От врага свердловского мэра потребовали сняться с выборов. Политический вице-губернатор Чемезов поставил условие спикеру березовской думы Горевому, главному оппоненту действующего главы Писцова, отозвать свою кандидатуру. В случае неповиновения отстранять будут уже принудительно, к тому же вероятны последствия для политической карьеры амбициозного депутата. Срок, который дан Горевому - до конца второго этапа выборов (28-29 ноября), когда кандидаты начнут представлять свои концепции развития округа. Всего на конкурс заявились десять человек, из них к финальному голосованию допустят не менее двух. Писцов никакой поддержки у депутатов не имеет.
В губернаторской резиденции же убеждены, что за Горевым стоит депутат заксо, бизнесмен Брозовский, у которого с Писцовым жесткий бизнес-конфликт. Брозовского даже сделали формально ответственным за переизбрание Писцова по линии «Единой России», однако он в частных беседах убеждает чиновников, что не контролирует недовольное думское большинство, а реальным субъектом является как раз Горевой, контролирующий местный хлебокомбинат.
От врага свердловского мэра потребовали сняться с выборов. Политический вице-губернатор Чемезов поставил условие спикеру березовской думы Горевому, главному оппоненту действующего главы Писцова, отозвать свою кандидатуру. В случае неповиновения отстранять будут уже принудительно, к тому же вероятны последствия для политической карьеры амбициозного депутата. Срок, который дан Горевому - до конца второго этапа выборов (28-29 ноября), когда кандидаты начнут представлять свои концепции развития округа. Всего на конкурс заявились десять человек, из них к финальному голосованию допустят не менее двух. Писцов никакой поддержки у депутатов не имеет.
В губернаторской резиденции же убеждены, что за Горевым стоит депутат заксо, бизнесмен Брозовский, у которого с Писцовым жесткий бизнес-конфликт. Брозовского даже сделали формально ответственным за переизбрание Писцова по линии «Единой России», однако он в частных беседах убеждает чиновников, что не контролирует недовольное думское большинство, а реальным субъектом является как раз Горевой, контролирующий местный хлебокомбинат.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities.
from us
