Созерцатель

За три года до того, как мы получили в качестве президента Владимира Путина, во Франции умерла рекордсмен-долгожитель Жанна Кальман. Это произошло 4 августа 1997 года. Старушке было 122 года и 5 месяцев. Ни до, ни после никто так долго не жил. Усопшая в апреле японка Канэ Танака (2-е место) сумела преодолеть рубеж 119 лет и скончалась. Иных рекордсменов на подходе нет. И гадают ученые, будет ли превзойдено достижение Кальман, как скоро это произойдет, если, конечно, произойдет вообще (Путин теоретически может повторить рекорд француженки 20 марта 2075 года — чем черт не шутит?).

Однако в дискуссиях упускается главное: а для чего это долгожительство нужно? Может ли человек, привыкший жить на полную катушку, мечтать о нем? О том, чтобы, еле передвигая ноги, шастать по дому. Или, не вылезая из инвалидной коляски, смотреть в потолок. Думать о том светлом, что было, но уже никогда не повторится. О том, что превратился (или превратилась) в обузу для близких. Что и близких-то почти не осталось. Что ее (или его) давно нет рядом, и она (он) грустно смотрит на тебя с высоты.

Согласно данным исследования, проведенного в Великобритании службой Ipsos, лишь 35% опрошенных хотели бы прожить сто и более лет. Причем чем старше, тем меньше рады этой перспективе респонденты (возможно, либо сами уже столкнулись с какими-то тяжелыми болезнями, либо вымотались, ухаживая за родителями, либо просто разочаровались во всем). Жажда стать долгожителем заметно сильнее у мужчин (43% и 28% соответственно), хотя умирают они раньше. Парадокс или, наоборот, закономерность?

В нашей стране вопрос о желаемой продолжительности жизни даже как-то неприлично людям задавать. Только если для оправдания новой пенсионной реформы или мобилизации глубоко разочарованных в будущем старцев на какую-нибудь «спецоперацию». Не 35%, как в Великобритании, а все 70%, уверен, заявят, что долгожителями быть не хотят.

Но директор Российского геронтологического научно-клинического центра РНИМУ имени Н.И. Пирогова, член-корреспондент РАН Ольга Ткачева сообщает: на всю Россию сейчас — 37 тысяч человек старше ста лет.

Даже не верится. Почему так много?

Нравится о прошлом вспоминать?..

www.group-telegram.com/us/Old_Elephant.com/668

913 viewsedited  Dec 16, 2022 at 05:35

За три года до того, как мы получили в качестве президента Владимира Путина, во Франции умерла рекордсмен-долгожитель Жанна Кальман. Это произошло 4 августа 1997 года. Старушке было 122 года и 5 месяцев. Ни до, ни после никто так долго не жил. Усопшая в апреле японка Канэ Танака (2-е место) сумела преодолеть рубеж 119 лет и скончалась. Иных рекордсменов на подходе нет. И гадают ученые, будет ли превзойдено достижение Кальман, как скоро это произойдет, если, конечно, произойдет вообще (Путин теоретически может повторить рекорд француженки 20 марта 2075 года — чем черт не шутит?).

Однако в дискуссиях упускается главное: а для чего это долгожительство нужно? Может ли человек, привыкший жить на полную катушку, мечтать о нем? О том, чтобы, еле передвигая ноги, шастать по дому. Или, не вылезая из инвалидной коляски, смотреть в потолок. Думать о том светлом, что было, но уже никогда не повторится. О том, что превратился (или превратилась) в обузу для близких. Что и близких-то почти не осталось. Что ее (или его) давно нет рядом, и она (он) грустно смотрит на тебя с высоты.

Согласно данным исследования, проведенного в Великобритании службой Ipsos, лишь 35% опрошенных хотели бы прожить сто и более лет. Причем чем старше, тем меньше рады этой перспективе респонденты (возможно, либо сами уже столкнулись с какими-то тяжелыми болезнями, либо вымотались, ухаживая за родителями, либо просто разочаровались во всем). Жажда стать долгожителем заметно сильнее у мужчин (43% и 28% соответственно), хотя умирают они раньше. Парадокс или, наоборот, закономерность?

В нашей стране вопрос о желаемой продолжительности жизни даже как-то неприлично людям задавать. Только если для оправдания новой пенсионной реформы или мобилизации глубоко разочарованных в будущем старцев на какую-нибудь «спецоперацию». Не 35%, как в Великобритании, а все 70%, уверен, заявят, что долгожителями быть не хотят.

Но директор Российского геронтологического научно-клинического центра РНИМУ имени Н.И. Пирогова, член-корреспондент РАН Ольга Ткачева сообщает: на всю Россию сейчас — 37 тысяч человек старше ста лет.

Даже не верится. Почему так много?

Нравится о прошлом вспоминать?..

BY Созерцатель