Сева Севастопольский

По поводу обновлённой стратегии противодействия экстремизму.

Потратил некоторое время и ознакомился с первыми двумя главами новой (2024) и старой (2020) "Стратегии противодействия экстремизму в Российской Федерации" - "I. Общие положения" и "II. Основные источники угроз экстремизма в современной России".

Коротко о том, что нового удалось обнаружить:

1. Добавление к существовавшему ранее в "Общих положениях" перечню понятий (идеология насилия, радикализм, экстремистская идеология, проявления экстремизма, субъекты противодействия экстремизму, противодействие экстремизму) таких пунктов, как "ксенофобия", "русофобия" и "финансирование экстремистской деятельности".

При этом, понятие русофобии раскрыто недостаточно, так как не рассматривает самих русских, как объект русофобии.

2. В главе "Основные источники экстремизма в современной России" появились новые угрозы и новые акценты.

В частности, распространение экстремизма с территории Украины через транснациональные преступные и террористические организации, в том числе с вовлечением в эти действия российских граждан, включая совершения ими на территории России диверсионно-террористических актов.

Использование для дестабилизации в стране манипулирования общественным мнением через распространение недостоверной информации, в том числе таких как дискредитация Вооружённых Сил Российской Федерации.

Изменились некоторые акценты в отношении роли мигрантов в экстремистской деятельности. В частности, если раньше говорилось об их вовлечении в совершение преступлений экстремистской деятельности, то в нынешней редакции уже признаётся, что они "сами активно распространяют радикальные идеи".

3. В остальном изменения в главе "Основные источники экстремизма в современной России", носят скорее косметический, уточняющий отдельные актуальные тенденции характер. В частности, в пункте посвящённом угрозе территориальной целостности впервые упомянуто распространение идеи "деколонизации" России (очевидно, связано с активизацией этой повестки за рубежом).

4. Многие угрозы, заявленные как только появивившиеся, присутствовали и в предыдущей версии антиэсктремистской стратегии. В частности, угроза "цветных революций", втягивание в экстремистскую деятельность несовершеннолетних, распространение экстремизма в спортивных сообществах и клубах единоборств, радикальный ислам, а также формирование этнических и религиозных анклавов.

5. К сожалению, до сих пор в отдельных пунктах присутствуют обобщённые понятия "националистических организаций" и "неформальных объединений националистов". Где давно имело бы смысл либо заменить определение "националистический" на "нацистский/ неонацистский", либо дополнить такими уточнениями как "радикальные", "антироссийские", "антигосударственные". Очевидно, отсутствие чёткого водораздела между здоровыми национально-ориентированными силами и деструктивными радикалами способствует дезориентации органов, призванных бороться с экстремизмом и равнозначно отсутствию водораздела между традиционным исламом и радикальным.

В целом же, хочется верить, что обозначение новых угроз и новые акценты будут способствовать усилению работы на выявленных направлениях, которые обобщённо можно назвать иностранным влиянием - зарубежные спецслужбы, мигранты, украинский и исламистский терроризм.

www.group-telegram.com/us/SewaSewastopol.com/2810

3.0K viewsСева Севастопольский, edited  Dec 29 at 14:26

По поводу обновлённой стратегии противодействия экстремизму.

Потратил некоторое время и ознакомился с первыми двумя главами новой (2024) и старой (2020) "Стратегии противодействия экстремизму в Российской Федерации" - "I. Общие положения" и "II. Основные источники угроз экстремизма в современной России".

Коротко о том, что нового удалось обнаружить:

1. Добавление к существовавшему ранее в "Общих положениях" перечню понятий (идеология насилия, радикализм, экстремистская идеология, проявления экстремизма, субъекты противодействия экстремизму, противодействие экстремизму) таких пунктов, как "ксенофобия", "русофобия" и "финансирование экстремистской деятельности".

При этом, понятие русофобии раскрыто недостаточно, так как не рассматривает самих русских, как объект русофобии.

2. В главе "Основные источники экстремизма в современной России" появились новые угрозы и новые акценты.

В частности, распространение экстремизма с территории Украины через транснациональные преступные и террористические организации, в том числе с вовлечением в эти действия российских граждан, включая совершения ими на территории России диверсионно-террористических актов.

Использование для дестабилизации в стране манипулирования общественным мнением через распространение недостоверной информации, в том числе таких как дискредитация Вооружённых Сил Российской Федерации.

Изменились некоторые акценты в отношении роли мигрантов в экстремистской деятельности. В частности, если раньше говорилось об их вовлечении в совершение преступлений экстремистской деятельности, то в нынешней редакции уже признаётся, что они "сами активно распространяют радикальные идеи".

3. В остальном изменения в главе "Основные источники экстремизма в современной России", носят скорее косметический, уточняющий отдельные актуальные тенденции характер. В частности, в пункте посвящённом угрозе территориальной целостности впервые упомянуто распространение идеи "деколонизации" России (очевидно, связано с активизацией этой повестки за рубежом).

4. Многие угрозы, заявленные как только появивившиеся, присутствовали и в предыдущей версии антиэсктремистской стратегии. В частности, угроза "цветных революций", втягивание в экстремистскую деятельность несовершеннолетних, распространение экстремизма в спортивных сообществах и клубах единоборств, радикальный ислам, а также формирование этнических и религиозных анклавов.

5. К сожалению, до сих пор в отдельных пунктах присутствуют обобщённые понятия "националистических организаций" и "неформальных объединений националистов". Где давно имело бы смысл либо заменить определение "националистический" на "нацистский/ неонацистский", либо дополнить такими уточнениями как "радикальные", "антироссийские", "антигосударственные". Очевидно, отсутствие чёткого водораздела между здоровыми национально-ориентированными силами и деструктивными радикалами способствует дезориентации органов, призванных бороться с экстремизмом и равнозначно отсутствию водораздела между традиционным исламом и радикальным.

В целом же, хочется верить, что обозначение новых угроз и новые акценты будут способствовать усилению работы на выявленных направлениях, которые обобщённо можно назвать иностранным влиянием - зарубежные спецслужбы, мигранты, украинский и исламистский терроризм.

BY Сева Севастопольский