Психиатрия полна диагнозов с совершенно разным течением, прогнозом и способами коррекции. Есть состояния, которые можно вылечить – например, депрессивный эпизод отлично лечится антидепрессантами. Какие-то можно вывести в стойкую ремиссию, такие как биполярное аффективное расстройство. Где-то фармакотерапия помогает быть психотерапии более эффективной – например, при тревожных расстройствах и расстройствах обсессивно-компульсивного спектра. А где-то мы можем помочь лекарствами лишь с сопутствующими проблемами, например, в случае расстройства аутистического спектра или расстройств личности.
В отдельную категорию по данному принципу я выделяю синдром дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ). Первое лекарство, эффективно снижающее симптомы, было использовано еще в 1936 году, без малого сто лет назад. Активно такие препараты стали применять с начала 1960-х годов (60 лет назад!) и используют их и по сей день. Можно много дискутировать на тему побочных эффектов этих препаратов и обсуждать пользу/риск от приема, но факт остается фактом – они работают и помогают снизить симптомы.
Казалось бы, «проблемы с вниманием», «неусидчивость» - да разве это серьезные проблемы? И тут есть два серьезных аргумента.
Первый – объективный. Статистически люди с СДВГ чаще сталкиваются с большим количеством проблем как в выстраивании взаимоотношений с окружающими (нестабильные отношения, больший риск разводов), так и в вопросах безопасности (экстремальное поведение, риск зависимостей, импульсивное нарушение правил и закона, дорожно-транспортные происшествия).
Второй – субъективный. О том, как людям с СДВГ мешает их расстройство, могут судить только они – и то после того, как начнут принимать препараты и поймут, как изменилась их жизнь и насколько иначе они думают и ведут себя. Сытый голодного не разумеет, и нейротипичный человек сможет понять нейроотличного, но вряд ли ему удастся полноценно увидеть мир его глазами.
Да и проблема это совершенно не редкая – статистически СДВГ встречается в 7-10% случаев, а это каждый 10-15 человек в мире. То есть на все 8-миллиардное человечество есть примерно полмиллиарда людей с СДВГ. И им, повторюсь, куда сложнее жить из-за того, что в понимании большинства является «детской неусидчивостью и невнимательностью».
И как же замечательно, что СДВГ пусть и не научились излечивать полностью, но удается значительно снизить симптоматику теми самыми лекарствами, что и делают по всему миру! Но есть одна загвоздка: в России нет этой группы препаратов. Ни одного из примерно 40. Вообще (гусары, не говорите про кофеин, это другое). Они внесены в списки запрещенных, и за хранение/провоз хотя бы одной пачки вам придется смотреть на мир через решетку следующие 15 лет. Как видите, даже в этом тексте я не упоминаю ни названий препаратов, ни даже самой группы, чтобы не разгневать товарища майора.
К сожалению или к счастью, но не все хорошо переносят эти препараты, поэтому ученые ищут другие лекарства, способные скорректировать симптомы СДВГ. Одним из них в 2002 году стал атомоксетин, который мы все знаем и любим, а в последние годы оплакиваем уход оригинальной страттеры и приветствуем аналоги, примерно соответствующие по эффективности и переносимости.
Атомоксетин широко известен, распространен и все чаще назначается как препарат первого выбора при СДВГ независимо от возраста – в мире его используют при неэффективности более эффективных лекарств, которых у нас, опять же, нет, так что для нас это альфа и омега.
Но что делать, если он по каким-то причинам не срабатывает? Или его невозможно принимать из-за выраженных побочных эффектов? В таких случаях врачи могут разве что развести руками, не назначать никакую фармакотерапию и порекомендовать ограничиться психотерапией и тренингами навыков, которые работают не так хорошо в отрыве от фармы. В итоге складывается ситуация, в которой мы не может эффективно помочь пациенту. Грустно, обидно, можно вешать халат на крючок и уходить из медицины.
