Инъекция психоанализа

Я не случайно упомянул об опасности для классического психоанализа, которую могла бы нести естественнонаучная альтернатива многим его положениям, — опасности, которую, видимо, ощущал Фрейд.
Так, в свое время Клод Леви-Стросс дал блестящее объяснение инцестуозному запрету с позиций культурологии вместо психоанализа: инцест тормозит развитие культуры. Самые яркие вспышки культуры, самые интенсивные шаги эволюции ее всегда происходили там, где существовало смешение разных кровей, где пересекались этносы и народности: в крупных морских портах, на перекрестках караванных путей. Те же народы, которые веками, что называется, «варились в собственном соку», у которых сексуальные и прочие связи ввиду изолированности от «большого мира» не выходили за рамки общины или племени, до сей поры живут фактически в каменном веке, например, индейцы Амазонии или пигмеи африканских джунглей. И это также следует учитывать, говоря о последствиях межколлегиальной разобщенности. Я уже упоминал, что одним из сообществ, наиболее самоизолировавшихся от прочих психоаналитических направлений, как мне видится, является в наши дни сообщество лаканистов; признаюсь, я никогда не занимался глубоким изучением Лакана, однако мне приходилось немало беседовать с его приверженцами, и я обладаю некоторыми представлениями об особенностях их культуры.
Один человек, далеко не последний в этом сообществе, рассказал мне, что практикующие аналитики-лаканисты предпочитают брать пациентов из числа таких же лаканистов, как они сами, например, слушателей своих лекций и участников семинаров. Это имеет очень простое объяснение. Всем известно, что аналитик или психотерапевт должен обладать одним важным профессиональным качеством: ему следует уметь разговаривать на языке пациента. Проблема же аналитиков лакановского толка (подпущу сарказма, уж простите) состоит в том, что они умеют говорить только на языке Лакана, поэтому и анализанд, с которым они смогут работать, должен владеть этим языком. Они оказываются заперты в круге лакановской парадигмы, как амазонские индейцы в круге своего обитания радиусом в пятьдесят километров, и большой мир за пределами этого круга их не касается; и чаще всего им просто неинтересны рождающиеся в психоанализе идеи и концепции последних десятилетий, если они исходят не от таких же лакани-стов. Индеец из деревни в низовьях Риу-Негру, поглощенный ловлей рыбы и выращиванием маниока, редко искренне мечтает побывать в Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро. Добавлю, что внутри лакановского сообщества жизнь при всем том бьет ключом: среди них существуют разные направления, трактовки канонических текстов, рождающие ожесточенные противостояния, неутихающие споры, образно вы-ражаясь, о том, креститься ли двуперстно или троеперстно, петь ли псалмы на латыни или на родном языке.
И вот что за опасность, по моему убеждению, подстерегает нередко как супервизора, так и терапевта, обратившегося к нему за консультацией: когда ты замыкаешься в себе, в своей общине, своей парадигме, когда ты по собственной воле выпадаешь из мира и из естественного круговорота мысленной материи, ты незаметно для самого себя начинаешь вырождаться и в конечном счете понемногу умирать. Ты не ощущаешь поначалу никакого умирания, просто тебе становится нужен пациент, или супервизанд, или даже супервизор, разделяющий твои взгляды и рассуждающий в твоих терминах.

Разговор с супервизором, или дорога в Авиньон / Д.С. Рождественский. — Ижевск: ERGO, 2023. — 192 с. — (Серия «Линии психоанализа»).

www.group-telegram.com/id/LapsychanalyseNietzsche.com/10826

80 viewsFeb 28 at 10:35

Я не случайно упомянул об опасности для классического психоанализа, которую могла бы нести естественнонаучная альтернатива многим его положениям, — опасности, которую, видимо, ощущал Фрейд.
Так, в свое время Клод Леви-Стросс дал блестящее объяснение инцестуозному запрету с позиций культурологии вместо психоанализа: инцест тормозит развитие культуры. Самые яркие вспышки культуры, самые интенсивные шаги эволюции ее всегда происходили там, где существовало смешение разных кровей, где пересекались этносы и народности: в крупных морских портах, на перекрестках караванных путей. Те же народы, которые веками, что называется, «варились в собственном соку», у которых сексуальные и прочие связи ввиду изолированности от «большого мира» не выходили за рамки общины или племени, до сей поры живут фактически в каменном веке, например, индейцы Амазонии или пигмеи африканских джунглей. И это также следует учитывать, говоря о последствиях межколлегиальной разобщенности. Я уже упоминал, что одним из сообществ, наиболее самоизолировавшихся от прочих психоаналитических направлений, как мне видится, является в наши дни сообщество лаканистов; признаюсь, я никогда не занимался глубоким изучением Лакана, однако мне приходилось немало беседовать с его приверженцами, и я обладаю некоторыми представлениями об особенностях их культуры.
Один человек, далеко не последний в этом сообществе, рассказал мне, что практикующие аналитики-лаканисты предпочитают брать пациентов из числа таких же лаканистов, как они сами, например, слушателей своих лекций и участников семинаров. Это имеет очень простое объяснение. Всем известно, что аналитик или психотерапевт должен обладать одним важным профессиональным качеством: ему следует уметь разговаривать на языке пациента. Проблема же аналитиков лакановского толка (подпущу сарказма, уж простите) состоит в том, что они умеют говорить только на языке Лакана, поэтому и анализанд, с которым они смогут работать, должен владеть этим языком. Они оказываются заперты в круге лакановской парадигмы, как амазонские индейцы в круге своего обитания радиусом в пятьдесят километров, и большой мир за пределами этого круга их не касается; и чаще всего им просто неинтересны рождающиеся в психоанализе идеи и концепции последних десятилетий, если они исходят не от таких же лакани-стов. Индеец из деревни в низовьях Риу-Негру, поглощенный ловлей рыбы и выращиванием маниока, редко искренне мечтает побывать в Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро. Добавлю, что внутри лакановского сообщества жизнь при всем том бьет ключом: среди них существуют разные направления, трактовки канонических текстов, рождающие ожесточенные противостояния, неутихающие споры, образно вы-ражаясь, о том, креститься ли двуперстно или троеперстно, петь ли псалмы на латыни или на родном языке.
И вот что за опасность, по моему убеждению, подстерегает нередко как супервизора, так и терапевта, обратившегося к нему за консультацией: когда ты замыкаешься в себе, в своей общине, своей парадигме, когда ты по собственной воле выпадаешь из мира и из естественного круговорота мысленной материи, ты незаметно для самого себя начинаешь вырождаться и в конечном счете понемногу умирать. Ты не ощущаешь поначалу никакого умирания, просто тебе становится нужен пациент, или супервизанд, или даже супервизор, разделяющий твои взгляды и рассуждающий в твоих терминах.

Разговор с супервизором, или дорога в Авиньон / Д.С. Рождественский. — Ижевск: ERGO, 2023. — 192 с. — (Серия «Линии психоанализа»).

BY Инъекция психоанализа