Российский бизнес активно смотрит в сторону Африки, стран БРИКС и ШОС. В уходящем году эти регионы стали центром притяжения для компаний, стремящимся к масштабированию. И это неудивительно: молодое население, растущая экономика, открытость к сотрудничеству.
Доцент школы управления СКОЛКОВО Владимир Коровкин отмечает, что с точки зрения перестройки на новые рынки 2024 год отличается от предыдущих и требует серьезной реорганизации бизнеса. Наиболее яркий пример – российская сельхозтехника и ее экспорт. «После визита производителей тракторов в Африку и в страны некоторых других растущих рынков выяснилось, наша традиционная продукция для работы в тех условиях не подходит. В большой части мира сельское хозяйство – малый бизнес. У нас традиционный расчет на крупные по мировым меркам хозяйства с соответствующей мощностью и ценой», – подчеркивает профессор.
Также происходит и в других сферах. Важно знать, как адаптироваться под рынок и уметь выявлять его потребности. Присоединяйтесь к проекту команды Forbes FExperience в Марокко с 16 по 21 февраля. Начните год с пользы для бизнеса. Подробности и регистрация по ссылке
Российский бизнес активно смотрит в сторону Африки, стран БРИКС и ШОС. В уходящем году эти регионы стали центром притяжения для компаний, стремящимся к масштабированию. И это неудивительно: молодое население, растущая экономика, открытость к сотрудничеству.
Доцент школы управления СКОЛКОВО Владимир Коровкин отмечает, что с точки зрения перестройки на новые рынки 2024 год отличается от предыдущих и требует серьезной реорганизации бизнеса. Наиболее яркий пример – российская сельхозтехника и ее экспорт. «После визита производителей тракторов в Африку и в страны некоторых других растущих рынков выяснилось, наша традиционная продукция для работы в тех условиях не подходит. В большой части мира сельское хозяйство – малый бизнес. У нас традиционный расчет на крупные по мировым меркам хозяйства с соответствующей мощностью и ценой», – подчеркивает профессор.
Также происходит и в других сферах. Важно знать, как адаптироваться под рынок и уметь выявлять его потребности. Присоединяйтесь к проекту команды Forbes FExperience в Марокко с 16 по 21 февраля. Начните год с пользы для бизнеса. Подробности и регистрация по ссылке
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows.
from us
