​​Есть такая отличная книга о статистике «The Lady Tasting Tea: How Statisticians Revolutionized Science in the 20th Century», о том как эта, казалось бы, не самая увлекательная дисциплина оказала существенное влияние на развитие современной науки. Леди, дегустирующая чай, - это один из первых рандомизированных экспериментов, предложенных Рональдом Фишером (британский статистик и генетик). Фишер дал знаменитое толкование принципов планирования эксперимента на примере (вероятно, придуманном) спланированного эксперимента по испытанию способности некой леди различать, что было раньше налито в чашку — чай или молоко, после того, как она попробует содержимое чашки с напитком. На самом деле такая леди была и она лействительно феноменально всё отгадывала. Фишер всё же полагал, что это везение (ответ в конце 😉 ). Построенный Фишером план обладал следующими, ставшими каноническими для любого эксперимента, свойствами:

повторяемость (дублирование): это обычно необходимый компонент. Ни один экспериментатор не должен делать каких бы то ни было выводов о верной или ошибочной идентификации порядка смешивания молока и чая по одной единственной чашке;

сбалансированность: наша леди должна попробовать равное число чашек с молоком, добавленным в чай, и с чаем, долитым в молоко, чтобы в ее суждении не возникло смещения;

рандомизация: этот существенный момент в планировании относится к тому, в каком порядке следует представлять чашки на дегустацию. Рандомизация их порядка есть на самом деле необходимое условие для того, чтобы стало возможным применение к анализу результатов статистических принципов;

чувствительность: Р. Фишер отмечал, что пока число чашек не превысит некоторый минимум, никаких разумных выводов сделать нельзя, т. е. эксперимент может оказаться совершенно нечувствительным, если выборка слишком мала. Причем после того, как этот минимум пройден, чувствительность эксперимента растет тем больше, чем больше (в пределах ограничений) число повторений;

однородность: изложенные выше соображения нельзя распространять слишком далеко. Когда число чашек превысит некоторый предел, утверждаемое леди различие в букете, обусловленное тем, что раньше было налито молоко или чай, может маскироваться разностью температур, эффектом настаивания, притуплением вкусовых рецепторов леди и т. п. А это нарушает однородность, что может затруднить анализ или даже сделать его невозможным.

С этого мысленного эксперимента, под который Фишер подвел строгую научную базу (там с формулами аж на 10 страниц статья вышла в 1935), и, считай, пошел рандомизированный анализ экспериментальных данных. ОДНАКО! Фишер молодец что засомневался, и двинул науку дальше, но недавние исследования показали, что и безо всяких экспериментов ясно, что чай в молоко или наоборот дают разные вкусовые результаты, и леди-то была права. Единственно, не у всех вкусовой аппарат столь тонко настроен. А в чем там дело? Ответ есть в другой изумительной книге, которую перевели на русский «Вкус: Наука о самом малоизученном человеческом чувстве»:

«...наш рот способен воспринимать и тактильные ощущения в их привычном понимании — и прежде всего терпкость. Чтобы испытать это ощущение, вам нужно сделать глоток креп- кого черного чая или терпкого красного вина — например, молодого калифорнийского каберне — или съесть неспелый банан. Чувствуете это суховатое, вяжущее ощущение во рту? Это терпкость. Она появляется, когда танины и другие соединения, называемые фенольными смолами, связываются с белками в слюне и мешают слюне выполнять ее обычную работу по смазыванию рта и пищи, которую вы жуете. (Если вы нальете в чай молоко, напиток станет менее терпким, поскольку фенольные смолы свяжутся с белками молока, прежде чем доберутся до белков в слюне.)»

Как же хорошо, когда так много интересного нонфикшна!

Прогулки пешком

«11ым маршрутом». Есть в моей библиотеке несколько англоязычных книг, прямо посвященных этому виду человеческой деятельности и способу передвижения. Не знаю, выпустят ли перевод, но я не дождался и заглянул в одну, посвященную проекту «Обойти пешком все линии лондонского метро» на тот момент (2011). Walk the Lines: The London Underground, Overground, Mark Mason.

