В далеком прошлом остались литературные герои школьных лет — Печорин, Базаров, Болконский. Как вам на замену им папа Муми-тролля, с которым, прочитав книжки Туве Янссон, нахожу у себя нечто общее, немного завидуя в этот неприветливый ноябрь карапузику?
«Ноябрь — такое время, когда муми-тролли впадают в спячку (и, вообще-то, это очень разумно, если вы не в восторге от холода и темноты)», - сообщает Янссон. Счастливчики! Они могут спать до весны. Нам не дано.
Что сближает Созерцателя с Муми-папой?
Страсть к открытию нового.
Он мысленно строит дом на песке и мчится показывать его, забывая, что пока этот дом существует только у него в голове. Но потом отказывается от своих планов: «Может ли домовладелец быть в то же самое время искателем приключений? Нет! Это исключено!»
Из воспоминаний Муми-мамы: «Он был необыкновенным муми-троллем. Всё время рвался куда-то... Нигде не знал покоя. Так и пропал — отправился следом за хаттифнатами, бродячим народцем».
Сам папа: «Мне было почти досадно, что я не родился, как хаттифнат, под неизвестными блуждающими звездами и не мог, как они, плыть и плыть к недосягаемому горизонту, молчаливый и равнодушный ко всему, и чтобы никто не ждал от меня ничего другого».
Когда он, найденный после исчезновения, предлагает всем вместе отправиться в путешествие и слышит в ответ «Мы уже всюду побывали. Ни одного неизведанного места не осталось!», его ремарка замечательна: «Где-нибудь да осталось. А если нет, мы его придумаем».
Он забавен.
Спасаясь от потопа, бросает бутылку с посланием: «Тот, кто нашел мое письмо, — пожалуйста, сделай всё возможное для моего спасения! Мой дом разрушен наводнением, а сам я сижу на дереве, одинокий, голодный и холодный, и вода подступает всё ближе». Подпись: «Один несчастный муми-тролль».
Любит пофилософствовать.
«Когда плывешь по морю, горизонт представляется бесконечным и непоколебимым. Нормальные же муми-тролли больше всего любят переменчивое и причудливое, неожиданное и своеобразное: берег, который и земля и вода, солнечный заход, который и мрак и свет, и весну, которая и холод и тепло».
Хвастлив, самовлюблен и печален.
«Воспоминания так растрогали его, что он чуть не плакал. Муми-папа всегда был незаурядным и одаренным ребенком, которого никто не понимал. Не понимали его и позже, когда он повзрослел, отчего ему приходилось терпеть немыслимые тяготы. Муми-папа писал и писал, представляя себе, как все раскаются, когда прочтут его мемуары. Но потом снова развеселился и сказал: «Так им и надо!»
Почему я завидую ему?
«Позвольте мне закончить свои мемуары на том, как Муми-мама — самая прекрасная из муми-троллих — вошла в мою жизнь! Она ласковым и понимающим взглядом посмотрела на все мои ребячества, и я стал вести себя здраво и разумно, и вместе с тем жизнь моя утратила очарование дикой свободы… Эта утрата, по-видимому, и засадила меня за мемуары».
Однако вдруг Муми-папа думает: «А что, я легко мог бы сбежать и теперь. Ведь я ещё хоть куда!»
А вот я сбежать, наверное, уже не смогу. Хотя порой хочется. Да и Муми-мама отсутствует.
В далеком прошлом остались литературные герои школьных лет — Печорин, Базаров, Болконский. Как вам на замену им папа Муми-тролля, с которым, прочитав книжки Туве Янссон, нахожу у себя нечто общее, немного завидуя в этот неприветливый ноябрь карапузику?
«Ноябрь — такое время, когда муми-тролли впадают в спячку (и, вообще-то, это очень разумно, если вы не в восторге от холода и темноты)», - сообщает Янссон. Счастливчики! Они могут спать до весны. Нам не дано.
Что сближает Созерцателя с Муми-папой?
Страсть к открытию нового.
Он мысленно строит дом на песке и мчится показывать его, забывая, что пока этот дом существует только у него в голове. Но потом отказывается от своих планов: «Может ли домовладелец быть в то же самое время искателем приключений? Нет! Это исключено!»
Из воспоминаний Муми-мамы: «Он был необыкновенным муми-троллем. Всё время рвался куда-то... Нигде не знал покоя. Так и пропал — отправился следом за хаттифнатами, бродячим народцем».
Сам папа: «Мне было почти досадно, что я не родился, как хаттифнат, под неизвестными блуждающими звездами и не мог, как они, плыть и плыть к недосягаемому горизонту, молчаливый и равнодушный ко всему, и чтобы никто не ждал от меня ничего другого».
Когда он, найденный после исчезновения, предлагает всем вместе отправиться в путешествие и слышит в ответ «Мы уже всюду побывали. Ни одного неизведанного места не осталось!», его ремарка замечательна: «Где-нибудь да осталось. А если нет, мы его придумаем».
Он забавен.
Спасаясь от потопа, бросает бутылку с посланием: «Тот, кто нашел мое письмо, — пожалуйста, сделай всё возможное для моего спасения! Мой дом разрушен наводнением, а сам я сижу на дереве, одинокий, голодный и холодный, и вода подступает всё ближе». Подпись: «Один несчастный муми-тролль».
Любит пофилософствовать.
«Когда плывешь по морю, горизонт представляется бесконечным и непоколебимым. Нормальные же муми-тролли больше всего любят переменчивое и причудливое, неожиданное и своеобразное: берег, который и земля и вода, солнечный заход, который и мрак и свет, и весну, которая и холод и тепло».
Хвастлив, самовлюблен и печален.
«Воспоминания так растрогали его, что он чуть не плакал. Муми-папа всегда был незаурядным и одаренным ребенком, которого никто не понимал. Не понимали его и позже, когда он повзрослел, отчего ему приходилось терпеть немыслимые тяготы. Муми-папа писал и писал, представляя себе, как все раскаются, когда прочтут его мемуары. Но потом снова развеселился и сказал: «Так им и надо!»
Почему я завидую ему?
«Позвольте мне закончить свои мемуары на том, как Муми-мама — самая прекрасная из муми-троллих — вошла в мою жизнь! Она ласковым и понимающим взглядом посмотрела на все мои ребячества, и я стал вести себя здраво и разумно, и вместе с тем жизнь моя утратила очарование дикой свободы… Эта утрата, по-видимому, и засадила меня за мемуары».
Однако вдруг Муми-папа думает: «А что, я легко мог бы сбежать и теперь. Ведь я ещё хоть куда!»
А вот я сбежать, наверное, уже не смогу. Хотя порой хочется. Да и Муми-мама отсутствует.
BY Созерцатель
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from us
