ПСТГУ не перестаёт радовать новыми магистерскими программами, близкими нашей θεωρ'етической проблематике. А 14 апреля приглашают на день открытых дверей (подробности здесь)

У них есть филология:
- Древние языки и патристическая литература
- Русская и славянская филология
- Английский язык и литература англоязычных стран

Теология и религиоведение:
- Православная теология в междисциплинарном и межконфессиональном контекстах
- Православное богословие и философия в современном дискурсе
- Философские, исторические и прикладные исследования в религиоведении
- Теология и практика миссии

История и около неё:
- История и теория христианского искусства
- Общая и русская церковная история
- Церковная история советского периода
- История Церкви в свете православного богословия
- История христианской мысли в России и на Западе: люди и идеи
- Религиозные аспекты русской культуры XIX-начала XX в.

Педагогика:
- Новые тенденции образования в контексте православной культуры

и даже учат православно управлять финансами.

разговор на паре со студентом:

я: понимаете, зачем нужны были зенону апории?
с: ага, для философских обмышлений

таквыпьемжезато, чтобы мыслить, но не обмышляться

А мы возродили теоэстетику! Смотрите первый выпуск, подписывайтесь, присылайте донаты, чтобы праздник не прекращался!)

Друзья, рады представить вам первый выпуск нашего нового подкаста Теоэстетика 2.0! Спасибо всем тем, кто донатил и помог этому случиться.

Первый выпуск — о проблеме зла, страдания и теодицее (первый день Страстной всё-таки).

Почему мы страдаем и есть ли смысл в наших страданиях? Почему всеблагой Бог попускает зло? Аморально ли объяснять зло и как мы можем о нем говорить? Какие ответы давали на эти вопросы Христос, Иов, античные философы, Лейбниц, старец Зосима и К.С. Льюис?

Беседуют философ Алексей Гагинский и священник Стефан Домусчи.

Если вам интересно то, что мы делаем, просим поддерживать нас (сделать это можно по ссылке). Теоэстетика 2.0 существует только благодаря вам.

Смотрите и слушайте нас на YouTube, а скоро — на всех популярных площадках.

Византийская поэзия — одна из самых живучих поэтических традиций, ежегодно и ежедневно прочитываемая и возобноволяемая в естественной среде обитания (пусть у нас и в переводах)

#poetica_theoretica

2. Канон преподобного Космы

Утреня Великого четверга, которую в большинстве храмов Русской Церкви будут служить сегодня вечером, включает одно из лучших произведений прп. Космы Маюмского, да и вообще — всей византийской гимнографии. Это канон Великого четверга. О его значимости для самогó его автора говорит хотя бы то, что прп. Косма украсил четверг не трипеснцем, как другие дни Страстной, но полным каноном, подчеркнув это в акростихе: «Великому четвергу великую песнь воспеваю».
Затрагивая темы собственно Великого четверга — Тайную вечерю, установление на ней таинства Евхаристии, совершенное на ней умовение ног, предательство Иуды, — канон ими не ограничивается. Как целое, он является рассуждением о пришествии в мир Премудрости Божией, этот мир Создавшей, и о судьбах человечества, причем прп. Косма опирается на труды таких тончайших богословов, как, напр., прп. Максим Исповедник. Подобная контекстуализация очень сложных богословских тем в рамках сугубо литургического песнопения — большая редкость.

Воскресе Христос — и Красота не втоптана в грязь

Воскресе Христос — и Истина не поругана

Воскресе Христос — и Добро возможно

Верующие и неверующие — друг со другом ликуйте, ведь даже идеей Воскресения спасена хотя бы наша несчастная культура

Кто благочестив и боголюбив, — тот пусть насладится этим прекрасным и светлым торжеством.

Кто честно упорствует в неверии — тот пусть порадуется, что наша цивилизация собрана именно этой историей

Итак, все войдите в радость Господа нашего; и первые и вторые получите награду;

Атеисты и христиане, ликуйте друг с другом;

Аналитики и континенталы, почтите этот день;

Марксисты и фрейдисты, веселитесь ныне.

Трапеза обильна, — насыщайтесь все;

Телец велик, — никто пусть не уходит голодным; все наслаждайтесь пиршеством веры; все пользуйтесь богатством благости.

Никто пусть не боится смерти, ибо освободила нас смерть Спасителя.

Ему слава и держава, любовь и верность, разум и чувство, песня и проза

Аминь.

Онтологический статус логосов и божественных энергий в метафизике Максима Исповедника

Дорогие коллеги, разрешите предложить вам натянутую и поверхностную реконструкцию обозначенной выше темы (и ткните, пожалуйста, меня, в чем я конкретно неправ).

