Telegram Group & Telegram Channel
На севере Ливана зарегистрирован необычный список кандидатов: его сформировали по итогам праймериз (предварительных выборов). Коалиция «Наш Север» (Šimālunā) будет бороться за 10 депутатских мандатов, которые разыгрываются в христианском округе Север-3. Кандидаты позиционируют себя как независимых политиков, которые не связаны с традиционными партиями и стремятся сместить старые политические элиты, которые довели страну до экономической катастрофы.

Округ Север-3 состоит из греко-православного региона аль-Кура и преимущественно маронитских городов Батрун, Згарта и Бшарри с окрестностями. Каждая из этих четырёх областей является подокругом, и в каждом из них у коалиции «Наш Север» есть кандидаты. С кем же они соревнуются?

На прошлых выборах все три мандата от Згарты отошли маронитским семьям Франжье, Дувейхи и Моавад: депутатами стали Тони Франжье (сын и политический наследник Сулеймана Франжье-младшего, кандидата в президенты и лидера партии аль-Марада) и Эстефан Дувейхи от партии аль-Марада; по другому списку избрался Мишель Моавад (но подал в отставку после взрыва в порту Бейрута в августе 2020 г.). 15 мая все трое попробуют переизбраться.

От Батруна в прошлый раз избирался Джибран Басиль – зять президента Мишеля Ауна и лидер крупнейшей христианской партии, Свободного патриотиечского движения (СПД). Интересно, что хотя и СПД, и семья Франжье сотрудничают с Хезболлой, в 2018 г. они пошли на выборы разными списками. Вторым депутатом от Батруна стал Фади Саад (партия Ливанские силы).

Что касается городка Бшарри, расположенного высоко в горах, то это электоральный бастион Ливанских сил. Эту партию возглавляет Самир Джаджа, в прошлом – полевой командир (в гражданской войне) и политзаключённый (при сирийской оккупации), а последние 17 лет – один из партийных боссов, которые правят Ливаном. В 2018 году оба мандата от подокруга Бшарри получили кандидаты Ливанских сил. От Бшарри, кстати, избрирается Стрида Таук, жена Самира Джаджа.

С 2018 г. три депутата, близких к Хезболле, представляют область аль-Кура: Жорж Аталла от СПД, Салим Сааде от Сирийской социальной националистической партии (ССНП) и Фаиз Госн (аль-Марада; скончался в прошлом году). При этом на позапрошлых выборах (2009 г.) все три депутата от аль-Куры принадлежали к партиям аль-Мустакбаль и Ливанские силы, которые выступают против Хезболлы и Ирана.

Вчера стало известно о ещё одной любопытной коалиции, которая бросит вызов спискам Франжье, Басиля, Ливанских сил и «Нашего Севера». Её можно охарактеризовать как союз традиционных политиков второго ранга: аль-Катаиб (партия семьи Жмайелей), Мишель Моавад из Згарты и Мажд Харб (сын Бутроса Харба) из Батруна.

Лидер Катаиб Сами Жмайель (сам он избирается в другом округе) назвал предвыборную кампанию в Север-3 «матерью всех битв», а Мажд Харб заявил, что «борьба с теми, кто покрывает Хезболлу, начинается с Батруна» (прозрачный намёк на Джибрана Басиля). Смелое заявление, учитывая, что в 2018 г. отец Мажда Харба избирался по списку Франжье, ну да ладно.

Фалангистов и Моавада объединяет то, что они риторически поддержали анти-элитные протесты 2019 года, а после взрыва в порту Бейрута все три депутата Катаиб и человек-фракция Мишель Моавад отказались от мандатов. На протяжении последних десятилетий влияние Катаиб в старой системе снижалось, и партия не заинтересована в сохранении статус-кво до такой степени, как, например, СПД или Хезболла. Так что ставка на реформистскую повестку выглядит как разумная стратегия. При этом Сами Жмайель – сын бывшего президента Амина Жмайеля; Мишель Моавад – сын убитого в 1989 президента Рене Моавада; Мажд Харб – сын бывшего депутата. Так что сложно сказать, сможет ли этот список привлечь избирателей, которые хотят перемен.



group-telegram.com/gunsncamels/1098
Create:
Last Update:

На севере Ливана зарегистрирован необычный список кандидатов: его сформировали по итогам праймериз (предварительных выборов). Коалиция «Наш Север» (Šimālunā) будет бороться за 10 депутатских мандатов, которые разыгрываются в христианском округе Север-3. Кандидаты позиционируют себя как независимых политиков, которые не связаны с традиционными партиями и стремятся сместить старые политические элиты, которые довели страну до экономической катастрофы.

