Революция - это не только большой пожар, но и большой потоп. В этом году исполнилось 100 лет одному из крупнейших наводнений в истории Петербурга.
На канале независимого издательства "Красный матрос" рассказывают об этом:
Один из самых ярких образов ленинградского потопа 1924 года – плывущие в воде деревянные шашки, которыми в старину мостили ленинградские улицы. Актриса Елена Юнгер вспоминала: «Груды смытых торцов… Местами, где они упорно прижимались друг к другу, – целые вздыбленные кручи мокрых деревяшек, превратившихся в единую плоть». Сразу после наводнения горожане принялись за уборку мостовых и тротуаров от «деревянных кубиков». Однако очень скоро власти были вынуждены охранять торцы… от самих горожан! Многие из них начали усиленно «самоснабжаться» деревянными шашками, которые служили отличным топливом.
Этот и другие посты приурочены к выходу в издательстве альбома "Про наводнение 23 сентября 1924 в Ленинграде" с разными артефактами. Издание любопытное, и на канале выкладывают кусочки оттуда.
Революция - это не только большой пожар, но и большой потоп. В этом году исполнилось 100 лет одному из крупнейших наводнений в истории Петербурга.
На канале независимого издательства "Красный матрос" рассказывают об этом:
Один из самых ярких образов ленинградского потопа 1924 года – плывущие в воде деревянные шашки, которыми в старину мостили ленинградские улицы. Актриса Елена Юнгер вспоминала: «Груды смытых торцов… Местами, где они упорно прижимались друг к другу, – целые вздыбленные кручи мокрых деревяшек, превратившихся в единую плоть». Сразу после наводнения горожане принялись за уборку мостовых и тротуаров от «деревянных кубиков». Однако очень скоро власти были вынуждены охранять торцы… от самих горожан! Многие из них начали усиленно «самоснабжаться» деревянными шашками, которые служили отличным топливом.
Этот и другие посты приурочены к выходу в издательстве альбома "Про наводнение 23 сентября 1924 в Ленинграде" с разными артефактами. Издание любопытное, и на канале выкладывают кусочки оттуда.
As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from us
