То, что получило в простонародии именование «шальные 90-е» с лёгкой руки канадской журналистки Наоми Кляйн было названо «доктриной шока»: резкий переход от «плановой» к рыночной экономике со всеми социально-экономическим последствиями.
Фактически, это время краха старых институтов и перехода на тотальную "приватизацию" (не только в экономическом смысле, но и в плане при-своения жизни, когда все стали «предпринимателями самих себя», наощупь ищущими новые способы адаптации к рыночному хаосу в условиях растущей социальной турбулентности. Кому-то повезло больше, кому-то меньше.
Но уровень стрессогенности не снижается, что может интерпретироваться людьми как «высокий уровень тревоги от тонкой душевной организации». Однако, это один из сценариев рационализации «приватизированного стресса», о котором я регулярно пишу и говорю в видео.
То, что получило в простонародии именование «шальные 90-е» с лёгкой руки канадской журналистки Наоми Кляйн было названо «доктриной шока»: резкий переход от «плановой» к рыночной экономике со всеми социально-экономическим последствиями.
Фактически, это время краха старых институтов и перехода на тотальную "приватизацию" (не только в экономическом смысле, но и в плане при-своения жизни, когда все стали «предпринимателями самих себя», наощупь ищущими новые способы адаптации к рыночному хаосу в условиях растущей социальной турбулентности. Кому-то повезло больше, кому-то меньше.
Но уровень стрессогенности не снижается, что может интерпретироваться людьми как «высокий уровень тревоги от тонкой душевной организации». Однако, это один из сценариев рационализации «приватизированного стресса», о котором я регулярно пишу и говорю в видео.
He adds: "Telegram has become my primary news source." The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from us
