1. Прекращения огня не будет — во всяком случае, полного. Его невозможно реализовать технически. Невозможно себе представить, чтобы противник отказался от использования минометов, артиллерии, снайперов по всей линии фронта. От FPV-дронов. От походов ДРГ.
Даже если будет принято политическое решение о паузе в рамках какого-то большого переговорного процесса (с США), при таком масштабе войны полностью оно маловыполнимо — и желания выполнять его не будет.
Кто будет считать нарушения ОБСЕ? ООН? Какие последствия?
Никаких «миротворцев» не будет, потому что на них не даст согласия ни России, ни наберется достаточно желающих на Западе.
Гибель западных миротворцев будет если не означать большую войну, то оказывать политическое давление на западные правительства среди их обществ.
Поэтому будут стрелять они, и будут потери, и эти потери будут давить как на общество, так и на линии. И будем стрелять мы в ответ. Значит, говорить о прекращении огня некорректно.
Говорить можно о уменьшении интенсивности огня, прекращении больших наступательных операций. Это будет зависеть не от политических решений, сколько от наступательной способности.
Война — продолжение политики, но другими средствами, а умная политика — отталкивается от ресурсов и возможностей сторон.
Политические цели не изменились, потому что решения проблемы и первопричин не было.
И предпоссылок к решению пока не видно (ни готовности Запада к большому процессу с Россией, ни нас к изменению своей политики).
Наконец, ни ясно, насколько Россия будет готова к реальным уступкам — сегоняшние ультиматумы тоже невыполнимы.
Значит, война будет продолжаться.
2. Завышенные ожидания мира приведут к фрустрации и эмоциональной просадке в Украине. Первыми сломались те, кто думал, что это скоро закончился, писал Виктор Франкл.
Общество сегодня хватается за любую соломинку, любой слух и надежду на мир, не веря в собственное руководство и перспективу большой войны.
Для многих ожидания перемирие рационально, они понимают, что в долгую не вытянем — создаются риски для полного обвала. Для кого-то же способ окончательно «списать войну» — забыть, отвернуться от того, что не нравится; чего не хочешь видеть, сделать вид, что этого просто нет.
Надежды на Трампа высоки, но чем дольше они не будут реализовываться, тем больше будет увеличиваться депрессия.
Я предлагаю считать:
Надежды на Трампа не оправдаются, а его команда не сможет презентовать реальный план окончания войны, принудив РФ к миру, и столкнется с необходимостью изменения тактики. Это приведет либо к выходу США, либо к выходу войны на новый уровень. В любом случае, это приведет к эскалации войны, её ожесточению - вопрос только, будут ли с нами партнеры.
3. Решение об остановке войны будет приниматься только в Кремле, как стороне обладающей инициативой. Оно будет приниматься тремя-четырьмя людьми и отталкиваться от видения геостратегии на больших временных горизонтах.
Факторов принятие решений будет много: от позиции Китая, до показателей экономики и собственных внутренних перспектив. Украина будет в этом уравнении только одним из значений, а именно — наша способность удерживать линию.
Подхода у России может быть условно два:
1. Пойти по пути политического процесса с заходом Украину в выборы, сменой власти, наклпление сил, посмотреть как все схлопывается под давлением социально-политических проблем.
2. Дожимать, если есть основания считать, что фронт может обвалиться.
Первый дает нам шанс, потому что дает время и дает нам право выбора.
Второй тоже дает выбор, но ставит в другие условия.
В Украине принято считать, что Россия остановится по мере истечения потока контрактников, потому что Путин не захочет объявлять мобилизацию (почему?). Это wishful-thinking.
Тогда как планировать же надо от обратного — от худшего сценария.
Россия может пойти на мобилизацию хотя бы потому, что это станет ударом (возможно нокаутом) для Украины - видео сотен тысяч людей в военкоматах по всей стране вызовет такую просадку и на фронте, с учетом нашей ситуации, что оправиться будет сложно.
