С замедления начинается контакт.

Когда я иду быстро, я почти не встречаюсь взглядами. Я в наушниках, занята, будто защищена самим движением. Быстрое тело сложно догнать, невозможно остановить. Но когда я иду медленно, то вдруг становлюсь заметной. И это пугает.

Пугает внимание. Возможность, что кто-то не отвернётся, а подойдёт. Что захочет быть рядом. А я — не буду знать, что с этим делать.

И всё же есть и другая часть — взрослая, более устойчивая. Она появилась благодаря терапии. Она не убегает, а остаётся и смотрит: что происходит? чего я хочу? страшно ли мне сейчас?

В гештальт-подходе часто говорят о границах. Если я могу видеть мир, значит, я — не он. Отдельность даёт нам возможность заметить друг друга. Когда я вижу тебя, ты видишь меня, и мы не сливаемся, не прячемся. Мы встречаемся.

Контакт невозможен без этой отдельности.

У меня есть один хитрый способ входить в контакт с миром — фотоаппарат. С камерой я как будто имею легальное право смотреть. Раскладывать мир на кадры, на сюжеты, на световые пятна. При этом — оставаться чуть в стороне. Не встречаться напрямую, но быть вовлечённой.

Раньше я фотографировала людей, стараясь, чтобы они не заметили. Сейчас тренирую другую часть — более агентную. Ту, которая может выйти на контакт. Могу ли я подойти и взять своё? Могу ли я сфотографировать, когда этого хочу? Могу ли я быть не только видимой, но и действующей?

И кажется, эта моя динамика из терапии отражается сейчас везде — в одежде, в движении, в том, как я больше выбираю присутствовать оффлайн. Я появляюсь. Я есть. И пока это ещё немного новое. Как будто я снова учусь быть в мире.

Контакт — это не про яркость или смелость. Он начинается с замедления. С того момента, когда ты позволяешь себе всей быть замеченной. И не убегаешь.