Absolute studies | Антон Сюткин

Отличное резюме моего выступления в среду. Спасибо админам kinesis'а. Я бы сделал только одно примечание: в последнем абзаце речь идет не о "постспинозистской натурфилософии", а о "посткантовской метафизики" (это чуть более широкое понятие, включающее в себя также фихтеанство). Ну и главная мысль всего доклада такая: мы имеем дело всегда с рассогласованностью аффектов на уровне онтологии и феноменологии. На онтологическом уровне радость является первичным, изначальным аффектом. Проблема заключается в том, что на феноменологическом уровне эта онтологическая радость не может быть дана непосредственно. Или, если точнее, она может быть дана только в ошибочной фантазматической форме, смешивающей онтологический и феноменологический уровень. Поэтому довольно быстра эта иллюзорная феноменологическая радость сменяется разочарованием и даже отчаянием. Таким образом, наша задача состоит не в том, чтобы признать отчаяние несущественным модусом бытия конечного человеческого животного (случай Бадью) и не отдаться этому отчаянию как последней истине бытия (случай Жижека), а увидеть в нем симптом, или знак, указывающий на возможность неиллюзорной радости - радости, которая не дается непосредственно, а требует диалектической работы.

www.group-telegram.com/us/absolutestudies.com/543

1.4K viewsedited  Dec 20 at 11:45

Отличное резюме моего выступления в среду. Спасибо админам kinesis'а. Я бы сделал только одно примечание: в последнем абзаце речь идет не о "постспинозистской натурфилософии", а о "посткантовской метафизики" (это чуть более широкое понятие, включающее в себя также фихтеанство). Ну и главная мысль всего доклада такая: мы имеем дело всегда с рассогласованностью аффектов на уровне онтологии и феноменологии. На онтологическом уровне радость является первичным, изначальным аффектом. Проблема заключается в том, что на феноменологическом уровне эта онтологическая радость не может быть дана непосредственно. Или, если точнее, она может быть дана только в ошибочной фантазматической форме, смешивающей онтологический и феноменологический уровень. Поэтому довольно быстра эта иллюзорная феноменологическая радость сменяется разочарованием и даже отчаянием. Таким образом, наша задача состоит не в том, чтобы признать отчаяние несущественным модусом бытия конечного человеческого животного (случай Бадью) и не отдаться этому отчаянию как последней истине бытия (случай Жижека), а увидеть в нем симптом, или знак, указывающий на возможность неиллюзорной радости - радости, которая не дается непосредственно, а требует диалектической работы.

BY Absolute studies | Антон Сюткин