Вы знаете, очень интересное чтение получилось. Даже захотелось, чтобы кто-то такую же про московское метро сделал. Или любое другое, но с кольцевой линией. Т.к. по ней можно pub crawl делать. В Лондоне автор, естественно, взял собутыльника. Не всё десятки километров на сухую прохаживать.

Естественно, попадалась масса любопытных фактов о городе. Расскажу одну историю. По утверждениям Банка Англии его золотые хранилища содержат около 400 000 слитков золота, стоимостью более 100 миллиардов фунтов. За более чем 320-летнюю историю банка не было украдено ни слитка. Тем не менее, есть история, указывающая на то, что в викторианские времена разок банку крупно повезло. В 1836 году директора банка получили анонимные письма, автор которых утверждал, что имеет доступ к их золоту, и предложил встретиться с ними в хранилище в час по их выбору. В условленный час в этом глухом подвале уважаемые управляющие услышал из-под пола шум, и какой-то человек выскочил буквально из-под земли. Он был сотрудником тогдашнего «Водоканала», который во время ремонтных работ обнаружил старый водосток, проходивший непосредственно под золотохранилищем. После первичного шока, пересчет показал, что все на месте и он не брал золота. За его честность, банк наградил его £800 – сейчас около £80,000 в сегодняшних деньгах. Такой сюжет! И я даже его на нынешнем сайте Банка Англии нашел.

А еще надо заметить, что в 2015 вышла книга другого автора про другую часть лондонской транспортной системы – их варианте МЦК и электричек. London Overground: A Day's Walk Around the Ginger Line. Отзывы, в основном, разгромные, поэтому пока читать не будем ;)

«Леннону, вероятно, действительно было лучше остаться в Лондоне, как и Полу Маккартни, который жил на Уимпол-стрит, 57, со своей девушкой, актрисой Джейн Эшер. Особенность этого расклада заключалась в том, что, поскольку Джейн все еще жила у себя дома, Маккартни фактически переехал к ее родителям: Ричарду Эшеру, выдающемуся эндокринологу, который впервые выявил синдром Мюнхгаузена, и его жене Маргарет, преподавательнице музыки [профессор в престижной Гилдхоллской школе музыки и театра]. В такой компании Маккартни явно был социальным аутсайдером, ... [но] это принесло ему много пользы: приемная семья не только помогла ему не оступиться во время пика популярности «Битлз», но и познакомила его с пьесами, книгами и музыкой, с которыми он иначе мог бы и не встретиться. Например, только после того, как Джейн Эшер сыграла ему Вивальди, он придумал струнную аранжировку для « Eleanor Rigby », а ее брат Питер, получивший образование в Оксфорде, приобщил его к музыке Джона Кейджа и Карлхайнца Штокхаузена. Если бы он переехал в Вейбридж вместе с Ленноном, очень маловероятно, что он начал бы такой курс культурного самосовершенствования, и «Битлз» развивались бы в совершенно ином и, вероятно, гораздо менее интересном направлении».

Из The Great British Dream Factory: The Strange History of Our National Imagination. Dominic Sandbrook

P.S. Ричард Эшер считал, что медицинская литература должна давать «полезные, понятные и практические знания, а не allotov-words-2-obscure-4-any-1,2-succidin-understanding-them» [имитация названия вещества, на самом деле читающаяся как «много слов, слишком сложных для понимания»]. Антологии его статей были хорошо приняты, а сборник Talking Sense был назван «по-прежнему лучшим пособием по написанию медицинских статей».