Округ Север-3 состоит из греко-православного региона аль-Кура и преимущественно маронитских городов Батрун, Згарта и Бшарри с окрестностями. Каждая из этих четырёх областей является подокругом, и в каждом из них у коалиции «Наш Север» есть кандидаты. С кем же они соревнуются?

На прошлых выборах все три мандата от Згарты отошли маронитским семьям Франжье, Дувейхи и Моавад: депутатами стали Тони Франжье (сын и политический наследник Сулеймана Франжье-младшего, кандидата в президенты и лидера партии аль-Марада) и Эстефан Дувейхи от партии аль-Марада; по другому списку избрался Мишель Моавад (но подал в отставку после взрыва в порту Бейрута в августе 2020 г.). 15 мая все трое попробуют переизбраться.

От Батруна в прошлый раз избирался Джибран Басиль – зять президента Мишеля Ауна и лидер крупнейшей христианской партии, Свободного патриотиечского движения (СПД). Интересно, что хотя и СПД, и семья Франжье сотрудничают с Хезболлой, в 2018 г. они пошли на выборы разными списками. Вторым депутатом от Батруна стал Фади Саад (партия Ливанские силы).

Что касается городка Бшарри, расположенного высоко в горах, то это электоральный бастион Ливанских сил. Эту партию возглавляет Самир Джаджа, в прошлом – полевой командир (в гражданской войне) и политзаключённый (при сирийской оккупации), а последние 17 лет – один из партийных боссов, которые правят Ливаном. В 2018 году оба мандата от подокруга Бшарри получили кандидаты Ливанских сил. От Бшарри, кстати, избрирается Стрида Таук, жена Самира Джаджа.

С 2018 г. три депутата, близких к Хезболле, представляют область аль-Кура: Жорж Аталла от СПД, Салим Сааде от Сирийской социальной националистической партии (ССНП) и Фаиз Госн (аль-Марада; скончался в прошлом году). При этом на позапрошлых выборах (2009 г.) все три депутата от аль-Куры принадлежали к партиям аль-Мустакбаль и Ливанские силы, которые выступают против Хезболлы и Ирана.

Вчера стало известно о ещё одной любопытной коалиции, которая бросит вызов спискам Франжье, Басиля, Ливанских сил и «Нашего Севера». Её можно охарактеризовать как союз традиционных политиков второго ранга: аль-Катаиб (партия семьи Жмайелей), Мишель Моавад из Згарты и Мажд Харб (сын Бутроса Харба) из Батруна.

Лидер Катаиб Сами Жмайель (сам он избирается в другом округе) назвал предвыборную кампанию в Север-3 «матерью всех битв», а Мажд Харб заявил, что «борьба с теми, кто покрывает Хезболлу, начинается с Батруна» (прозрачный намёк на Джибрана Басиля). Смелое заявление, учитывая, что в 2018 г. отец Мажда Харба избирался по списку Франжье, ну да ладно.

Фалангистов и Моавада объединяет то, что они риторически поддержали анти-элитные протесты 2019 года, а после взрыва в порту Бейрута все три депутата Катаиб и человек-фракция Мишель Моавад отказались от мандатов. На протяжении последних десятилетий влияние Катаиб в старой системе снижалось, и партия не заинтересована в сохранении статус-кво до такой степени, как, например, СПД или Хезболла. Так что ставка на реформистскую повестку выглядит как разумная стратегия. При этом Сами Жмайель – сын бывшего президента Амина Жмайеля; Мишель Моавад – сын убитого в 1989 президента Рене Моавада; Мажд Харб – сын бывшего депутата. Так что сложно сказать, сможет ли этот список привлечь избирателей, которые хотят перемен.

BY Junger Orientalist🕊




Share with your friend now:
group-telegram.com/gunsncamels/1098

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news.
from us


Telegram Junger Orientalist🕊
FROM American