Когда-то Хиджазская железная дорога была не просто транспортной артерией — она была символом единства исламского мира. От Медины до Стамбула не было границ, не было виз, не было разделяющих стен. Паломники, торговцы, ученые и путешественники ехали по этой дороге, пересекая земли, которые сегодня разорваны государственными границами, политическими конфликтами и искусственными барьерами.
Этот поезд не просто перевозил людей — он соединял сердца, связывал народы узами веры, культуры и единой судьбы. Оливки из Палестины, виноград из Сирии, финики из Ирака и Хиджаза — всё это было частью одного большого дома, где каждый уголок дополнял другой.
Но сегодня, когда мусульманский мир раздроблен, когда народы, некогда братья, разделены, когда даже в пределах одной малой республики люди оказываются по разные стороны баррикад, мы должны задаться вопросом: неужели наша эпоха — это прогресс? Или же мы стали свидетелями величайшего распада, который лишил нас не только территориального единства, но и духовного братства?
Когда-то поезд мог беспрепятственно пересечь целые страны, соединяя сердца. Сегодня же даже шаг через улицу может привести к разделению. Где же тот дух, что когда-то скреплял нас воедино?!
Когда-то Хиджазская железная дорога была не просто транспортной артерией — она была символом единства исламского мира. От Медины до Стамбула не было границ, не было виз, не было разделяющих стен. Паломники, торговцы, ученые и путешественники ехали по этой дороге, пересекая земли, которые сегодня разорваны государственными границами, политическими конфликтами и искусственными барьерами.
Этот поезд не просто перевозил людей — он соединял сердца, связывал народы узами веры, культуры и единой судьбы. Оливки из Палестины, виноград из Сирии, финики из Ирака и Хиджаза — всё это было частью одного большого дома, где каждый уголок дополнял другой.
Но сегодня, когда мусульманский мир раздроблен, когда народы, некогда братья, разделены, когда даже в пределах одной малой республики люди оказываются по разные стороны баррикад, мы должны задаться вопросом: неужели наша эпоха — это прогресс? Или же мы стали свидетелями величайшего распада, который лишил нас не только территориального единства, но и духовного братства?
Когда-то поезд мог беспрепятственно пересечь целые страны, соединяя сердца. Сегодня же даже шаг через улицу может привести к разделению. Где же тот дух, что когда-то скреплял нас воедино?!
But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from us