Clubland: How the working men’s club shaped Britain, об истории клубного (досугового) движения в Британии, начинается (и оправданно) слишком уж издалека. Может, прочту последние главы о современности. Но надо признать, что за свой досуг пролетарии бились с лордами и всеми высокоморальными патронами из благородных долго и упорно. То, что позволялось имущим, считалось вредным и развращающим для трудяг:

«Зрители хотели большего, и каждый новый способ удовлетворить их немедленно осуждался за дегенеративность. Загримированные под негров комики шокировали не расизмом, но за то, что их юморески были непристойными, а слова грубыми. Акробаты, клоуны и плясуны в сабо подвергались порицанию за отсутствие интеллектуальной ценности. Певцы считались наихудшими из всех, особенно женщины. Мэри Ллойд (на фото) была знаменита тем, что использовала в своих песнях намеки и двойные смыслы. Песня "Don't Dilly Dally on the Way" - история о полуночном бегстве, чтобы не платить за съемную квартиру - была написана для нее, и ее сюжет мог быть близок каждому мужчине в аудитории. Когда она пела о наивной девушке в поезде, у которой "никогда раньше не пробивали билет", она использовала мимику (подмигивания), чтобы показать аудитории, о чем она на самом деле говорит. Когда лицензионный комитет попытался использовать ее тексты в качестве доказательства разврата и обоснования для отказа в продлении лицензии мюзик-холла, она продемонстрировала, как ее выступление основывается на этих наглых жестах и построении заговорщических отношений с аудиторией, а не на собственно содержании песен. Она спела несколько своих более известных номеров без всего этого, и комитет был вынужден признать, что нет ничего, с чем они могли бы найти проблемы. Тогда она спела очень респектабельный по меркам того времени номер, балладу Альфреда Лорда Теннисона "Приходи в сад, Мод", стреляя глазками, с подначками и подмигиваниями, и заставила строки, такие как:

И с восторженной страстью внимал я ручью,
Очарован журчаньем мечтательным,
И с весёлым приветом любовных речей
К милой роще струился ручей.

- звучать абсолютно грязно, прежде чем заявить комитету, что любая непристойность - это все в их грязных мозгах».

Мне же кажется, что надо было бы спеть отрывок на пару абзацев раньше:

«В моей земле родимой, журча, ручей струится
И розы мне от милой приветливо несёт.
Я их узнал: бедняжки, забыв свою царицу,
Растерянно кружатся по влаге зыбких вод.
Ужель верна догадка? Ужели Maud, бросая
Цветы в ручей кристальный, шептала мне: «Я жду,
В саду, где пышно розы цветут, благухая,
В моём благословенном, пленительном саду».

В той же книге 🔼 прочитал, что для игры в бинго (лото по-русски), англичане тоже используют сленг для обозначения выпадающих номеров. Чаще всего логики между таким обозначением и числом нет никакой - просто рифма: 15 - Young and keen. Встречаются, конечно, и осознанные обозначения - как интуитивно понятные: 88 - Two fat ladies 22 - Ducks on the pond/Two little ducks, так и идиоматические: 56 - Was she worth it? (Она того стоила?) Имеется в виду цена брачного свидетельства в Британии до появления десятичной системы исчисления местной валюты - 5 шиллингов и 6 пенсов.

Стоит отметить, что в соответствующей статье в Wiki «British bingo names» указано, что на некоторые такие объявления номеров участники могут отзываться: например, на 22 - «quack, quack, quack», а на 56 - «Every Penny!».

​​Топ-13 англоязычных нонфикшн-книг о России, изданных в 2024
Решил впервые сделать такую подборку.

Несколько десятков нонфикшн-книг о России (+СССР, РИ) вышло в 2024 году, не считая сугубо научных работ. Учитывая современные реалии, неудивительно, что большинство из них изданы на злобу дня, а также посвящены традиционному сонму тем, ассоциирующихся у англоязычных книгоиздателей со страной: Сталин, Путин, царизм, ГУЛАГ, войны, криминал, шпионы. Значительная часть из них не отличается оригинальностью или глубиной, но встречаются и достойные работы. Но в любом случае, печально это всё. Бывали годы с куда большим разнообразием тем. Почему 13? Ну потому что, к чему принципиальничать и гнаться за гладкими 10, 12 или 5, если из-за этого придется что-то интересное выкинуть? И да - все книги в списке «писательские», мемуаров нет.


