В августе 2024 г. опубликована книга судьи Верховного Суда США Нила Горсача (на фото выше) и экс-помощника судьи Джени Нитце, посвященная чрезмерному регуляторному бремени. Краткий обзор на книгу представлен самими авторами в статье America Has Too Many Laws.
Одной из проблем американской правовой системы названо большое число разрозненных актов, устанавливающих составы уголовных преступлений. При этом содержание многих составов разъясняется нормами федеральных министерств и агентств. На мой взгляд, подобная проблема может быть обозначена как отсутствие кодификации уголовного законодательства.
Помимо этого, авторы обращают внимание на очевидные провалы организации публичной власти и рост бюрократической нагрузки за последнее столетие. К примеру, отсутствие единого перечня органов власти на федеральном уровне, рост среднего количества страниц законов в 6 раз за последние 70 лет, появление законов-монстров (от 1000 страниц и выше), а также появление особых разъяснений федеральных министерств, которые могут противоречить закону.
В августе 2024 г. опубликована книга судьи Верховного Суда США Нила Горсача (на фото выше) и экс-помощника судьи Джени Нитце, посвященная чрезмерному регуляторному бремени. Краткий обзор на книгу представлен самими авторами в статье America Has Too Many Laws.
Одной из проблем американской правовой системы названо большое число разрозненных актов, устанавливающих составы уголовных преступлений. При этом содержание многих составов разъясняется нормами федеральных министерств и агентств. На мой взгляд, подобная проблема может быть обозначена как отсутствие кодификации уголовного законодательства.
Помимо этого, авторы обращают внимание на очевидные провалы организации публичной власти и рост бюрократической нагрузки за последнее столетие. К примеру, отсутствие единого перечня органов власти на федеральном уровне, рост среднего количества страниц законов в 6 раз за последние 70 лет, появление законов-монстров (от 1000 страниц и выше), а также появление особых разъяснений федеральных министерств, которые могут противоречить закону.
In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from us
