Пару слов о Геноциде. У Юлиана Семёнова в книге «Приказано выжить» есть такой кусочек, в котором один человек объясняет другому, как он понял, что такое фашизм. — «Это было в тридцать втором, еще до того, как Гитлер стал канцлером. Я приехал в Шарлоттенбург, улочки узкие, надо было развернуться; возле пивной стояли две машины; вокруг них толпились люди в коричневой форме, они обсуждали речь Геббельса, смеялись, спорили, вполне, казалось бы, обычные люди. Я спросил, нет ли среди них хозяев этих автомобилей, чтобы те подали свои машины вперед, чуть освободив мне место. Нет, ответили мне, нет здесь их. Я долго корячился, разворачивая свой «опель», пока, наконец, кое-как управился, а коричневые все это время молча наблюдали за мною. Когда, еле-еле припарковавшись, я вышел из машины, двое из тех, кто смеялся надо мною, сели в автомобили, которые мне мешали и разъехались в разные стороны… И вот тогда я понял - когда нравится смотреть на страдания — или даже просто неудобства другого человека — это и есть фашизм…» Тем, кто отдал приказ уничтожить армянский народ руководил политический нацизм, но тем, кто убивал армян, грабил, резал, насиловал просто нравилось это делать. Нравилось смотреть на страдания, нравилось хотя бы на этот кровавый час стать выше армян, стать выше тех, перед кем они еще вчера пресмыкались, заискивали в поисках бесплатного угощения на щедрых армянских свадьбах. Они долгие годы смотрели из-под своих замызганных и вонючих папах на то, как красивы и чисты армянские женщины, как благородны армянские мужчины, на то как умны и образованы армянские дети. Смотрели и ждали команды «фас». И когда дождались, уже не смогли остановиться. К чему я. Геноцид, как его не назови, в каком году его не назови (а это было в 1948 году) Геноцидом никогда быть не перестанет. Геноцид уже осужден мировым сообществом, и его оправданием занимаются в основном только маргиналы – азербайджанцы (даже больше чем турки), чьи головы промыты человеконенавистнической идеологией Алиева. Попытка любого армянина (вне зависимости от должности и места проживания) поговорить о Геноциде в векторе неоправданного обострения миролюбия и всепрощения, это либо лукавство и торг, либо стокгольмский синдром. Первое преступно. Второе излечимо.
Пару слов о Геноциде. У Юлиана Семёнова в книге «Приказано выжить» есть такой кусочек, в котором один человек объясняет другому, как он понял, что такое фашизм. — «Это было в тридцать втором, еще до того, как Гитлер стал канцлером. Я приехал в Шарлоттенбург, улочки узкие, надо было развернуться; возле пивной стояли две машины; вокруг них толпились люди в коричневой форме, они обсуждали речь Геббельса, смеялись, спорили, вполне, казалось бы, обычные люди. Я спросил, нет ли среди них хозяев этих автомобилей, чтобы те подали свои машины вперед, чуть освободив мне место. Нет, ответили мне, нет здесь их. Я долго корячился, разворачивая свой «опель», пока, наконец, кое-как управился, а коричневые все это время молча наблюдали за мною. Когда, еле-еле припарковавшись, я вышел из машины, двое из тех, кто смеялся надо мною, сели в автомобили, которые мне мешали и разъехались в разные стороны… И вот тогда я понял - когда нравится смотреть на страдания — или даже просто неудобства другого человека — это и есть фашизм…» Тем, кто отдал приказ уничтожить армянский народ руководил политический нацизм, но тем, кто убивал армян, грабил, резал, насиловал просто нравилось это делать. Нравилось смотреть на страдания, нравилось хотя бы на этот кровавый час стать выше армян, стать выше тех, перед кем они еще вчера пресмыкались, заискивали в поисках бесплатного угощения на щедрых армянских свадьбах. Они долгие годы смотрели из-под своих замызганных и вонючих папах на то, как красивы и чисты армянские женщины, как благородны армянские мужчины, на то как умны и образованы армянские дети. Смотрели и ждали команды «фас». И когда дождались, уже не смогли остановиться. К чему я. Геноцид, как его не назови, в каком году его не назови (а это было в 1948 году) Геноцидом никогда быть не перестанет. Геноцид уже осужден мировым сообществом, и его оправданием занимаются в основном только маргиналы – азербайджанцы (даже больше чем турки), чьи головы промыты человеконенавистнической идеологией Алиева. Попытка любого армянина (вне зависимости от должности и места проживания) поговорить о Геноциде в векторе неоправданного обострения миролюбия и всепрощения, это либо лукавство и торг, либо стокгольмский синдром. Первое преступно. Второе излечимо.
BY Щелчок Таноса
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. Also in the latest update is the ability for users to create a unique @username from the Settings page, providing others with an easy way to contact them via Search or their t.me/username link without sharing their phone number. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores.
from us
