Много раз мог посмотреть в «Лаборатории Крикливого и Панькова» спектакль-хоррор «Калечина-Малечина» да так ни разу не добрался и сейчас шибко жалею. Роман Евгении Некрасовой тоже в этом году только прочитал: хорошо, что хорошие книги живут дольше театральных постановок. Это очень хорошая книга. История девочки Кати, переживающей травлю в школе (со стороны и сверстников, и классной) и не знающей родительской любви дома, разумеется, заставляет вспомнить «Чучело». Судя по наличию персонажа по имени Дима Сомов, Некрасова сама не отрицает генеалогию. У её Кати, впрочем, есть то, чего у Лены Бессольцевой не было, и речь не только о Кикиморе. Катя решает постоять за себя и становится обидчицей сама («монстром стать легко, если тебя никто не любит», блёрб не врёт), и это делает книгу особенно реалистичной, даже с учётом Кикиморы (она явно настоящая, а не какой-нибудь imagine friend). Концовка тоже кажется естественной: любой другой исход «Калечины» — с абсолютным хэппи-эндом или тотальной трагедией — всё бы испортил.
Много раз мог посмотреть в «Лаборатории Крикливого и Панькова» спектакль-хоррор «Калечина-Малечина» да так ни разу не добрался и сейчас шибко жалею. Роман Евгении Некрасовой тоже в этом году только прочитал: хорошо, что хорошие книги живут дольше театральных постановок. Это очень хорошая книга. История девочки Кати, переживающей травлю в школе (со стороны и сверстников, и классной) и не знающей родительской любви дома, разумеется, заставляет вспомнить «Чучело». Судя по наличию персонажа по имени Дима Сомов, Некрасова сама не отрицает генеалогию. У её Кати, впрочем, есть то, чего у Лены Бессольцевой не было, и речь не только о Кикиморе. Катя решает постоять за себя и становится обидчицей сама («монстром стать легко, если тебя никто не любит», блёрб не врёт), и это делает книгу особенно реалистичной, даже с учётом Кикиморы (она явно настоящая, а не какой-нибудь imagine friend). Концовка тоже кажется естественной: любой другой исход «Калечины» — с абсолютным хэппи-эндом или тотальной трагедией — всё бы испортил.
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from ca
