Менятут люди спрашивают о матери Беслана, осудившей войну на Украине. Интересуются, не фейк ли. Отвечаю: это реальный человек — Эмма Бетрозова. Я с ней, к сожалению, не знаком лично, но её супруг был убит у меня на глазах. Если можно говорить о героической смерти в подобной ситуации, то это она и была. Человек не дрогнул, он как гора возвышался над детьми и успокаивал их. И действительно, на несколько мгновений Бетрозову удалось прекратить панику. Наблюдавший за происходящим террорист приказал ему опуститься на колени. Думаю, в тот момент Руслан всё понял. Он обвел еще раз глазами детей и через секунду был застрелен в затылок. Ни тени страха. Ни капли потерянного достоинства. Æцæг Ирон Лæг.
Как я узнал позже, среди детей возле Руслана были и его сыновья. Но и им не суждено было выйти из той школы — они погибли во время штурма. Рухсаг уæнт.
По обычаю, Бетрозовым сделали зарæг. Слова простые, иногда даже слишком. Таковы особенности жанра. Тем не менее, уверяю, это один главных осетинских текстов последних двух десятилетий.
Эмме в смелости тоже не откажешь — можно не соглашаться с её позицией, но во время всеобщего патриотического психоза нужно мужество, чтобы пойти на такой шаг.
Менятут люди спрашивают о матери Беслана, осудившей войну на Украине. Интересуются, не фейк ли. Отвечаю: это реальный человек — Эмма Бетрозова. Я с ней, к сожалению, не знаком лично, но её супруг был убит у меня на глазах. Если можно говорить о героической смерти в подобной ситуации, то это она и была. Человек не дрогнул, он как гора возвышался над детьми и успокаивал их. И действительно, на несколько мгновений Бетрозову удалось прекратить панику. Наблюдавший за происходящим террорист приказал ему опуститься на колени. Думаю, в тот момент Руслан всё понял. Он обвел еще раз глазами детей и через секунду был застрелен в затылок. Ни тени страха. Ни капли потерянного достоинства. Æцæг Ирон Лæг.
Как я узнал позже, среди детей возле Руслана были и его сыновья. Но и им не суждено было выйти из той школы — они погибли во время штурма. Рухсаг уæнт.
По обычаю, Бетрозовым сделали зарæг. Слова простые, иногда даже слишком. Таковы особенности жанра. Тем не менее, уверяю, это один главных осетинских текстов последних двух десятилетий.
Эмме в смелости тоже не откажешь — можно не соглашаться с её позицией, но во время всеобщего патриотического психоза нужно мужество, чтобы пойти на такой шаг.
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from us