Психиатрия полна диагнозов с совершенно разным течением, прогнозом и способами коррекции. Есть состояния, которые можно вылечить – например, депрессивный эпизод отлично лечится антидепрессантами. Какие-то можно вывести в стойкую ремиссию, такие как биполярное аффективное расстройство. Где-то фармакотерапия помогает быть психотерапии более эффективной – например, при тревожных расстройствах и расстройствах обсессивно-компульсивного спектра. А где-то мы можем помочь лекарствами лишь с сопутствующими проблемами, например, в случае расстройства аутистического спектра или расстройств личности.
В отдельную категорию по данному принципу я выделяю синдром дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ). Первое лекарство, эффективно снижающее симптомы, было использовано еще в 1936 году, без малого сто лет назад. Активно такие препараты стали применять с начала 1960-х годов (60 лет назад!) и используют их и по сей день. Можно много дискутировать на тему побочных эффектов этих препаратов и обсуждать пользу/риск от приема, но факт остается фактом – они работают и помогают снизить симптомы.
Казалось бы, «проблемы с вниманием», «неусидчивость» - да разве это серьезные проблемы? И тут есть два серьезных аргумента.
Первый – объективный. Статистически люди с СДВГ чаще сталкиваются с большим количеством проблем как в выстраивании взаимоотношений с окружающими (нестабильные отношения, больший риск разводов), так и в вопросах безопасности (экстремальное поведение, риск зависимостей, импульсивное нарушение правил и закона, дорожно-транспортные происшествия).
Второй – субъективный. О том, как людям с СДВГ мешает их расстройство, могут судить только они – и то после того, как начнут принимать препараты и поймут, как изменилась их жизнь и насколько иначе они думают и ведут себя. Сытый голодного не разумеет, и нейротипичный человек сможет понять нейроотличного, но вряд ли ему удастся полноценно увидеть мир его глазами.
Да и проблема это совершенно не редкая – статистически СДВГ встречается в 7-10% случаев, а это каждый 10-15 человек в мире. То есть на все 8-миллиардное человечество есть примерно полмиллиарда людей с СДВГ. И им, повторюсь, куда сложнее жить из-за того, что в понимании большинства является «детской неусидчивостью и невнимательностью».
И как же замечательно, что СДВГ пусть и не научились излечивать полностью, но удается значительно снизить симптоматику теми самыми лекарствами, что и делают по всему миру! Но есть одна загвоздка: в России нет этой группы препаратов. Ни одного из примерно 40. Вообще (гусары, не говорите про кофеин, это другое). Они внесены в списки запрещенных, и за хранение/провоз хотя бы одной пачки вам придется смотреть на мир через решетку следующие 15 лет. Как видите, даже в этом тексте я не упоминаю ни названий препаратов, ни даже самой группы, чтобы не разгневать товарища майора.
К сожалению или к счастью, но не все хорошо переносят эти препараты, поэтому ученые ищут другие лекарства, способные скорректировать симптомы СДВГ. Одним из них в 2002 году стал атомоксетин, который мы все знаем и любим, а в последние годы оплакиваем уход оригинальной страттеры и приветствуем аналоги, примерно соответствующие по эффективности и переносимости.
Атомоксетин широко известен, распространен и все чаще назначается как препарат первого выбора при СДВГ независимо от возраста – в мире его используют при неэффективности более эффективных лекарств, которых у нас, опять же, нет, так что для нас это альфа и омега.
Но что делать, если он по каким-то причинам не срабатывает? Или его невозможно принимать из-за выраженных побочных эффектов? В таких случаях врачи могут разве что развести руками, не назначать никакую фармакотерапию и порекомендовать ограничиться психотерапией и тренингами навыков, которые работают не так хорошо в отрыве от фармы. В итоге складывается ситуация, в которой мы не может эффективно помочь пациенту. Грустно, обидно, можно вешать халат на крючок и уходить из медицины.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips.
from cn
