Говорят, что диснеевские мультфильмы формируют у девочек неправильное представление об отношениях. Не знаю, что я такого посмотрела в подростковом возрасте, что у меня сформировалось абсолютно неправильное представление о функционировании науки.
Когда я поступала на биологический факультет МГУ, я мечтала стать учёным, который может поменять мир своими открытиями. Мне казалось, что есть какой-то объективный алгоритм, и, если чётко ему следовать, то рано или поздно всё получится. Мне казалось, что учёные - это умные люди и они не такие порочные как другие. Мне казалось, что для учёных первостепенна именно жажда знаний и открытий, а не жажда денег и власти.
Очевидно, что со временем мои розовые очки разбились о реальность. Я увидела преподавателей, которые самоутверждаются за счёт студентов. Услышала об откровенном распиле многомиллионных грантов. Столкнулась с фальсификацией результатов. Узнала, что такое конфликт интересов, продвижение своих и задвигание чужих. Наука оказалась такой же грязной, как и любая другая система.
Во времена своего панковского прошлого, я пришла к выводу, что бесполезно бороться с системой извне. Революция редко приводит к чему-то хорошему. Единственный путь - это стать частью системы и пытаться менять её изнутри. Так что я решила, что в рамках той власти, что у меня будет, я попытаюсь выстроить ту идеальную систему, о которой когда-то мечтала. Надеюсь, что это не прозвучит как самолюбование, но для меня самое крутое в управленческой позиции - это слышать "я у вас, как у Христа за пазухой", "в вашей магистратуре я чувствую, что на меня не плевать", "вы так хорошо организовали учебный процесс, мне наконец-то всё понятно". Деньги, конечно, тоже приятный бонус, но никак не цель, на условном репетиторстве можно и побольше заработать.
А самое классное, что те самые учёные из моей идеалистической картины мира тоже существуют. Это прекрасные, открытые люди, горящие своими исследованиями и жаждущие перемен. Они не боятся быть неудобными в глазах руководства и выбивают лучшие условия для своих исследований и своих людей. Для них справедливость важнее регалий, а истина важнее показателей. Но, к сожалению, многие из них вымотаны и выгорели в этой постоянной борьбе. Хочется пожелать им не сдаваться.
Уверена, что среди нас очень много неравнодушных людей, которых возмущает текущая ситуация в науке. Как правильно замечают коллеги, мы не можем её изменить. Но это не значит, что мы должны её принимать. Мы имеем полное право обсуждать и осуждать фальсификацию данных, закупки статей, коррупцию, кумовство и прочие прелести системы. Потому что тогда у нас, и у наших преемников будет хоть какой-то нравственный ориентир. Если каждый руководитель в своей маленькой вотчине попробуют построить что-то другое, то появятся островки нормальности среди хаоса. Может быть, это ничего не изменит в глобальном масштабе, но если мы будем сидеть и молча терпеть, потому что "здесь так заведено", то так и потонем в этом болоте.
Поэтому, коллеги, встаём поутру, умываемся, приводим себя в порядок - и сразу же приводим в порядок свою планету.
Говорят, что диснеевские мультфильмы формируют у девочек неправильное представление об отношениях. Не знаю, что я такого посмотрела в подростковом возрасте, что у меня сформировалось абсолютно неправильное представление о функционировании науки.
Когда я поступала на биологический факультет МГУ, я мечтала стать учёным, который может поменять мир своими открытиями. Мне казалось, что есть какой-то объективный алгоритм, и, если чётко ему следовать, то рано или поздно всё получится. Мне казалось, что учёные - это умные люди и они не такие порочные как другие. Мне казалось, что для учёных первостепенна именно жажда знаний и открытий, а не жажда денег и власти.
Очевидно, что со временем мои розовые очки разбились о реальность. Я увидела преподавателей, которые самоутверждаются за счёт студентов. Услышала об откровенном распиле многомиллионных грантов. Столкнулась с фальсификацией результатов. Узнала, что такое конфликт интересов, продвижение своих и задвигание чужих. Наука оказалась такой же грязной, как и любая другая система.
Во времена своего панковского прошлого, я пришла к выводу, что бесполезно бороться с системой извне. Революция редко приводит к чему-то хорошему. Единственный путь - это стать частью системы и пытаться менять её изнутри. Так что я решила, что в рамках той власти, что у меня будет, я попытаюсь выстроить ту идеальную систему, о которой когда-то мечтала. Надеюсь, что это не прозвучит как самолюбование, но для меня самое крутое в управленческой позиции - это слышать "я у вас, как у Христа за пазухой", "в вашей магистратуре я чувствую, что на меня не плевать", "вы так хорошо организовали учебный процесс, мне наконец-то всё понятно". Деньги, конечно, тоже приятный бонус, но никак не цель, на условном репетиторстве можно и побольше заработать.
А самое классное, что те самые учёные из моей идеалистической картины мира тоже существуют. Это прекрасные, открытые люди, горящие своими исследованиями и жаждущие перемен. Они не боятся быть неудобными в глазах руководства и выбивают лучшие условия для своих исследований и своих людей. Для них справедливость важнее регалий, а истина важнее показателей. Но, к сожалению, многие из них вымотаны и выгорели в этой постоянной борьбе. Хочется пожелать им не сдаваться.
Уверена, что среди нас очень много неравнодушных людей, которых возмущает текущая ситуация в науке. Как правильно замечают коллеги, мы не можем её изменить. Но это не значит, что мы должны её принимать. Мы имеем полное право обсуждать и осуждать фальсификацию данных, закупки статей, коррупцию, кумовство и прочие прелести системы. Потому что тогда у нас, и у наших преемников будет хоть какой-то нравственный ориентир. Если каждый руководитель в своей маленькой вотчине попробуют построить что-то другое, то появятся островки нормальности среди хаоса. Может быть, это ничего не изменит в глобальном масштабе, но если мы будем сидеть и молча терпеть, потому что "здесь так заведено", то так и потонем в этом болоте.
Поэтому, коллеги, встаём поутру, умываемся, приводим себя в порядок - и сразу же приводим в порядок свою планету.
Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from us
