Москалькова, конечно же делает объективно вредительскую вещь. Говоря о том, чтобы мы перестали видеть в Украине только "империю зла", она работает, понятное дело, вроде бы на снижение межнациональных противоречий, но попадает выстрелом в небо почему-то нам же в ногу. Потому что речь вообще не о том идет.
1. Пока наши солдаты гибнут на фронте, мы все дружно, вместе, единодушно должны поддерживать их в их трудной, честной и благородной работе. Наша поддержка должна выражаться в том, чтобы мы всеми силами морально (если не лично и не материально) вдохновляли солдата на бой. И поэтому мы должны говорить солдату, чтобы тот выиграл бой и остался живым следующее: Увидел говно в форме ВСУ - убей. Увидел говно с шевроном ВСУ - убей. Увидел говно с автоматом - убей. Убей, чтобы самому выжить. Убей, чтобы победить. Убей, чтобы спасти миллионы жизней, взятых украинскими нацистами в заложники.
2. Современная Украина и есть империя зла. Это нацистское ублюдочное государство, запрещающее русский язык, режущее глотки православным священникам, развязавшее войну против русских и России. Поэтому каждый сознательный и ответственный гражданин России должен видеть в Украине империю зла.
3. Полутона. Полутона возможны, когда конфликт перешел из острой стадии в стадию затухания или же нуждается в остановке. В этой связи можно рассказывать, как какие-то военные ВСУ "делились последним с жителями Курской области". Можно. Но после Победы. Тут нет ничего страшного - у кого-то, наверное есть истории, как немецкие солдаты не только вешали и стреляли. Были и те, кто едой делился, кто помогал евреям. Многое что было, почему бы не быть и этому. Но в сортах говна позволительно разбираться тогда, когда для этого есть время и возможности. Сейчас нет ни времени, ни возможностей.
4. Где-то глубоко мне очень жаль русских парней, погибающих ради еврея Зеленского во славу нацисту Бандере. Зомбированные, они все равно остаются нашими ближайшими родственниками. Гражданская война, идущая сегодня на Украине тоже вызывает у меня страшную боль. Но, учитывая, что за меня, за мою семью, за мою Москву, за мою Россию сейчас на поле боя сражаются прекрасные граждане нашей страны - русские, татары, чеченцы, украинцы и другие - в первую очередь я должен жалеть и беспокоиться о своих. Поэтому всю свою жалость к хохлу я сжимаю в кулак и о ней забываю.
5. Время жалости, время рассортировать, кто там где и за кого, а кого просто ТЦК заловил и в наручниках на ЛБС доставил - появится, когда хохол в форме поднимает руки и сдается в плен. В плену можно понять - кто это такой, является ли он обычным призванным неудачником, или же это вражина и гадюка. Делить же в моменте хохлов с оружием на неких украинцев и наемников, у которых нет ничего святого - это неправильно, это вредно и это очень опасно. Солдат не должен разбираться кто там перед ним - украинец под категорией "разные" в версии Москальковой, или же "наемник у которого ничего святого нет". Солдат должен убить врага. Или взять его в плен. А если тот не сдается - убить. И вот, только тогда, когда враг сдался в плен, можно уже вспомнить, что тот "православный", и допустить, чтобы за его душу поборолись. Впрочем, не особо рассчитывая на это - души хохлов тотально переписали начерно в буквальном смысле слова менее, чем за четверть века - с 1991 по 2014 гг.
Пока же рекомендовал бы Москальковой дезавуировать свои высказывания, а всем солдатам и офицерам - вовсе выбросить из головы этот услышанный ими бред.
Москалькова, конечно же делает объективно вредительскую вещь. Говоря о том, чтобы мы перестали видеть в Украине только "империю зла", она работает, понятное дело, вроде бы на снижение межнациональных противоречий, но попадает выстрелом в небо почему-то нам же в ногу. Потому что речь вообще не о том идет.
1. Пока наши солдаты гибнут на фронте, мы все дружно, вместе, единодушно должны поддерживать их в их трудной, честной и благородной работе. Наша поддержка должна выражаться в том, чтобы мы всеми силами морально (если не лично и не материально) вдохновляли солдата на бой. И поэтому мы должны говорить солдату, чтобы тот выиграл бой и остался живым следующее: Увидел говно в форме ВСУ - убей. Увидел говно с шевроном ВСУ - убей. Увидел говно с автоматом - убей. Убей, чтобы самому выжить. Убей, чтобы победить. Убей, чтобы спасти миллионы жизней, взятых украинскими нацистами в заложники.
2. Современная Украина и есть империя зла. Это нацистское ублюдочное государство, запрещающее русский язык, режущее глотки православным священникам, развязавшее войну против русских и России. Поэтому каждый сознательный и ответственный гражданин России должен видеть в Украине империю зла.
3. Полутона. Полутона возможны, когда конфликт перешел из острой стадии в стадию затухания или же нуждается в остановке. В этой связи можно рассказывать, как какие-то военные ВСУ "делились последним с жителями Курской области". Можно. Но после Победы. Тут нет ничего страшного - у кого-то, наверное есть истории, как немецкие солдаты не только вешали и стреляли. Были и те, кто едой делился, кто помогал евреям. Многое что было, почему бы не быть и этому. Но в сортах говна позволительно разбираться тогда, когда для этого есть время и возможности. Сейчас нет ни времени, ни возможностей.
4. Где-то глубоко мне очень жаль русских парней, погибающих ради еврея Зеленского во славу нацисту Бандере. Зомбированные, они все равно остаются нашими ближайшими родственниками. Гражданская война, идущая сегодня на Украине тоже вызывает у меня страшную боль. Но, учитывая, что за меня, за мою семью, за мою Москву, за мою Россию сейчас на поле боя сражаются прекрасные граждане нашей страны - русские, татары, чеченцы, украинцы и другие - в первую очередь я должен жалеть и беспокоиться о своих. Поэтому всю свою жалость к хохлу я сжимаю в кулак и о ней забываю.
5. Время жалости, время рассортировать, кто там где и за кого, а кого просто ТЦК заловил и в наручниках на ЛБС доставил - появится, когда хохол в форме поднимает руки и сдается в плен. В плену можно понять - кто это такой, является ли он обычным призванным неудачником, или же это вражина и гадюка. Делить же в моменте хохлов с оружием на неких украинцев и наемников, у которых нет ничего святого - это неправильно, это вредно и это очень опасно. Солдат не должен разбираться кто там перед ним - украинец под категорией "разные" в версии Москальковой, или же "наемник у которого ничего святого нет". Солдат должен убить врага. Или взять его в плен. А если тот не сдается - убить. И вот, только тогда, когда враг сдался в плен, можно уже вспомнить, что тот "православный", и допустить, чтобы за его душу поборолись. Впрочем, не особо рассчитывая на это - души хохлов тотально переписали начерно в буквальном смысле слова менее, чем за четверть века - с 1991 по 2014 гг.
Пока же рекомендовал бы Москальковой дезавуировать свои высказывания, а всем солдатам и офицерам - вовсе выбросить из головы этот услышанный ими бред.
BY Что-то знаю / Павел Данилин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from us
