Можете себе представить, чтобы почти полсотни ученых-экономистов о чем-то сумели договориться? А прецедент есть, еще в 2019 году 47 именитых экономистов публично (!) написали, почему углеродные налоги – благо. Все это случилось в США. Не думаю, что их национальная принадлежность облегчила компромисс, но вот страновыми интересами они наверняка руководствовались (и даже там потом был какой-то соответствующий законопроект, поддержанный представителями обеих партий).
Объясню своими словами. Цена на углерод, углеродный налог и прочие регуляторные методы, ухудшающие положение экономических агентов и заставляющие их компенсировать приносимый климату вред, – это не заговор, а рутинный экономический механизм «интернализации экстерналий», включения их в расчет.
В большинстве стран мира рыночная экономика, где и предприятия, и индивидуальные игроки понимают ценовые рыночные сигналы. Если выгоднее загрязнять, бизнес будет загрязнять, максимизируя свою прибыль. Если это становится дорого из-за экологических платежей (или дорого производить товары в одноразовой пластиковой упаковке из-за РОП, или приходится снижать углеродный след своей продукции и хотя бы применять меры энергоэффективности из-за этого нового углеродного регулирования) – то вот оно, принуждение к тому, чтобы ради своей личной прибыли не портить жизнь остальным (потеплением планеты, грязной рекой или воздухом, неутилизируемым пластиком). А других сигналов рыночные агенты не понимают, «общее благо» на хлеб не намажешь.
Посмотрим, что экономисты и политики в этой двухпартийной стране будут делать в 2025. И хотя наши общечеловеческие успехи не особо вдохновляют, но развидеть их манифест 2019 года мы уже не сможем.
Можете себе представить, чтобы почти полсотни ученых-экономистов о чем-то сумели договориться? А прецедент есть, еще в 2019 году 47 именитых экономистов публично (!) написали, почему углеродные налоги – благо. Все это случилось в США. Не думаю, что их национальная принадлежность облегчила компромисс, но вот страновыми интересами они наверняка руководствовались (и даже там потом был какой-то соответствующий законопроект, поддержанный представителями обеих партий).
Объясню своими словами. Цена на углерод, углеродный налог и прочие регуляторные методы, ухудшающие положение экономических агентов и заставляющие их компенсировать приносимый климату вред, – это не заговор, а рутинный экономический механизм «интернализации экстерналий», включения их в расчет.
В большинстве стран мира рыночная экономика, где и предприятия, и индивидуальные игроки понимают ценовые рыночные сигналы. Если выгоднее загрязнять, бизнес будет загрязнять, максимизируя свою прибыль. Если это становится дорого из-за экологических платежей (или дорого производить товары в одноразовой пластиковой упаковке из-за РОП, или приходится снижать углеродный след своей продукции и хотя бы применять меры энергоэффективности из-за этого нового углеродного регулирования) – то вот оно, принуждение к тому, чтобы ради своей личной прибыли не портить жизнь остальным (потеплением планеты, грязной рекой или воздухом, неутилизируемым пластиком). А других сигналов рыночные агенты не понимают, «общее благо» на хлеб не намажешь.
Посмотрим, что экономисты и политики в этой двухпартийной стране будут делать в 2025. И хотя наши общечеловеческие успехи не особо вдохновляют, но развидеть их манифест 2019 года мы уже не сможем.
Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists."
from us
