Один весьма высокопоставленный и влиятельный представитель официального «мусульманского духовенства» как-то, еще до войны в Украине, в беседе а-ля «что же будет с Родиной и с нами» съехал на судьбу муфтиятов и их руководителей-сотрудников прошлого века. Как известно, после некоторой оттепели 20х, в 30е последовал разгром, запреты, почти ликвидация, знаменитое «дело ЦДУМ», странная смерть прям накануне процесса его главы выдающегося богослова Фахретдина и расстрел его сына через год. Кто-то успел выбраться за границу, но в целом было примерно то же, что с РПЦ в те годы. Конечно, мол, не в таких формах, но тут есть, о чем подумать на перспективу, говорил мой визави. В общем, как и с любым начальством в современной России, и там, в окрестностях духовных управлений мусульман, все неоднозначно, как принято выражаться. Многим все более-менее понятно в отличие от ширнармасс.
На фото: сотрудники и гости ЦДУМ, в центре - Фахретдин (Уфа, 1926 г.)
Один весьма высокопоставленный и влиятельный представитель официального «мусульманского духовенства» как-то, еще до войны в Украине, в беседе а-ля «что же будет с Родиной и с нами» съехал на судьбу муфтиятов и их руководителей-сотрудников прошлого века. Как известно, после некоторой оттепели 20х, в 30е последовал разгром, запреты, почти ликвидация, знаменитое «дело ЦДУМ», странная смерть прям накануне процесса его главы выдающегося богослова Фахретдина и расстрел его сына через год. Кто-то успел выбраться за границу, но в целом было примерно то же, что с РПЦ в те годы. Конечно, мол, не в таких формах, но тут есть, о чем подумать на перспективу, говорил мой визави. В общем, как и с любым начальством в современной России, и там, в окрестностях духовных управлений мусульман, все неоднозначно, как принято выражаться. Многим все более-менее понятно в отличие от ширнармасс.
На фото: сотрудники и гости ЦДУМ, в центре - Фахретдин (Уфа, 1926 г.)
"The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. READ MORE
from us
