У челябинского бизнесмена Кретова, зятя олигарха Аристова, изымают землю на берегу Черного моря. Иск от приставов поступил в арбитражный суд Краснодарского края.
Речь идет о двух крупных земельных участках в станице Тамань Краснодарского края, где находятся коттеджи семей Аристовых и Кретовых. В соседней Старотитаровской станице расположена винодельня «Кубань-вино», которая ранее принадлежала семьям бизнесменов. После национализации холдинга «Ариант» винодельня является собственностью государства. Национализация проводится по требованию Генпрокуратуры РФ в рамках дела ЧЭМК.
В арбитражный суд Челябинской области поступил иск об изъятии 30 гектаров в Сосновском районе у Александра Аристова, основателя «Арианта». Эту землю, как и участки в Тамани, хотят продать с торгов в рамках исполнительного производства. С семей бизнесменов взыскивают в пользу государства 105 млрд рублей. Бизнесмены пытались остановить действия приставов, но суд им в этом отказал.
У челябинского бизнесмена Кретова, зятя олигарха Аристова, изымают землю на берегу Черного моря. Иск от приставов поступил в арбитражный суд Краснодарского края.
Речь идет о двух крупных земельных участках в станице Тамань Краснодарского края, где находятся коттеджи семей Аристовых и Кретовых. В соседней Старотитаровской станице расположена винодельня «Кубань-вино», которая ранее принадлежала семьям бизнесменов. После национализации холдинга «Ариант» винодельня является собственностью государства. Национализация проводится по требованию Генпрокуратуры РФ в рамках дела ЧЭМК.
В арбитражный суд Челябинской области поступил иск об изъятии 30 гектаров в Сосновском районе у Александра Аристова, основателя «Арианта». Эту землю, как и участки в Тамани, хотят продать с торгов в рамках исполнительного производства. С семей бизнесменов взыскивают в пользу государства 105 млрд рублей. Бизнесмены пытались остановить действия приставов, но суд им в этом отказал.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from us
