Вопрос был в том, как с точки зрения Конституции следует рассматривать запрет иноагентам распоряжаться своими средствами.
Прокомментировали в достаточно дискуссионном формате: в материале РБК рассмотрели этот вопрос с позиции части 2 статьи 55 Конституции РФ, а в материале «АГ» — с позиции части 3 статьи 55.
Разница в том, как именно рассматривать новведения: как ограничение или умаление / отмену права?
От ответа на вопрос важна степень вмешательства государства в человеческие права и свободы. Даже в таком политическом и прикладном примере важно знать как Конституцию РФ, так и науку конституционного права.
Вопрос был в том, как с точки зрения Конституции следует рассматривать запрет иноагентам распоряжаться своими средствами.
Прокомментировали в достаточно дискуссионном формате: в материале РБК рассмотрели этот вопрос с позиции части 2 статьи 55 Конституции РФ, а в материале «АГ» — с позиции части 3 статьи 55.
Разница в том, как именно рассматривать новведения: как ограничение или умаление / отмену права?
От ответа на вопрос важна степень вмешательства государства в человеческие права и свободы. Даже в таком политическом и прикладном примере важно знать как Конституцию РФ, так и науку конституционного права.
The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from br
