​Ну хорошо, кто любит в таком признаваться, но знаете что — сериал Succession меня победил. Он раздавил меня, переварил и выплюнул, а я при этом остался с глупой улыбкой на лице (win-win, получается). Я ничего не говорил про него, когда все говорили, потому что он мне решительно не нравился, но так бывает, что сильное отторжение впоследствии приводит к сильной страсти — у меня такое частенько, я называю это квантовым скачком из ненависти в любовь. Так получилось и в этот раз: все закончилось любовью. Но вот ведь вопрос, в чем природа подобной любви — очевидно перверсивной и наверное даже слегка мазохистской? Ведь фактически этот сериал — самый настоящий ад, самый безнадежно нигилистический сериал за всю историю индустрии. За четыре сезона — 40 часов! — в нем фактически ничего не происходит. Он начинается ни с чего и заканчивается ничем. В нем все повторяется по кругу — одни и те же лица, одни и те же ситуации и разговоры, «коллизии» и интонации — раз за разом и раз за разом, словно по серпантинным кругам вот этого самого ада. В этом аду фигурируют самые отталкивающие и гадкие персонажи, которых даже у Данте едва ли найдешь... но — почему-то ты любишь их и переживаешь за них. У меня нет другого объяснения: это очарование пустоты, соблазн бездны. По сути это просто неповоротливая монструозная зацикленная пьеса, в которой нет ничего кроме слов, но эти слова вообще ничего не значат («just complicated air flow», как говорит Кендалл Рой), это лишь сотрясание воздуха — флатус воцис, как говорили в Средневековье, — посредством которого все эти элиотовские hollow men водят друг друга — и нас с вами — за нос. Но самый кошмарный итог из всего этого — именно кошмарный, потому что в моих глазах это ни что иное как хоррор, причем самый безжалостный, что я видел, — заключается в том, что именно эти вот hollow men, которых сериал портретирует столь безошибочно, в реальности управляют всей нашей жизнью, всем настоящим и будущим этой несчастной планеты. Той самой планеты, с орбиты которой в открытый космос в качестве декларации о намерениях человечества надо запускать не пластинки с-прости-господи-Моцартом, а эти вот точнейшие слова Романа Роя, которые он произносит в финале сериала: «we are bullshit, its all fucking nothing». Ужас нашего мира, который и обнажает невероятно талантливый в своей прямоте Succession, в этом и состоит — в этих резкий и точных словах: «fucking nothing». Воистину, произнесенная устами князей мира сего, эта эпитафия достойна всего человечества — того самого человечества, что вылезло из пещер только ради того, чтобы в конце концов прийти вот к этой убогой истине, которую выразил ужасающий (и неотразимый) фрейдовский праотец Логан Рой: «rosebud is a dollar bill». Вот так последние следы хоть какой-то загадки, трепетно оберегаемой всё еще слишком сентиментальным и человечным «Гражданином Кейном», развеиваются на ветру тотальной ничтожности человеческого удела, запечатленного в лишенном какой бы то ни было сентиментальности финале Succession. С другой стороны, в этом во всем есть и нечто парадоксально жизнеутверждающее: сама сила искусства, могущего превратить весь этот густой и цинический нигилизм в захватывающее произведение, всё еще указывает на то, что человек способен на что-то большее, чем банальный dollar bill, способен, возможно, на некий всамделишный rosebud. Ведь, как я уже говорил, всё закончилось любовью. Пускай и не для семьи Роев.

