Заглянул за три дня в три главных независимых книжных магазина Санкт-Петербурга — в «Порядок слов», в «Подписные издания» и во «Все свободны» (перечислены не по важности), и в каждом была эта книга. В первом я ее заметил, во втором полистал (открыв сразу на Толстовском доме — ну не знак ли?), в третьем купил. Больше на память, чем из-за желания узнать, какие именно питерские здания в свой путеводитель по архитектуре XX века выбрали Дмитрий Козлов и Иван Саблин. Критерии господа кандидаты искусствоведения и не прописывали, и в этом плане их книга проигрывает путеводителю Анны Броновицкой, Николая Малинина и Юрия Пальмина, который посвящен конкретно советскому модернизму (а еще написан доступнее и вообще интереснее). Нет, любопытные тексты есть и тут — так, мало кто знает, что Петергоф после войны отстроили с нуля: это дворцы и фонтаны XX века, не петровской эпохи. Приятно было почитать о школе на Маяковского: обращал внимание на здание, когда шли в «Маяк». Но в Питер после этой книги не тянет, а это тоже знак.
Заглянул за три дня в три главных независимых книжных магазина Санкт-Петербурга — в «Порядок слов», в «Подписные издания» и во «Все свободны» (перечислены не по важности), и в каждом была эта книга. В первом я ее заметил, во втором полистал (открыв сразу на Толстовском доме — ну не знак ли?), в третьем купил. Больше на память, чем из-за желания узнать, какие именно питерские здания в свой путеводитель по архитектуре XX века выбрали Дмитрий Козлов и Иван Саблин. Критерии господа кандидаты искусствоведения и не прописывали, и в этом плане их книга проигрывает путеводителю Анны Броновицкой, Николая Малинина и Юрия Пальмина, который посвящен конкретно советскому модернизму (а еще написан доступнее и вообще интереснее). Нет, любопытные тексты есть и тут — так, мало кто знает, что Петергоф после войны отстроили с нуля: это дворцы и фонтаны XX века, не петровской эпохи. Приятно было почитать о школе на Маяковского: обращал внимание на здание, когда шли в «Маяк». Но в Питер после этой книги не тянет, а это тоже знак.
The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from de
