«Два года назад фашисты замучили и повесили Зою Космодемьянскую. Когда мы узнали, что полк палачей стоит на нашем участке, все бойцы, как один, поклялись не оставить в живых ни одного немецкого изверга. Мы окончательно разгромили этот полк недалеко от деревни Вердино. Сотни трупов врага остались лежать в окопах. Немцы поняли, что они очень сильно тогда провинились перед нами. Когда мы стали расспрашивать о гибели Зои взятого в плен фашистского офицера, он со страху лепетал как ребенок: «Это не я, это не я, это Рюдерер…» Октябрь, 1943 Военная газета «Вперед!»
«…Девушку приволокли в помещение штаба батальона, вскоре туда явился командир полка, подполковник Рюдерер... Через переводчика он хотел не только добиться признания, но и выяснить имена помощников. Но ни одно слово не сорвалось с губ девушки. Командир задрожал от злости… Резким голосом он приказал раздеть ее до рубашки и бить палками. Но маленькая героиня вашего народа осталась тверда... Пена выступала на губах нашего командира… Его голос судорожно прерывался: вывести ее на мороз, в снег. На улице ее продолжали избивать до тех пор, пока не пришел приказ перенести несчастную в помещение. Ее принесли. Она посинела от мороза. Раны кровоточили. Она не сказала ничего…». Пленный унтер-офицер 332 полка Карл Бейерлейн
Пытаясь заставить Зою заговорить, фашисты в качестве одного из последних «аргументов» применили какой-то варварский, средневековый прием пыток. Комсомолке отрезали грудь (эта рана видна на фотографии уже мертвой Зои).
"Палачей этой девочки в плен не брать" /неофициальный приказ Сталина/
Никто из тех, кто был причастен к казни и издевательствам над Зоей, не уцелел.
«Два года назад фашисты замучили и повесили Зою Космодемьянскую. Когда мы узнали, что полк палачей стоит на нашем участке, все бойцы, как один, поклялись не оставить в живых ни одного немецкого изверга. Мы окончательно разгромили этот полк недалеко от деревни Вердино. Сотни трупов врага остались лежать в окопах. Немцы поняли, что они очень сильно тогда провинились перед нами. Когда мы стали расспрашивать о гибели Зои взятого в плен фашистского офицера, он со страху лепетал как ребенок: «Это не я, это не я, это Рюдерер…» Октябрь, 1943 Военная газета «Вперед!»
«…Девушку приволокли в помещение штаба батальона, вскоре туда явился командир полка, подполковник Рюдерер... Через переводчика он хотел не только добиться признания, но и выяснить имена помощников. Но ни одно слово не сорвалось с губ девушки. Командир задрожал от злости… Резким голосом он приказал раздеть ее до рубашки и бить палками. Но маленькая героиня вашего народа осталась тверда... Пена выступала на губах нашего командира… Его голос судорожно прерывался: вывести ее на мороз, в снег. На улице ее продолжали избивать до тех пор, пока не пришел приказ перенести несчастную в помещение. Ее принесли. Она посинела от мороза. Раны кровоточили. Она не сказала ничего…». Пленный унтер-офицер 332 полка Карл Бейерлейн
Пытаясь заставить Зою заговорить, фашисты в качестве одного из последних «аргументов» применили какой-то варварский, средневековый прием пыток. Комсомолке отрезали грудь (эта рана видна на фотографии уже мертвой Зои).
"Палачей этой девочки в плен не брать" /неофициальный приказ Сталина/
Никто из тех, кто был причастен к казни и издевательствам над Зоей, не уцелел.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides.
from us
