в зин вошли 30 текстов редакторок и корректорок, книготорговок и библиотекарок, пиар-менеджерок и дизайнерок. это высказывание, в котором отражается нынешнее состояние культурного пролетариата в России (не только в книгоиздании): переработки, труд, который не ценится, текучка, прекарность, работа за идею, символические зарплаты, самодурство, токсичные коллективы, сплетни, подковерные игры и мелочная подлость. в общем, тонкие материи, за которыми наивно идут на такие работы, сознательно отказываясь от стабильной и сытой жизни, часто рассеиваются в духоте самой бытовой прозы.
эти тексты откровенны, и потому уязвимы. и в этом их сила. они не поддерживают миф о «работе мечты», который годами тиражировался соцсетями в золотой коллекции фасадных штампов. прощание с иллюзией — грустное, но в то же время ценное состояние, из которого появляется воля к собственным проектам, обретению имени и голоса.
в зин вошли 30 текстов редакторок и корректорок, книготорговок и библиотекарок, пиар-менеджерок и дизайнерок. это высказывание, в котором отражается нынешнее состояние культурного пролетариата в России (не только в книгоиздании): переработки, труд, который не ценится, текучка, прекарность, работа за идею, символические зарплаты, самодурство, токсичные коллективы, сплетни, подковерные игры и мелочная подлость. в общем, тонкие материи, за которыми наивно идут на такие работы, сознательно отказываясь от стабильной и сытой жизни, часто рассеиваются в духоте самой бытовой прозы.
эти тексты откровенны, и потому уязвимы. и в этом их сила. они не поддерживают миф о «работе мечты», который годами тиражировался соцсетями в золотой коллекции фасадных штампов. прощание с иллюзией — грустное, но в то же время ценное состояние, из которого появляется воля к собственным проектам, обретению имени и голоса.
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe.
from us
