Не так давно я написал в своих соцсетях желании пообщаться с участниками внешнеторговой деятельности из России, по поводу издержек, которые реальный российский бизнес несет в связи с «финансовыми» санкциями запада, затрудняющими трансграничные платежи. Откликнулось неожиданно много людей (уже под 30), и я очень благодарен всем своим информантам за доверие. Большой доклад на эту тему выйдет в течение месяца-полутора, а некоторые промежуточные выводы я изложил в эфире у Ю. Латыниной по ссылке ниже.
Там же я решил еще раз «обратиться к залу» с парой дополнительных вопросов, которые продублирую здесь письменно. Если кто-то готов рассказать что-то на указанные темы, буду очень благодарен
1. Санкции вызывают не только финансовые издержки (выросла комиссия банка), но и потери времени сотрудников на выполнение дополнительных операций. Та же самая проводка в банке, организация той же самой логистики, прохождение той же самой таможни теперь требует больше человеко-часов сотрудников и т.д..
Буквально сегодня, со мной уже поделился подобной информацией CFO одной компании, учитывающей подобные издержки. В частности, одна стандартная операция финансового блока по взаиморасчетам с внешним миром, которая в 2018 в среднем занимала 2 часа времени сотрудников данной компании, в 2024 в среднем занимала 31 рабочий час тех же сотрудников. Причем время, потраченное на подобную операцию руководством, увеличилось сильнее, нежели время, потраченное сотрудниками низового звена.
Если кто-то учитывает ресурсы компании также грамотно и понимает насколько выросли трудовые издержки на комплаенс и платежи, буду очень благодарен за любую информацию. Я если кто-то может рассказать, как выросли подобные издержки у западных бизнесов (в идеале банков), то я сделаю все от меня зависящее, чтобы донести данные о таких издержках до западного общественного мнения.
2. В эфире я описал основные контуры расчетов России за внешнеторговые операции. По четырем из пяти контуров у меня есть понимание как они балансируются (экспорт либо равен, либо превышает импорт). Однако по пятому контуру расчетов, который включает в себя криптовалюты, системы типа «Хавалы» и прочую внебанковскую схемотехнику, потоки явно не сбалансированы. Большая часть российского экспорта — это сырьевой крупняк, который не может работать вне банковской системы. Экспорта товаров и услуг, которые можно оплачивать «по серому» из России довольно мало. Единственная достойная упоминания отрасль – офшорное программирование и прочее IT, они обеспечивают некоторый входящий поток, но это копейки.
В то же время, существует множество мелких и серых импортеров, оплачивающих заметную часть импорта во внебанковском контуре. Помимо этого, во внебанковском контуре осуществляется часть вывода капитала средним классом, часть выездного туризма и много чего еще. Дефицит контура составляет десятки миллиардов долларов в год. Это значит, что каждый месяц, только на «российском направлении» порядка 2-5 миллиардов долларов должны переводиться из нормальной, легальной банковской системы сразу в несколько альтернативных систем расчетов.
Может быть, для мирового рынка крипты это не безумные деньги, но и Россия не единственный рынок обслуживающийся внебанковскими системами. Более того, в условиях санкций маневр платежей за российский экспорт ограничен. Должна быть некая регулярная, хорошо простроенная перемычка, позволяющая балансировать сразу несколько систем платежей на миллиарды долларов в месяц. Кто может хоть примерно рассказать, как это работает на больших масштабах? Про малые я и так знаю.
Не так давно я написал в своих соцсетях желании пообщаться с участниками внешнеторговой деятельности из России, по поводу издержек, которые реальный российский бизнес несет в связи с «финансовыми» санкциями запада, затрудняющими трансграничные платежи. Откликнулось неожиданно много людей (уже под 30), и я очень благодарен всем своим информантам за доверие. Большой доклад на эту тему выйдет в течение месяца-полутора, а некоторые промежуточные выводы я изложил в эфире у Ю. Латыниной по ссылке ниже.
Там же я решил еще раз «обратиться к залу» с парой дополнительных вопросов, которые продублирую здесь письменно. Если кто-то готов рассказать что-то на указанные темы, буду очень благодарен
1. Санкции вызывают не только финансовые издержки (выросла комиссия банка), но и потери времени сотрудников на выполнение дополнительных операций. Та же самая проводка в банке, организация той же самой логистики, прохождение той же самой таможни теперь требует больше человеко-часов сотрудников и т.д..
Буквально сегодня, со мной уже поделился подобной информацией CFO одной компании, учитывающей подобные издержки. В частности, одна стандартная операция финансового блока по взаиморасчетам с внешним миром, которая в 2018 в среднем занимала 2 часа времени сотрудников данной компании, в 2024 в среднем занимала 31 рабочий час тех же сотрудников. Причем время, потраченное на подобную операцию руководством, увеличилось сильнее, нежели время, потраченное сотрудниками низового звена.
Если кто-то учитывает ресурсы компании также грамотно и понимает насколько выросли трудовые издержки на комплаенс и платежи, буду очень благодарен за любую информацию. Я если кто-то может рассказать, как выросли подобные издержки у западных бизнесов (в идеале банков), то я сделаю все от меня зависящее, чтобы донести данные о таких издержках до западного общественного мнения.
2. В эфире я описал основные контуры расчетов России за внешнеторговые операции. По четырем из пяти контуров у меня есть понимание как они балансируются (экспорт либо равен, либо превышает импорт). Однако по пятому контуру расчетов, который включает в себя криптовалюты, системы типа «Хавалы» и прочую внебанковскую схемотехнику, потоки явно не сбалансированы. Большая часть российского экспорта — это сырьевой крупняк, который не может работать вне банковской системы. Экспорта товаров и услуг, которые можно оплачивать «по серому» из России довольно мало. Единственная достойная упоминания отрасль – офшорное программирование и прочее IT, они обеспечивают некоторый входящий поток, но это копейки.
В то же время, существует множество мелких и серых импортеров, оплачивающих заметную часть импорта во внебанковском контуре. Помимо этого, во внебанковском контуре осуществляется часть вывода капитала средним классом, часть выездного туризма и много чего еще. Дефицит контура составляет десятки миллиардов долларов в год. Это значит, что каждый месяц, только на «российском направлении» порядка 2-5 миллиардов долларов должны переводиться из нормальной, легальной банковской системы сразу в несколько альтернативных систем расчетов.
Может быть, для мирового рынка крипты это не безумные деньги, но и Россия не единственный рынок обслуживающийся внебанковскими системами. Более того, в условиях санкций маневр платежей за российский экспорт ограничен. Должна быть некая регулярная, хорошо простроенная перемычка, позволяющая балансировать сразу несколько систем платежей на миллиарды долларов в месяц. Кто может хоть примерно рассказать, как это работает на больших масштабах? Про малые я и так знаю.
BY Нефтегазовый Мир
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from in
