“Half seafaring, half desert. Half pre-oil, half oil. Half traditional, half modern. Half cosmopolitan, half Islamist. Half democratic, half monarchist. Half consumerist, half religious. Half Kuwaiti, half non-Kuwaiti. Halves that multiplied ad infinitum. And as they multiplied — with their divisions and splits — the country disintegrated … There was no going back, but going forward was fraught with peril.”
Сара Тарек уже несколько лет работает в университете Кувейта и рассказывает девушкам в никабе о философии. Сара - не простой преподаватель. Она родилась в Кувейте, а детство и юность ее пришлись на постоянные переезды из Кувейта в США и обратно. Она закончила Беркли, преподавала в колледже в США, а когда ее мир рухнул, вернулась в родной Кувейт, надеясь, что жизнь там такая же, как и была в конце 80-х. Но нет. Однажды в дверь ее дома стучится полицейский и вежливо просит собрать вещи и отправиться в участок, так как ей предъявлено обвинение в богохульстве – одна из студенток возмутилась тем, что “doctora Tarek” процитировала известное “Бог умер” и даже не стала с этим спорить. В альтернативной (ли?) вселенной Мэй Аль-Накиб богохульство – преступление, караемое смертью.
Для Сары, выросшей в США, проводившей в Кувейте лишь летние каникулы, знавшей, что ее родной брат – гей, и совершенно спокойно к этому относившейся, обвинение казалось просто немыслимым и абсурдным. Она всего лишь процитировала! Как сказала автор в послесловии – она попыталась проанализировать, что может начать происходить со страной, если исламизм пойдет дальше. Что будет со страной, если обвинение одного человека, почти что случайного, может поставить человека на границу жизни и смерти лишь по непониманию.
Сто лет Кувейта охватывает этот роман, несколько женских жизней, множество религий и профессий, полярные взгляды и исторические изменения в Кувейте. С одной стороны, это роман о сильных женщинах, которых никто не хочет замечать и признавать. С другой – о ложном пути, который выбрал Кувейт в попытке разорваться между космополитизмом и исламизмом, в попытке угодить всем.
An Unlasting Home – красивый роман, написанный со вкусом. Это семейная сага, где на первый план выдвинуты женщины (иногда сильные, иногда слабые, иногда кажущиеся либо первыми, либо вторыми). При этом мужские образы тут яркие и колоритные, живые, вызывающие самые разные эмоции от глубочайшего уважения до отвращения. Мэй Аль-Накиб показала жизнь.
А еще для меня An Unlasting Home стал одним из самых живописных романов о культуре. И что еще более важно – роман о любви к Кувейту, каким он мог бы быть сейчас и каким был когда-то.
“Half seafaring, half desert. Half pre-oil, half oil. Half traditional, half modern. Half cosmopolitan, half Islamist. Half democratic, half monarchist. Half consumerist, half religious. Half Kuwaiti, half non-Kuwaiti. Halves that multiplied ad infinitum. And as they multiplied — with their divisions and splits — the country disintegrated … There was no going back, but going forward was fraught with peril.”
Сара Тарек уже несколько лет работает в университете Кувейта и рассказывает девушкам в никабе о философии. Сара - не простой преподаватель. Она родилась в Кувейте, а детство и юность ее пришлись на постоянные переезды из Кувейта в США и обратно. Она закончила Беркли, преподавала в колледже в США, а когда ее мир рухнул, вернулась в родной Кувейт, надеясь, что жизнь там такая же, как и была в конце 80-х. Но нет. Однажды в дверь ее дома стучится полицейский и вежливо просит собрать вещи и отправиться в участок, так как ей предъявлено обвинение в богохульстве – одна из студенток возмутилась тем, что “doctora Tarek” процитировала известное “Бог умер” и даже не стала с этим спорить. В альтернативной (ли?) вселенной Мэй Аль-Накиб богохульство – преступление, караемое смертью.
Для Сары, выросшей в США, проводившей в Кувейте лишь летние каникулы, знавшей, что ее родной брат – гей, и совершенно спокойно к этому относившейся, обвинение казалось просто немыслимым и абсурдным. Она всего лишь процитировала! Как сказала автор в послесловии – она попыталась проанализировать, что может начать происходить со страной, если исламизм пойдет дальше. Что будет со страной, если обвинение одного человека, почти что случайного, может поставить человека на границу жизни и смерти лишь по непониманию.
Сто лет Кувейта охватывает этот роман, несколько женских жизней, множество религий и профессий, полярные взгляды и исторические изменения в Кувейте. С одной стороны, это роман о сильных женщинах, которых никто не хочет замечать и признавать. С другой – о ложном пути, который выбрал Кувейт в попытке разорваться между космополитизмом и исламизмом, в попытке угодить всем.
An Unlasting Home – красивый роман, написанный со вкусом. Это семейная сага, где на первый план выдвинуты женщины (иногда сильные, иногда слабые, иногда кажущиеся либо первыми, либо вторыми). При этом мужские образы тут яркие и колоритные, живые, вызывающие самые разные эмоции от глубочайшего уважения до отвращения. Мэй Аль-Накиб показала жизнь.
А еще для меня An Unlasting Home стал одним из самых живописных романов о культуре. И что еще более важно – роман о любви к Кувейту, каким он мог бы быть сейчас и каким был когда-то.
#анастасия #английский
BY Не перевелись ещё
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government.
from ca