Публикуем эссе Алексея Смоляка о фильме Ларса фон Триера «Дом, который построил Джек», где переплетаются мотивы телесности и эротизма, творчества и злодейства, а также фирменной триеровской иронии-провокации, которая незаметно цементирует весь этот неуютный дом, выстроенный из аффектов.

https://spectate.ru/the-house-that-smolyak-built/

«Быть может, привычные эстетические категории в рассуждениях об искусстве недостаточны, и стоит дополнить их категориями сексуальности, ведь если что-то и реально — так это сексуальность, а не символические или воображаемые термины, вроде "прекрасного" и "безобразного". Мы — по крайней мере, только мы, ты и я… кто еще нужен, когда мы здесь в замершем времени ощущаем кожу друг друга всплесками наслаждения на нервных окончаниях и сериями эстетики — могли бы говорить об искусстве в терминах эротизма, отвратительности, влечения, оргазма, эрогенных зон и т. д. Возможно, тексты, кино, музыка имеют свое сексуальное свойство, а, точнее, интенсивность (то есть некоторые из них сексуальны в большей, а некоторые в меньшей степени), — и это никак не зависит от того, конструируют ли они эротические образы или нет. Они имеют свою эротическую ценность, — и это тот самый реальный критерий, по которому о них также стоит судить».

Олды, вероятно, помнят, как мы с моим другом дизайнером Ильей Прониным баловались кино-подкастом БЕРЁЗА ДЕЛЁЗА. У этого подкаста есть даже выпуск Шрёдингера — а именно четвертый выпуск, посвященный не скажу какой очень интересной теме, который был отснят и с тех пор находится в монтажном лимбе вот уже миллион лет. И пока он там лежит и ленится выходить, мы решили побаловаться спин-оффом — а именно аудио-кино-подкастом PODБерёза, который нам делать проще и веселее, поэтому он, наверное, будет выходить регулярнее. Вот первый выпуск про три (относительно) свежих фильма: «Еретик», «Безмолвное братство» и «Виды доброты». Подписывайтесь на канал, потому что другие выпуски — а мы записали их уже целую пачку — будут появляться именно там.

https://www.group-telegram.com/bereuzadeleuza/9

Как я буду теперь частенько повторять: слушайте нас на всех подкаст-площадках — и смотрите кино вместе с нами!

Давно не виделись?

18-го февраля (во вторник) прочитаю в Архэ лекцию про любимое: «Чужого» и «Нечто», Лавкрафта и тёмные теории, берущие жанр космического ужаса за свой вполне себе философский образец. Приходите — или смотрите трансляцию.

https://arhe.msk.ru/?p=146723

​Есть одна неуютная истина, которую очень непросто принять, — истина о базовой неэтичности, аморальности и безнравственности искусства. Скажем так, ницшеанская истина. Все мы — публика, аудитория — живем как в тумане той школьной банальности, что «гений и злодейство несовместимы», однако если мы даем себе труд ознакомиться с историей разных культурных героев, мы обнаруживаем за нашими благоглупостями жутковатую реальность: иллюзорный фасад этической благопристойности как правило скрывает малое или большое злодейство, которое всё же является неотъемлемой частью амбивалентной человеческой природы — а всякий художник есть прежде всего человек, разве что некие свойства натуры в нем ярче выражены, поэтому и злодейство интенсифицируется в нем ровно так же, как и все прочие его таланты.