1. Прекращения огня не будет — во всяком случае, полного. Его невозможно реализовать технически. Невозможно себе представить, чтобы противник отказался от использования минометов, артиллерии, снайперов по всей линии фронта. От FPV-дронов. От походов ДРГ.
Даже если будет принято политическое решение о паузе в рамках какого-то большого переговорного процесса (с США), при таком масштабе войны полностью оно маловыполнимо — и желания выполнять его не будет.
Кто будет считать нарушения ОБСЕ? ООН? Какие последствия?
Никаких «миротворцев» не будет, потому что на них не даст согласия ни России, ни наберется достаточно желающих на Западе.
Гибель западных миротворцев будет если не означать большую войну, то оказывать политическое давление на западные правительства среди их обществ.
Поэтому будут стрелять они, и будут потери, и эти потери будут давить как на общество, так и на линии. И будем стрелять мы в ответ. Значит, говорить о прекращении огня некорректно.
Говорить можно о уменьшении интенсивности огня, прекращении больших наступательных операций. Это будет зависеть не от политических решений, сколько от наступательной способности.
Война — продолжение политики, но другими средствами, а умная политика — отталкивается от ресурсов и возможностей сторон.
Политические цели не изменились, потому что решения проблемы и первопричин не было.
И предпоссылок к решению пока не видно (ни готовности Запада к большому процессу с Россией, ни нас к изменению своей политики).
Наконец, ни ясно, насколько Россия будет готова к реальным уступкам — сегоняшние ультиматумы тоже невыполнимы.
Значит, война будет продолжаться.
2. Завышенные ожидания мира приведут к фрустрации и эмоциональной просадке в Украине. Первыми сломались те, кто думал, что это скоро закончился, писал Виктор Франкл.
Общество сегодня хватается за любую соломинку, любой слух и надежду на мир, не веря в собственное руководство и перспективу большой войны.
Для многих ожидания перемирие рационально, они понимают, что в долгую не вытянем — создаются риски для полного обвала. Для кого-то же способ окончательно «списать войну» — забыть, отвернуться от того, что не нравится; чего не хочешь видеть, сделать вид, что этого просто нет.
Надежды на Трампа высоки, но чем дольше они не будут реализовываться, тем больше будет увеличиваться депрессия.
Я предлагаю считать:
Надежды на Трампа не оправдаются, а его команда не сможет презентовать реальный план окончания войны, принудив РФ к миру, и столкнется с необходимостью изменения тактики. Это приведет либо к выходу США, либо к выходу войны на новый уровень. В любом случае, это приведет к эскалации войны, её ожесточению - вопрос только, будут ли с нами партнеры.
3. Решение об остановке войны будет приниматься только в Кремле, как стороне обладающей инициативой. Оно будет приниматься тремя-четырьмя людьми и отталкиваться от видения геостратегии на больших временных горизонтах.
Факторов принятие решений будет много: от позиции Китая, до показателей экономики и собственных внутренних перспектив. Украина будет в этом уравнении только одним из значений, а именно — наша способность удерживать линию.
Подхода у России может быть условно два:
1. Пойти по пути политического процесса с заходом Украину в выборы, сменой власти, наклпление сил, посмотреть как все схлопывается под давлением социально-политических проблем.
2. Дожимать, если есть основания считать, что фронт может обвалиться.
Первый дает нам шанс, потому что дает время и дает нам право выбора.
Второй тоже дает выбор, но ставит в другие условия.
В Украине принято считать, что Россия остановится по мере истечения потока контрактников, потому что Путин не захочет объявлять мобилизацию (почему?). Это wishful-thinking.
Тогда как планировать же надо от обратного — от худшего сценария.
Россия может пойти на мобилизацию хотя бы потому, что это станет ударом (возможно нокаутом) для Украины - видео сотен тысяч людей в военкоматах по всей стране вызовет такую просадку и на фронте, с учетом нашей ситуации, что оправиться будет сложно.
BY Макс Бужанский
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp.
from ar