В исследовательской литературе царит повсеместное несогласие среди авторов по вопросу онтологического статуса логосов и энергий. Одни авторы их отождествляют, другие разводят, третьи не замечают энергий вовсе. Сам Максим пишет довольно туманно и нигде не даёт полноценного описания этих метафизических моментов. У меня сложилось некоторое представление, с которым я не согласен

Итак:

Логосы — это идеи тварных сущих, как универсалий, так и партикулярий. Логосы суть парадигмы, которым соответствует что-то в мире. Но к логосам ничто не приобщается. Поэтому реально логосы существуют только в Божественном Уме.

Можно применить схоластическую терминологию:

Ante rem: Собственно логосы реально существуют только тут. Их онтологический статус — мысль Бога. Допустим (1) есть, логос, например, рода "лошадь" — это мысль Бога о лошадях вообще. И (2) логос конкретной лошади, допустим, по имени Серогрив.

In rebus: Это уже не логос, но (1') универсалия, которую Бог сотворил согласно логосу (κατὰ λόγον), например, тварная универсалия "лошадь", которая существует в отдельных лошадях (МИ пишет, что универсалии тварны, существуют реально, но только в партикуляриях). И (2') лошадь Серогрив тоже имеет свой логос, который существует только в уме Бога, но для Серогрива является ещё и целью (τέλος, σκοπός), то есть "программой", по которой он должен развиваться, чтобы полноценно осуществиться.

Энергии же (Максим использует различные термины: ἐνέργειαι, τὰ περὶ θεὸν, τὰ θεῖα ἰδιώματα/γνωρίσματα, ὄντα μεθεκτά и т.д.) играют роль особого вида более общих универсалий. Они нетварны и независимы от времени. Списки энергий можно найти в Ареопагитиках (πρόοδοι), у Максима, у Прокла и т.д.: Бытие, Благо, Жизнь, Ум, Истина, Красота, Святость и т.д. И они не являются парадигмами, так как им ничто в мире не соответствует, но энергии присутствуют в мире реально.

Ante rem: божественная энергия — это действие Бога/атрибут Бога. На уровне Бога все энергии находятся в единстве: Бытие=Благо=Истина=Святость и т. д. Толлефсен трактует энергии в смысле второй энтелехии Аристотеля (Филопона) или неоплатонической "энергии исходящей из сущности" Например, это Благо (базовая энергия).

In rebus: сами энергии реально присутствуют в вещах "по благодати". МИ говорит, что они — "врождённая сила" (δύναμις ἔμφυτος). И чтобы сказать, что нечто является, например благим, надо утверждать, что оно причастно к идее благости/божественной энергии Блага. А существовать — значит быть причастным энергии Бытия.

Получается, что в тварном мире реально присутствуют только энергии, логосы же нет. И при этом МИ, видимо, учит о двух видах универсалий: тварных (соответстсвующих логосам) и нетварных.

Больно не бейте, лучше помогите)

#читая_Максима

Новое у Теоэстетики!

Новый выпуск подкаста

Что такое ирония? Зачем мы смеемся? Как библейские авторы используют комические приемы? В Библии есть матерная лексика? Почему наше христианство такое разное и можем ли мы говорить о единой христианской традиции? Что такое совесть и превзошли ли мы отцов?

Беседуют философ Алексей Гагинский и библеист Анастасия Медведева.

Если вам интересно то, что мы делаем, просим поддерживать нас. Теоэстетика 2.0 существует только благодаря вам.

Поддержать Теоэстетику вы можете здесь

Онтологический аргумент до Ансельма (?)

"Как было сказано, Елима маг посмеялся над словами божественного Павла, что Бог не может отречься от Себя. А что он сказал Павлу — что невозможно доказать, что Бог не может делать что хочет, в том числе отрекаться от Себя, — это в высшей степени философски опровергает великий Дионисий. Он говорит, что Бог есть истина, истина же есть сущее; а ложь, как не имеющая основания, не является сущим. Так что если Бог отречется от Себя, то истина, солгав, сделается не-сущим. А разве может это произойти? Поэтому примененное к Богу «не может» есть выражение неописуемой силы. Подобный этому получится смысл, если сказать, что Бог может сделать Себя не Богом и отойти в небытие, — что наряду с невозможностью содержит и кощунство. Как можно сказать: Сущий будет не-сущим? Значит, не может, т. е. бессилен Бог сделать Себя не существующим; иначе говоря, Ему невозможно не быть. Так что и невозможность для Бога, а именно невозможность быть Богом, оказывается невозможной. Ведь как свет, поскольку он свет, не может стать тьмой, так и это невозможно для Бога по безмерности истины...".