Lost Souls: Soviet Displaced Persons and the Birth of the Cold War

The Forbidden Garden of Leningrad: A True Story of Science and Sacrifice in a City under Siege

The Last Stand of the Raven Clan: A Story of Imperial Ambition, Native Resistance and How the Tlingit-Russian War Shaped a Continent

Visualizing Russia in Early Modern Europe

Dear Unknown Friend: The Remarkable Correspondence between American and Soviet Women

Punishing Putin: Inside the Global Economic War to Bring Down Russia

‘A Seditious and Sinister Tribe’: The Crimean Tatars and Their Khanate

To the Success of Our Hopeless Cause: The Many Lives of the Soviet Dissident

The First Cold War: Anglo-Russian Relations in the 19th Century

Endgame 1944: How Stalin Won the War

Downfall: Prigozhin and Putin, and the new fight for the future of Russia

The Eastern Front: A History of the First World War

The Gulag Doctors: Life, Death, and Medicine in Stalin's Labour Camps

Проходил как-то у нас в Манчестере мимо заведения All Bar One (есть такие и в других местах страны). Каламбурное название запало в память, но я и не подозревал, что с ним связан тектонический сдвиг в привычках британцев:

«В 1990-х годах пивоваренная компания Bass заказала исследование о том, почему женщины не ходят в пабы сами по себе, и обнаружила несколько общих факторов. Они не чувствовали себя комфортно, если не могли заглянуть внутрь, прежде чем войти. Им не нравилось стоять в очереди к барной стойке, если куча мужчин сидела на барных стульях у них на пути. Да и вино, как правило, было дрянным. Поэтому Bass создала All Bar One - сеть пабов с большими окнами на улицу, без барных стульев, с большим выбором вин и удобными диванами. Этот новый тип уличных пабов показался женщинам более безопасным и привлекательным. Женщины потянулись в All Bar One и тысячи других пабов, которые копировали их пример».

Из Clubland: How the working men’s club shaped Britain. Pete Brown

​​Что случилось с позаброшенными железными дорогами Англии

«треть Стоктон-Дарлингтонской железной дороги [первая в мире ж/д общественного пользования на паровой тяге. Открыта в 1825 году] доступна для пешеходов и велосипедистов. По всей Англии и Уэльсу протянулись сотни заброшенных железнодорожных путей - в общей сложности более 3 000 миль, - вдоль которых можно увидеть исчезнувшие артефакты железных дорог, память об эпохе пара. Старые указатели, установленные для отображения важной информации для машинистов поездов, теперь поглощены буйной растительностью, а неработающие сигнальные будки и пустые здания станций, теперь рассматриваются под непривычным углом теми, кто идет мимо по снятому ж/д полотну. Это такие тропы, как двадцатичетырехмильная Consett and Sunderland Railway Path, проходящая по линии бывшей железной дороги Стенхоуп и Тайн; Cinder Track, проходящая через болота Норт-Йорк-Мурс, и Phoenix Trail, пересекающая границу Бакингемшира и Оксфордшира и восставшая из руин старой железной дороги Wycombe.

Бывшие железнодорожные линии естественным образом подходят для превращения в маршруты. Они уже обладают прочной инфраструктурой, раскинувшейся поверх рек, долин и болотистой местности. Заброшенные железнодорожные пути служат проходом для растений и людей. Этот процесс начался еще на действующих железных дорогах. Такие виды, как ярко-желтый крестовник весенний, беглец из городских ботанических садов, добрались до дальних уголков Англии; пурпурные головки буддлеи, прорастающие на подъездных путях и насыпях, и помидоры, растущие между железнодорожными шпалами - результат непереваренных семян, выброшенных из туалетов поездов. Заброшенные железные дороги по-прежнему являются убежищами и естественными коридорами для дикой природы, а также желанными зелеными пространствами в городах и поселках. Фонды охраны дикой природы управляют почти тридцатью заповедниками на бывших железных дорогах, такими как Teifi Marshes в западном Уэльсе и Green Line в Ноттингемшире, где обитает двадцать видов птиц и одиннадцать видов бабочек и мотыльков. Тропа Parkland Walk между Александра-палас и парком Финсбери, которая теперь является частью Столичного кольца (Capital Ring, круговой пешеходный маршрут Лондона, протяженностью около 125 км), - самый длинный заповедник Лондона. Здесь вы можете встретить лис, крадущихся вдоль старой железнодорожной линии, или увидеть норы и отнорки скрытных барсуков.

