«Поганый гнозис» о том, что «существует только материальный мир и наши привычные о нем представления даже в форме материализма ничто по сравнению с его реальностью», идеально накладывается на всезнающий техноэлитизм и ощущение превосходства, которые всегда уже были в программном обеспечении агрологистического общества, основанного на фермерстве, алгоритмической практике, которая неявно консервативна, как и все рецепты и руководящие принципы, основанные на успехах, достигнутых в прошлом. «Это сработало в прошлом году, поэтому мы повторим это снова в этом», — так невинное желание увеличить счастье, запасая зерно, превратилось в выбросы ископаемого топлива и неминуемую гибель планеты. Абсолютное разделение между скрытым и явным, реальным и реальностью, всегда крутая детская версия все того же старого тезиса о материи против разума, оно прекрасно накладывается, перевернутым вверх дном (идеология — это камера-обскура, как говорил Маркс) на фальшивую бинарность классовой политики и политики идентичности и фашистскую фантазию техноолигархов и их рабов.
«Поганый гнозис» о том, что «существует только материальный мир и наши привычные о нем представления даже в форме материализма ничто по сравнению с его реальностью», идеально накладывается на всезнающий техноэлитизм и ощущение превосходства, которые всегда уже были в программном обеспечении агрологистического общества, основанного на фермерстве, алгоритмической практике, которая неявно консервативна, как и все рецепты и руководящие принципы, основанные на успехах, достигнутых в прошлом. «Это сработало в прошлом году, поэтому мы повторим это снова в этом», — так невинное желание увеличить счастье, запасая зерно, превратилось в выбросы ископаемого топлива и неминуемую гибель планеты. Абсолютное разделение между скрытым и явным, реальным и реальностью, всегда крутая детская версия все того же старого тезиса о материи против разума, оно прекрасно накладывается, перевернутым вверх дном (идеология — это камера-обскура, как говорил Маркс) на фальшивую бинарность классовой политики и политики идентичности и фашистскую фантазию техноолигархов и их рабов.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said.
from es