Схолии к Ареопагитикам (скорее всего, Иоанн Скифопольский, VI в.)

#сюжеты

когда у тебя вдруг закончились 24 греческие буквы

@gnosis_shop #нинадатак за 4 тыс. рублей

UPD: стоп, Владимир Даль не виноват. в оригинале то же самое (см.комменты)!

Друзья, кто-нибудь знает, почему в Кэмбридже в семидесятых была нехватка греческих букв? В чем дело?

The Cambridge History of Later Greek and Early Medieval Philosophy // A. H. Armstrong

А про ангелов я к тому, что в Институте философии сегодня открывается семинар «Scientia angelica: наука об ангелах»

Начнём с Византии, а дальше — шире и больше.

Хотя ангелология является одним из слабо разработанных и даже, осмелюсь сказать, весьма второстепенных разделов богословия, а тем более философии, через призму учения об ангелах хорошо просматривается и онтология, и антропология, и взгляды на проблему зла мыслителей, попытавшихся серьезно ответить на вопрос: кто такие ангелы и какова их роль в универсуме.

А создать полноценную философскую ангелологию нам ещё предстоит)

А тем временем вышли две важные энциклопедические статьи:

- В Стэнфордскской философской энциклопедии статья по Иоанну Италу Андраша Крафта

- А в St Andrews Encyclopaedia of Theology статья К. Шнайдера Divine Energies

#chronographia_theoretica

Схоластика на Востоке и на Западе

Маркус Плестед — историк богословия, патролог, доктор философии, профессор Университета Маркетт (США); с 1992 г. — православный христианин.

* * *

«Противопоставление Востока и Запада обыкновенно выражают в том числе и в категориях методологической несовместимости. Эта дихотомия находит чрезвычайно яркое выражение у Герхарда Подскальски. Для Подскальски триумф паламизма означает отказ от разума и поражение любого по-настоящему систематического или хотя бы логически упорядоченного подхода к богословию. Византийское богословие сделалось в лучшем случае сформулированным ad hoc ответом на конкретные проблемы, основанным только на монашеском опыте. Большей частью оно представляют собой не более, чем собирание святоотеческих свидетельств, зачастую — с целью патриотично утвердить свою национальную идентичность. При столкновении с латинской богословской традицией, куда более изощрённой, у византийцев Бали всего два варианта: изумленное удивление или полное отрицание.

Представление о непреодолимом методологическом противоречии принадлежит не одному только Подскальски. Многие православные авторы, не разделяя его убеждённости в превосходстве Запада, тем не менее, находили такой подход весьма близким для себя и радостно противопоставлялт апофатический и мистический Восток рациональному и схоластическому Западу. Этот подход был незабываемым образом очерчен Владимиром Лосским; его охотно принимали такие авторы, как Иоанн Мейендорф, Филип Шеррард и Хри‌стос Яннарас. Звучали и более проницательные голоса — в частности, Каллист Уэр и Андре де Аллё подвергли сомнению осмысленность резкого противопоставления теологических методологий Востока и Запада; впрочем, в методологической инаковости этих двух традиций они особо не сомневались. Именно эту предполагаемую “инаковость” я намерен исследовать в этом разделе, начав с описания формы византийской богословской традиции, унаследованной Паламой.

Рассуждения о методологической инаковости Востока и Запада неизменно обращаются к следующей теме: новоизмышленная и чрезмерно рационалистическая по своему характеру Западная схоластика противопоставляется апофатической и построенной на опыте традиции христианского Востока. Этому противопоставлению придают необоснованно большое значение. Если мы понимаем под схоластикой не какую-то карикатуру — ничем не ограниченный разум, — а аккуратное и строго упорядоченное употребление разума для раскрытия и более точного определения истины Откровения, подкрепленного обращением к святоотеческим и философским авторитетам (именно в таком порядке), то никак нельзя отрицать, что этот метод не просто свойственен Византии, но и происходит из нее.

Византийское богословие никогда не ограничивалось апофатикой и мистикой, но зачастую могло служить примером того самого суховатого занудства, которое так огорчало критиков схоластики — как на Востоке, так и на Западе. Если и можно указать момент ощутимого методологического сдвига, то это переход от более непосредственно основанного на Писании, более открытого и риторичного стиля отцов III-IV вв. к определенно более формализованному и склонному к опоре на авторитет характеру богословского мышления со времен христологической полемики V в. и далее».

Plested M. Orthodox Readings of Aquinas. Oxf., 2012. P. 44-46