Не было никакого грандиозного плана по перепрофилированию устаревших железных дорог в пешеходные и велосипедные маршруты. Некоторые линии были просто переданы местным советам для использования в качестве троп, а некоторые власти купили старые линии с неосуществленными в итоге намерениями создать новые автодороги. В других местах советы успешно договорились с частными владельцами старых линий, чтобы те открыли их для общественного пользования. Однако большинство наших старых железнодорожных линий были полностью потеряны для общественного доступа; они были распроданы по частям и возвращены в частную собственность, и стоят перегороженные заборами и знаками, запрещающими проход. Даже там, где были созданы дорожки для людей, большинство из них юридически не зарегистрированы как общественные пути. Несмотря на то, что они ухожены и невероятно популярны среди населения, их статус не защищен на вечные времена. Эти пути заслуживают защиты и заботы, чтобы люди могли продолжать ходить пешком и ездить на велосипеде там, где когда-то через наши города, поселки и сельскую местность ходили паровозы и дизельные поезда.»
Из The Lost Paths: A History of How We Walk From Here To There. Jack Cornish

«В своих мемуарах «Жизнь в эфире: Воспоминания телеведущего» Аттенборо пишет, что передача Pot Black «нарушила наш принцип, согласно которому все цветные программы должны быть так же понятны в черно-белом варианте, как и в цветном, но мы согласились, посчитав, что комментаторы смогут справиться с этой проблемой». Так возникла, вероятно, апокрифическая история о том, что один из них сказал: «Стив нацелился на розовый шар - а для тех, кто смотрит черно-белый эфир, розовый находится рядом с зеленым». Эту цитату обычно приписывают давнему комментатору снукера на BBC «Шепчущему»* Теду Лоу. Однако, педанты снукера в Интернете отмечают, что, если бы зеленый шар все еще находился на своем месте, любой фанат знал бы, какой это шар. Поскольку никто - даже сэр Дэвид Аттенборо - похоже, не знает, когда этот предполагаемый ляп был показан в эфире, а Тед Лоу умер в 2011 году, мы, возможно, никогда этого не узнаем [правда это или выдумка]».

*Многие называли его «Шепчущим Тедом» за тихий голос во время матча (в то время из-за отсутствия большого количества зрителей он был вынужден говорить полушёпотом, чтобы не потревожить игроков во время удара).
Из Clubland: How the working men’s club shaped Britain. Pete Brown

Wiki: Pot Black Cup — профессиональный снукерный пригласительный турнир. Проводился в 1969—1986, 1991—1993, 2005—2007 годах. Долгое время Pot Black Cup играл большую роль в популяризации этой игры. Впервые турнир был проведён в 1969 году, как раз в то время, когда телеканал BBC переходил на цветной формат вещания. Разноцветные шары и зелёное снукерное сукно хорошо показывали преимущества новинки; кроме того, скоротечные матчи турнира не мешали сетке вещания канала. Поэтому представители BBC согласились показывать Pot Black Cup.

​​Как Адам Смит позаимствовал свои идеи у средневековых арабских учёных
Весь текст - цитата из книги Д. Гребера "Долг: Первые 5 000 лет". Перевод мой.

"Исламу особенно ненавистно всё, что попахивает ценовым сговором. Часто повторяемое предание гласит, что сам Пророк отказывался заставлять купцов снижать цены во время перебоев с продовольствием в Медине, аргументируя тем, что это будет святотатством. В условиях свободного рынка «цены зависят от воли Господа». («Для Мухаммада естественная саморегуляция рынка соотносится с космической регуляцией. Цены растут и снижаются, как день сменяет ночь, а потому вмешательство в установку цен не только несправедливо по отношению к купцу, но и нарушение природного порядка вещей»).