Именно на это указывает нам сериал «Рипли» — и как мог бы он быть еще более верным великому оригиналу Патриции Хайсмит, если не в этой определяющей детали. Всё темное, злое очарование ее романов и состоит как раз в том, что она заставляет нас искренне симпатизировать и отождествляться с холодным, безжалостным злом — психопатом, убийцей, который нам нравится, которому мы желаем победы (как раз над всеми теми банальностями и благоглупостями, которые здесь воплощены в живых — до поры до времени — людях). И в этом экранизация Зеллиана представляется мне наиболее соответствующей романам, ибо здесь эксплицирована и тематизирована, сознательно проведена тема очарования злом, нашей тяги ко злу, к тьме и к теням, которые оказываюся не только неотъемлемой частью нас самих, но и неотъемлемой частью прекрасного — то есть искусства. Этим сериал оказывается точнее фильма с Мэттом Дэймоном и Джудом Лоу, который в каких-то деталях может и был аккуратнее (возраст Тома, внешность Дикки), но в самом главном уступает сериалу: чарующий психопат — это конечно же Эндрю Скотт, а никакой не Мэтт Дэймон. Сериал знает и помнит об этом, он вообще очень рефлексивен, не только красив, именно поэтому он тщательно разрабатывает тему искусства, по сути отождествляя Тома Рипли с художником-монстром, а именно с Караваджо, которым Том любуется и которому он таким образом подражает. Ведь Караваджо — это идеальный исторический пример того, с чего мы начали: это самый настоящий злодей, натуральная психопатическая личность, которая была при этом совершенно и общепризнанно гениальна и которая несмотря ни на что занимает, не может не занимать, фундаментальное место в истории нашей культуры. Ну да, Караваджо художник в прямом смысле слова, Рипли художник в ином смысле — художник обмана и ускользания, манипуляции и подражания (с другой стороны, сказал же однажды Де Квинси: «убийство как одно из изящных искусств»). Не знаю, гений ли он, но в своем художестве он, как определила это сама Хайсмит, несомненно талантлив. К тому же он обладает талантливым взглядом: он видит людей так, какими они не видят, не знают самих себя (вот уж где подлинный «темный эмпат»), он видит вещи в из ценности, которая давно затерлась для обладающих ими людей. Опять таки, гениальный (тут уже точно) черно-белый кадр оператора Роберта Элсвита — тот чистый случай, когда меньше означает больше — помогает нам видеть вещи, детали столь же прекрасными и многозначными, как видит их Том (мы, таким образом, переживаем здесь то самое высвобождение вещи в кино, о котором писал еще Бела Балаж). Том — артист тени, и тень укрывает его: зло тут не будет наказано, ибо оно артистично, искусно. «Одно из изящных искусств».

Зловещий художник, мастер скорее уж тени, нежели света, — это идеальный исторический аватар для Тома Рипли, это глубокомысленная переглядка через века и одновременно символическое выражение той самой сокровенной идеи Хайсмит о том, что художественное творчество и темные стороны человеческой натуры сходятся идеально, они подходят друг другу как две детальки одного пугающего пазла. В этом и состоит жутковатый месседж этого произведения, способный кого-то и оттолкнуть, а кому-то — вот уж и правда этическая амбивалентность — доставить большое, слегка извращенное удовольствие.

На Spectate опубликована моя лекция про неаполитанского Беньямина, прочитанная в мае. Расценивайте это как то ли тоску по прошедшему, то ли как предвкушение грядущего лета. Ну и как реакцию на свежие впечатления от соррентиновской «Партенопы», конечно.

https://www.youtube.com/watch?v=hf27f4dkoHc&t=4832s

Публикуем лекцию Дмитрия Хаустова о Вальтере Беньямине и его раннем неаполитанском периоде, прочитанную в культурном центре «Архэ» в мае 2024 года.

Отличительная и изначальная черта мысли Вальтера Беньямина — это философское и политическое внимание к повседневной жизни. Параллельно с Зигфридом Кракауэром и предвосхищая в этом Теодора Адорно, Беньямин занимался микро-анализом окружающего его самого и его современников мира вещей и отношений, посредством которых говорила и действовала история. На этой лекции мы рассмотрим становление беньяминовского метода, в котором смыкаются эстетика и политика, высокая литература и торговые отношения, критический марксизм и живой, неподдельный интерес к богатому материальному миру, определяющему все грани человеческого существования.

Продолжение цикла по Беньямину, а также многие другие лекции на многие другие темы доступны на моем бусти.

Во втором выпуске аудио-подкаста PODБерёза Илья Пронин и Дмитрий Хаустов смотрят «Конклав», «Другого человека», «Я видел свечение телевизора» и пытаются отыскать ложку мёда в католически-герметическом детективе, перещеголять друг друга в заслуженных похвалах Себастьяну Стэну и наконец-то обрести счастье, вернув себе свой две тысячи седьмой.

https://podbereza.mave.digital/ep-2

Слушайте нас на всех подкаст-площадках — и смотрите кино вместе с нами.

