Похороны. Мерзопакостный дождик капает в пригороде имперской столицы, он предвещает тяжёлые густые слезы вчерашних одиннадцатиклассников, ныне бойцов Русской армии, пишущих злые тексты в нижнем милитари-ТГ. Угольный тихонько отмечает, что поколение ровесников погибшего воина Александра лучше нас, а я удивляюсь тому, о каком это новом поколении он говорит. Задать вопрос не успеваю — вижу крест, где напечатан год рождения. 2003. Младше меня на 6 лет. Он был значительно умнее и старше своих скромных лет. Очень нравственный и добрый, он сохранил в себе искренность и задор ребёнка, мир ещё не успел его испортить. На кладбище жуткий ветер и слякоть, вокруг — солдатики парадного вида.
Крестины. — Кто занесёт младенца Александра в алтарную часть? — спрашивает отец Сергий. — У нас для этих задач есть крёстный отец, пора ему начать выполнять свои обязанности, — отвечает папа третьего сына. Сороковой день новой жизни русского человека, который совсем не осознаёт, куда он попал, где появился на свет и что его ждёт. Умный осознанный взгляд пронзает меня насквозь, пока я трепетно несу его через весь храм. Невольно вспоминаю, как его отец рассказывал мне, в честь кого назвал сына. Подумал и о погибшем воине Саше Калинине. Память о наших героях будет жить в наших детях и внуках. Помню, как малютка Александр что-то мило квакнул и уснул сразу после крещения.
Мысль: На фоне международного интернационального женского дня стоит напомнить, что либеральные и левые антинациональные силы методично уничтожают три важнейших института, которые я затронул в сценах выше: армия, церковь и семья. Наши идейные враги очень хотят, чтобы русский человек (да и европеец с белым американцем) остался один на один с самим собой, освобождённый от всякого стыда и всякой ответственности, без любимой женщины в страстях похоти (теперь тенденция ухудшилась, потому что любые моногамные длительные отношения такие люди считают пагубными и унизительными для «свободного человека»), бросил родную страну в дни войны, полюбил всех ЛГБТ-активистов и принял их в общество, отказался от Христа в пользу грехов-рабовладельцев, которые окончательно захватят нас в свои смертельные сети. Методичное уничтожение традиционных и вечных институтов общества — это в первую очередь война с истинной человеческой свободой и человеческим духом, разрушение бессмертной души, национального характера, культуры и самого тела тысячелетней исторической России.
Ценность армии я остро прочувствовал в начале СВО, ценность создания семьи-клана — совсем недавно (видимо, инфантильный возраст наконец-то прошёл), а вчера вспомнил и о значении Русской Православной Церкви, в лоно которой обязательно нужно стремиться вернуться.
Вроде бы у Крылова была такая тема — возвращение к норме, к «русской норме» жизни. Эта норма включает в себя множество разных вещей и дел, больших и малых: от воссоединения русской нации до уборки мусора на улице, от больших многодетных семей до реставрации дореволюционных храмов без сайдинга.
Кажется, что сейчас есть шанс вернуть эту русскую норму обратно в Россию.
Похороны. Мерзопакостный дождик капает в пригороде имперской столицы, он предвещает тяжёлые густые слезы вчерашних одиннадцатиклассников, ныне бойцов Русской армии, пишущих злые тексты в нижнем милитари-ТГ. Угольный тихонько отмечает, что поколение ровесников погибшего воина Александра лучше нас, а я удивляюсь тому, о каком это новом поколении он говорит. Задать вопрос не успеваю — вижу крест, где напечатан год рождения. 2003. Младше меня на 6 лет. Он был значительно умнее и старше своих скромных лет. Очень нравственный и добрый, он сохранил в себе искренность и задор ребёнка, мир ещё не успел его испортить. На кладбище жуткий ветер и слякоть, вокруг — солдатики парадного вида.
Крестины. — Кто занесёт младенца Александра в алтарную часть? — спрашивает отец Сергий. — У нас для этих задач есть крёстный отец, пора ему начать выполнять свои обязанности, — отвечает папа третьего сына. Сороковой день новой жизни русского человека, который совсем не осознаёт, куда он попал, где появился на свет и что его ждёт. Умный осознанный взгляд пронзает меня насквозь, пока я трепетно несу его через весь храм. Невольно вспоминаю, как его отец рассказывал мне, в честь кого назвал сына. Подумал и о погибшем воине Саше Калинине. Память о наших героях будет жить в наших детях и внуках. Помню, как малютка Александр что-то мило квакнул и уснул сразу после крещения.
Мысль: На фоне международного интернационального женского дня стоит напомнить, что либеральные и левые антинациональные силы методично уничтожают три важнейших института, которые я затронул в сценах выше: армия, церковь и семья. Наши идейные враги очень хотят, чтобы русский человек (да и европеец с белым американцем) остался один на один с самим собой, освобождённый от всякого стыда и всякой ответственности, без любимой женщины в страстях похоти (теперь тенденция ухудшилась, потому что любые моногамные длительные отношения такие люди считают пагубными и унизительными для «свободного человека»), бросил родную страну в дни войны, полюбил всех ЛГБТ-активистов и принял их в общество, отказался от Христа в пользу грехов-рабовладельцев, которые окончательно захватят нас в свои смертельные сети. Методичное уничтожение традиционных и вечных институтов общества — это в первую очередь война с истинной человеческой свободой и человеческим духом, разрушение бессмертной души, национального характера, культуры и самого тела тысячелетней исторической России.
Ценность армии я остро прочувствовал в начале СВО, ценность создания семьи-клана — совсем недавно (видимо, инфантильный возраст наконец-то прошёл), а вчера вспомнил и о значении Русской Православной Церкви, в лоно которой обязательно нужно стремиться вернуться.
Вроде бы у Крылова была такая тема — возвращение к норме, к «русской норме» жизни. Эта норма включает в себя множество разных вещей и дел, больших и малых: от воссоединения русской нации до уборки мусора на улице, от больших многодетных семей до реставрации дореволюционных храмов без сайдинга.
Кажется, что сейчас есть шанс вернуть эту русскую норму обратно в Россию.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers.
from es