Большинство [исламских] законников трактовали такое решение Мухаммада, как означающего, что любое госвмешательство в рыночные механизмы должно также считаться святотатским, так как рынки были созданы Аллахом для саморегуляции. (Только очень ограниченные исключения дозволялись, например, во время природной катастрофы, но и тогда большинство ученых настаивало на том, что всегда лучше оказывать прямую помощь нуждающимся, нежели тягаться с силами, определяющими рынок).

Если всё это поразительно напоминает «невидимую руку» Адама Смита (которая также рука Божественного Провидения), то это может оказаться не просто случайным сходством. На самом деле, многие специфические аргументы и примеры, используемые Смитом, прямо прослеживаются до экономических трактатов, написанных в средневековой Персии. Например, не только его заявление о том, что обмен – естественное продолжение человеческих рациональности и речи, появляется уже и у Аль-Газали (1058–1111) и у Туси (1201–1274); но оба используют точно такие же примеры: что никто никогда не видел двух собак, обменивающихся костями. Что более впечатляюще, знаменитый пример Смита с разделением труда, фабрика булавок, где требуется 18 отдельных операций для производства одной булавки, уже встречается у Аль-Газали. В «Воскрешение религиозных наук» он описывает фабрику иголок, где требуется 25 отдельных операций, что произвести один экземпляр.

Согласно современных исследователям, Смит заявляет, что посещал такую фабрику лично, что вполне может быть правдой, но пример восемнадцати шагов изначально появился в статье “Épingle” (Булавка) в пятом томе французской «Энциклопедии», опубликованном в 1755, на 20 лет раньше. Историки также отмечает, что «личная библиотека Смита содержала латинские переводы некоторых персидских (и арабских) средневековых ученых, что даёт основания полагать, что он позаимствовал их из оригиналов напрямую»."

​​Пригласили сегодня на встречу с британским судмедэкспертом/патологоанатомом, написавшим книгу о своей работе и ее месте в его жизни. Удалось запоем ее прочесть за сутки (это не значит, что это безусловный page-turner такой, это моя глупая черта подходить на встречи с писателями подготовленным). Большинство собравшихся коллег-журналистов этого не сделали, поэтому ответы на почти все их вопросы автору уже были в книге. Я ему сочувствовал. Когда все рассосались, я задал ему пару вопросов производственного характера. К слову, традиционного «Расскажите о вашей следующей книге» не прозвучало. Пришлось в частном порядке поинтересоваться. Но сперва пара слов о книге.

Герой вскрыл >23 000 тел, летал приглашенным экспертом в США (9\11), Францию (Смерть Леди Дианы), Бали (теракт с европейцами), и работал еще на куче резонансных дел на Альбионе. Читать про его работу интересно. Другое дело, что вот его личная жизнь как-то меня меньше интересовала. В таком объеме ее принято давать в итоговых автобиографиях (впрочем, ему хорошо за 60, но выглядит еле-еле на полтинник, если не моложе), а не в рассказе о профессии. Хотя смотря с чем сравнивать. Когда я спросил, как он балансировал истории из практики с семейным бытописанием, Шеперд ответил, что опирался на примеры других подобных книг, написанных докторами. Я Генри Марша, в частности, не читал, так что проверить его не могу. Но ИМХО частной жизни все же несколько перебор.

И это пояснение перекликается с моим уточнением о «литературных творческих планах». Ответом мне стало, что 1) надо посмотреть, как эта книга пойдет; 2) почти все самое ударное из карьеры уже вложено в этот том. Для сиквела надо серьезно думать, что и как подавать, с какого угла заходить. Материалы для книги он собирал последние лет 18, с тех пор, как, услышав его по радио, один из продюсеров «Penguin» дал ему понять, что ждет от него книги. Собственно на превращение рукописи в книгу на полках у «Penguin» ушло полтора года. И да, отвечая одной гостье, Ричард подтвердил, что и животных домашних вскрывал. Вместе с хозяевами фермы. В смысле всех их вскрывал. Я забыл уточнить, что ж там такое стряслось-то. Ну, и цитатка под конец. Из вычитанного нетривиального:

"Чтобы она перестала кусаться, они намотали почти четыре метра клейкой хирургической ленты шириной два с половиной сантиметра вокруг ее рта и лица. Они ошибочно полагали, что с открытым носом она сможет продолжать дышать. Это миф. Человека можно убить, закрыв ему рот. Дело тут не в том, чтобы просто иметь доступ воздуха — воздуха должно быть достаточно. Особенно когда из-за стресса и борьбы потребности организма в кислороде резко возрастают. В данных обстоятельствах человек оказывается попросту не в состоянии получить необходимое количество кислорода, которого ему может потребоваться в несколько раз больше, чем обычно. [...] Завязать рот взволнованной женщине, которая отчаянно вырывалась многие минуты, было достаточно, чтобы вызвать остановку сердца."
Неестественные причины. Записки главного патологоанатома Великобритании. Ричард Шепард. Бомбора. 2019.

​​«Где вы были все эти X лет?»

«И все же самое поразительное в отношении британцев к Северной Ирландии - это полное безразличие. Хотя в 1971 году в Великобритании проживало более миллиона ирландских мужчин и женщин, что составляло более 2 % населения, конфликт в Шести графствах никогда не становился главной предвыборной проблемой; более того, между двумя основными партиями страны существовал необъявленный, но практически нерушимый консенсус. За пределами Вестминстера [Парламента] большинству людей просто не было до этого дела. В сентябре 1969 года, сразу после ввода британских войск в Белфаст и Дерри, опрос NOP показал, что люди поставили Северную Ирландию на последнее место в списке десяти проблем, стоящих перед правительством. Даже в разгар насилия она значительно отставала от беспокойства населения по поводу экономики. На самом деле, по мере обострения конфликта в 1972 году Северная Ирландия полностью отошла на второй план. К апрелю 1973 года менее 10 % населения называли конфликт самой большой проблемой Британии, и эта доля неуклонно снижалась в течение следующих нескольких лет.

Поэтому иронично, что иностранные наблюдатели, особенно в Ирландии или Соединенных Штатах, часто представляли себе, что средний британец мечтает о белфастских кварталах с глазами с поволокой и колотящимся сердцем. На самом деле уже в феврале 1971 года правительство забеспокоилось, что общественность «начинает активно возмущаться сложившейся ситуацией» и что «многие предпочтут бросить провинцию на произвол судьбы».

Несмотря на то, что первоначально опросы показывали сильную поддержку британского военного вмешательства, вскоре они изменились: к 1974 году только 32 % выступали за то, чтобы оставить войска в Ольстере, а 59 % считали, что правительство должно вернуть их домой - хотя мало кто чувствовал себя достаточно решительным, чтобы что-то предпринять для этого. Большинство людей, не принимая ничью сторону, относились к юнионистам [за сохранение Ольстера в составе Великобритании] и националистам [за отделение Ольстера и вход в состав Республики Ирландия] с недоуменным ужасом. К 1973 году 44 % согласились с тем, что жители Северной Ирландии нетерпимы, только 20 % считали их трудолюбивыми, и лишь 14 % назвали их дружелюбными. И даже злодеяния на основной территории страны [теракты, собственно, в Англии] вызвали не огромный прилив симпатий к юнионизму, а всплеск презрения ко всем участникам боевых действий в Северной Ирландии, будь то лоялисты или республиканцы. «Я ненавижу и презираю этих жалких ублюдков... диких головорезов-убийц», - писал лорд Арран в газете Evening Standard в октябре 1974 года. Пусть ирландцы, все до одного, гниют в аду».
Из State of Emergency: The Way We Were: Britain, 1970-1974. Dominic Sandbrook

Граффити в североирландском городе Дерри/Лондондерри, посвященное популярному сериалу Derry Girls.

«Их [ирландских сепаратистов] левая идентичность также была лишь поверхностной: многие высокопоставленные лица были чрезвычайно набожными и консервативными католиками, выступавшими против абортов и контрацепции. Шон Макстивен (1928-2001), первый главнокомандующий «временного крыла» Ирландской республиканской армии, даже отказался ввозить контрацептивы через границу, для использования их в качестве кислотных запалов для бомб.»

Из State of Emergency: The Way We Were: Britain, 1970-1974. Dominic Sandbrook