Издательский проект «Лёд» @led_project готовит к изданию книгу философа и биографа Рюдигера Сафрански о Кафке. В ней Сафрански показывает, что может значить письмо для жизни, как все может быть ему подчинено и какие терзания и прозрения возникают на этой тонкой и проницаемой экзистенциальной границе. Публикуем из книги главу о хитросплетениях писательства и сексуальности, вычитанных из «Замка».

https://spectate.ru/safranski-kafka/

«Но что приносит Кафке удовольствие во время писательства? Ему нравится именно то, что в принудительных условиях социальной жизни оборачивается пыткой: собственная неопределенность, бесконечные возможности воображения, которые он может разворачивать, не будучи обязанным ограничивать их окончательностью принятого решения; он наслаждается собственной многозначностью, которая, впрочем, тут же становится источником тревоги, стоит ему очутиться в обстоятельствах социально принудительной однозначности. Во время писательства как "медления перед рождением" удовольствие приносит то мгновение, когда он еще не поддался внушению со стороны жизненно важных фикций вроде истины, блага и пользы».

Друзья, напоминаю, что завтра встречаемся — оффлайн и онлайн — в Архэ для разговора о самом главном: о ксеноморфах, космическом хорроре и современной материалистической философии (ну и, само собой, о котах). Проверим, услышат ли в космосе наш с вами крик.

https://arhe.msk.ru/?p=146723

В третьем выпуске аудио-подкаста PODБерёза Илья Пронин и Дмитрий Хаустов смотрят «Одержимых», «Поток», «Настоящую боль» и пытаются не заскучать в эпицентре молодежного зомби-апокалипсиса, защитить рыб от дискриминации и понять, нужно ли фильму с претензией что-то еще, кроме очень талантливого Кирана Калкина.

https://podbereza.mave.digital/ep-3

Слушайте нас на всех подкаст-площадках — и смотрите кино вместе с нами.

Друзья, вот еще такой анонс. По приглашению кинокритика Алисы Таёжной (@alisatells), которую вы все определенно знаете, я загляну на ее курс по французскому кино под очень точным названием «Мечтатели» (https://filmswithalisa.com/dreamers) и прочитаю в его рамках гостевую лекцию — «Прощай, речь: Послевоенная французская философия и кинематограф». Пройдет это всё онлайн 28 февраля в 20-00 по московскому времени.

Зарегистрироваться на лекцию можно напрямую у Алисы @filmswithalissa, цена участия —донат от 1000 р.

Говорить будем про новую волну, Жан-Люка Годара, Алена Рене и многих других, а также про наше любимое послевоенное поколение французских философов, которые, как известно, сами охотно смотрели кино и даже писали про него объемные авторитетные труды, но также формировали для этого самого кино и для кинематографистов важнейшие интеллектуальные ориентиры.

В общем, будет остросюжетно, приходите.

Публикуем перевод главы из книги британского искусствоведа и арт-критика Клэр Бишоп «Рассеянное внимание. Как мы смотрим на искусство и перформанс сегодня», в которой она описывает актуальные тенденции различных направлений современного искусства, в частности, арт-интервенций. Перевод выполнен самарским независимым пространством осси «ми» @occimi под редакторством Екатерины Дмитриевой и приурочен к выставке группы «ВРД» «в ходе». Полное издание книги, но в другом переводе, выйдет в Ad Marginem летом 2025 года.

https://spectate.ru/interventions-bishop/

«Неудобный вывод заключается в том, что срыв и трансгрессия больше не могут быть автоматически соотнесены с левыми или правыми, хорошими или плохими, как бы мы их ни трактовали. Нэгл справедливо замечает, что трансгрессия и диверсия “идеологически гибкие, политически взаимозаменяемые, морально нейтральные... и могут характеризовать женоненавистничество так же легко, как и сексуальное освобождение... антиморальная трансгрессия всегда была сделкой с дьяволом, потому что дело равенства по сути своей моральное”. Это напряжение можно увидеть в некоторых из рассмотренных мною интервенций. Они, как правило, больше говорят о свободе — свободе слова или свободе протеста, — чем о равенстве, перераспределении и справедливости».

