды (будущая Бельгия) были объединены в одно государство — Королевство Объединенных Нидерландов. В него вошли также епископство Льежское и Великое герцогство Люксембург. 16 марта в Брюсселе Вильгельм I был провозглашен королем Нидерландов. Великое герцогство Люксембург Вильгельм I получил в личную собственность в качестве компенсации за утрату владений Нассау в Германии. Так же, как и титул великого герцога Люксембурга, герцогство могло передаваться по наследству только по мужской линии королевского дома.

Нидерланды, воссозданные в качестве независимого государства под монархической властью Оранского дома, по замыслу стран-участниц Венского конгресса должны были сыграть роль преграды в случае повторения французской экспансии. Но реальной силой в Европе Нидерланды могли стать только владея колониями. О будущем страны и ее заморских территорий переговоры велись с принцем Вильгельмом еще в Лондоне в августе 1813 г. Возвращение Нидерландам колоний было частью планов Англии по обустройству посленаполеоновской Европы, и прежде всего, в них входило создание единого Нидерландского государства, как противовеса Франции. Однако о возвращении всех захваченных англичанами нидерландских владений речь не шла. Потребовалось почти десять лет, чтобы границы колоний Нидерландов были окончательно определены. С этого времени они включали Нидерландскую Индию (Индонезию), где вплоть до начала ХХ в. Нидерланды расширяли сферу своего колониального господства, и Нидерландскую Вест-Индию в Южной Америке. Нидерланды еще оставались одной из главных колониальных держав мира, однако прошло немало лет, прежде чем они вновь стали получать доход от своих заморских владений.

Из книги: Шатохина-Мордвинцева Г.А. История Нидерландов.

Штаб-офицер Павлоградского полка 1797-1800. Худ: А. Ежов.

Наполеон и его система семейных монархий

В той или иной степени все члены семьи Бонапартов возмущались авторитарностью Наполеона и упорно добивались независимости. Они так же, как префекты на присоединенных землях, прекрасно осознавали все трудности воплощения великого плана Наполеона в своих владениях, и к тому же понимали, что им, как незваным правителям, необходимо войти в доверие к своим новым подданным — отсюда стремление Луи подражать голландцам, Жозефа — сначала неаполитанцам, а затем испанцам, причем действия в обоих случаях вызывались истинной доброжелательностью (у Наполеона были веские причины обвинять Жозефа в "чрезмерной доброте"). А потому, коль скоро речь заходила о проведении реформы, обязательно некое стечение обстоятельств создавало непреодолимые трудности, что часто приводило императора в ярость.

Не касаясь степени строгости, в которой надлежало держать население (здесь следует отметить, что Луи, Жозеф и Мюрат в той или иной форме стремились ослабить бремя, налагаемое на их подданных, или хотя бы защитить насущные интересы своих королевств), самые серьезные проблемы возникали в отношении тех территорий, где французская политика сталкивалась с интересами могущественных местных кругов, поддержка которых имела жизненно важное значение, если монархии-сателлиты собирались укрепиться.

В конце концов все эти события привели к тому, что Наполеон вскоре перестал питать иллюзии в отношении идеи семейных монархий и начал принимать свои собственные меры: в 1810 г. снял с престола Луи, фактически отобрал у Жозефа даже ту незначительную власть, которой тот обладал, и отнял у Жерома большую часть Ганновера, отданную Вестфалии в начале года. Строго говоря, обстоятельства действительно подталкивали императора продолжать политику аннексий и прямого правления, но даже он был не в силах низложить всех независимых правителей "союзных территорий" (pays allies), составлявших треть империи, тогда как от родных братьев было избавиться довольно легко.

Из мнографии Ч. Исдейла "Наполеоновские войны".

Маршал Жоашен (Иоахим) Мюрат - краткий анализ военной карьеры

Достаточно успешный кавалерийский офицер, карьерному росту был обязан не в последнюю очередь своей роли подвозчика пушек для Бонапарта при подавлении Вандемьерского мятежа в 1795 году, а затем активному участию в перевороте 18 брюмера, ну и дальнейшей женитьбой на сестре Наполеона. Достаточно хорошо действовал как командир небольших кавалерийских соединений в Италии и в Египте, особенно отличился при Абукире, однако отметился жестокими карательными операциями против местного насления. Не выиграв ни одной самостоятельной битвы, в 1804 году стал маршалом.

В кампании 1805 года поначалу неплохо руководил авангардом – добился успеха в боях при Донаунавёрте, совместно с Ланном при Вертингене и Амштеттене. Однако довольно неумело расставил войска в ходе Ульмского окружения. Заслужил гнев Наполеона своим опрометчивым решением войти в Вену вместо преследования русской армии, что подставляло под удар и создавало угрозу разгрома корпуса Мортье. Вторично негодование Наполеона обрушилось на непутёвого маршала за Шёнграбен, когда Мюрата обвёл вокруг пальца Багратион, что выиграло время для отступления русской армии. После битвы при Йене в 1806 году успешно преследовал и взял в плен осколки деморализованной прусской армии.

Мюрата принято хвалить за кавалерийскую атаку при Прейсиш-Эйлау, когда он во главе огромной колонны из всей резервной кавалерии остановил наступление русской пехоты, однако непонятно, в чем тут мастерство Мюрата. Он смог повести конницу в атаку, но не развернул ее для боя, колонна – совершенно неэффективное построение для кавалерии. В результате каврезерв понёс огромные потери от огня артиллерии и русских контратак, и был по сути выведен из строя до конца сражения. Атака Мюрата нейтрализовала русское наступление, но также нейтрализовала и всю французов кавалерию, цена столь яркой сцены была слишком высока.

Продолжение постом ниже👇