Вслед за Арендт, Жижеком и Батаем — на бусти выложены ключи к Вальтеру Беньямину: https://boosty.to/xaosmos

Напомню, что упоминаемая в ключах лекция про Беньямина в Неаполе лежит в свободном доступе на канале Спектейт: https://www.youtube.com/watch?v=hf27f4dkoHc&t=5044s

В четвертом выпуске подкаста PODБерёза Илья Пронин и Дмитрий Хаустов смотрят «Ущелье», «Мелочи жизни», «Анору» и влюбляются в Аню Тейлор-Джой, съёживаются до состояния унылого Киллиана Мерфи под давлением удушающей кинокамеры, а также дают решительный отпор хай-броу-критикам, защищая (не)простую анти-сказку о современной Золушке-стриптизерше.

https://podbereza.mave.digital/ep-7

Слушайте нас на всех подкаст-площадках — и смотрите кино вместе с нами.

Ровно до сегодняшнего дня на фоне политического и экономического кризиса на Кубе проходит 15-ая Гаванская биеннале современного искусства, вызвавшая сильную полемику среди художников, граждан и наблюдателей в социальных сетях. В рамках параллельной программы к биеннале художник Владимир Потапов подготовил два проекта: выставку «The Magical Land of Siwa» и фреску «Cuba Speaks». Из своего путешествия он привез автофикциональный травелог — о гаванской повседневности, культурных различиях, местных жителях, музыке и любви.

https://spectate.ru/havana-biennial/

«А что можно было написать, сидя ночью одному в кочегарке, подбрасывая уголь в печь? При том что Петербург, при всей своей туристической красоте, достаточно депрессивный город? В нашей истории, в принципе, одно бесконечное и непрерывное насилие со страданием — это часть нашей ментальности. Как я им это объясню? Да и зачем? Я понял, что Цоя невозможно слушать на пляже с белоснежным песком и лазурным морем. В таких условиях он бы не появился в принципе; тут всё обречено на Боба Марли. Это не органично: вся суть и природа Цоя вступают в противоречие с окружающим латиноамериканским миром. Цой органичен в спальных кварталах, засеянных панельными домами, накрытыми серой зимой с бесконечным холодом, от которого прячешься на облезлой кухне. "Я им еще Летова не ставил" — подумал я напоследок».

«Подписные издания» (хвала им) выпустили подарочную версию сборника Аллена Гинзберга «Вопль / Кадиш» в твердом переплете (в мягком он выходил несколько лет назад и, видимо, давно разошелся). Великолепный перевод стихов сделал Дмитрий Манин. Иллюстрации Зат Ворника. Дизайн Володи Вертинского из Pollen fanzine. Вступительная статья и комментарии мои.

на фото: команда подкаста БЕРЁЗА ДЕЛЁЗА на церемонии Оскар-2025

очень скоро ждите выпуск про «Носферату» (и не только)

и слушайте прошлые выпуски:

#4: «Ущелье», «Мелочи жизни», «Анора»

#3: «Одержимые», «Поток», «Настоящая боль»

#2: «Конклав», «Другой человек», «Я видел свечение телевизора»

#1: «Еретик», «Безмолвное братство», «Виды доброты»

Хотя... так просто мы это не оставим.

https://podbereza.mave.digital/ep-8

Внеочередной спешл-выпуск PODБерёзы, в котором Илья Пронин и Дмитрий Хаустов подводят максимально субъективные итоги Оскара 2025.